Ночь застала меня в центре города, где имеется район, в котором тусуются все туристы. Их привлекают многочисленные лавчонки сувениров, дешёвые хостелы, проститутки, возможность покурить травку и т. д. Там я и заночевал, поставив палатку возле индуистского храма, так как вовнутрь ночевать меня не пустили (это меня, конечно, удивило). Весь следующий день я пешком двигался в нужном мне направлении, осматривая местные достопримечательности и заночевал на окраине в Храме Обезьян. За день со мной заговаривали сотни людей, как они говорили, для того, чтобы по практиковать свой английский, но в итоге пытались каким-то образом получить выгоду: предлагали экскурсии, дешёвое проживание, проституток, наркотики, просили помочь эмигрировать в Россию или Канаду и т. д. Это меня, конечно, разочаровало, так как Непал в представлении белых людей – это сосредоточие духовности. Тибетцы в этом плане намного чище. Получается, что при смеси двух наций, непальцы физиологически стали больше похожи на тибетцев, а менталитет получили от индусов. При всём этом они, как и индусы, остаются приятными людьми: да, они пытаются раскрутить белого человека на деньги, но, если видят, что этот человек сам нуждается в помощи – они всегда стараются помочь. Но тибетцы, естественно, мне нравятся больше.

Храм Обезьян, возможно, имеет и другое название, но поскольку приматов там действительно много, все его знают под этим именем. Кстати, я заметил, что одна и та же порода обезьян в разных странах ведёт себя по- разному. Похоже пословица «С кем поведёшься – от того и наберёшься» на них распространяется тоже. За срок своей месячной визы я хотел осмотреть как можно больше, поэтому решил перемежать пешеходные переходы автостопом. Вначале я отправился на запад, чтобы посетить город Люмбини – место, где родился Будда. Туда можно добраться по двум различным дорогам, и это хорошо – я не люблю дважды ходить по одному и тому же месту.

Для начала я зашёл в городок «Gorkha», известный своими кривыми кинжалами, которые можно увидеть в любом сувенирном киоске. В городе расположена военная пограничная часть, и есть какой-то очень известный старинный храм. Позже я заметил, что «известные» храмы есть практически в каждом городе Непала – надо же чем-то туристов привлекать.

Город меня не заинтересовал, поэтому я отправился в ближайшую деревню, чтобы познакомится с бытом крестьян. Просыпаются сельские люди с рассветом, но никуда не торопятся. Это в России за летние месяцы надо как можно больше успеть, а зимой можно отоспаться. Здесь же в январе по ночам хоть и холодновато, но бананы и другие культуры плодоносят круглый год. В горных районах люди в основном выращивают кукурузу и сорго, которые, наверное, потом меняют на рис. Также горные жители держат много молочного скота, мясо которого довольно дёшево. Говядина, в частности, даже дешевле курятины, так как семьи, исповедующие индуизм, естественно, не едят священное животное. Мясо буйволов и коров обычно жарят над костром положив длинные полоски на спицы горизонтально подвешенного велосипедного колеса. Мясо с рисом обычно едят на обед. Утром же во всех забегаловках и просто на улице можно купить что-то похожее на манты, но жаренные во фритюре и начинённые не мясом, а смесью гороха и муки.

В деревне я познакомился с бывшим директором местной школы, который организовал мне встречу со школьниками. Сельские дети, похоже, впервые видели иностранца, но вели себя довольно сдержанно. После школы я до вечера ходил по посёлку, знакомясь с незамысловатым бытом людей. Проснуться, приготовить завтрак, напоить скотину, отправить детей в школу. В это время года всё свободное время сельские жители обмолачивают сорго. Делают это не спеша, тонким прутиком, удобно усевшись на пучок соломы рядом c забором, чтобы можно было по ходу болтать с соседями, занятыми тем же делом. Мускульные усилия при такой работе минимальные, но и производительность труда низкая, и я решил помочь: найдя две бамбуковые палки я соединил их верёвкой и стал колотить по лежащим на земле стеблям. Такой инструмент на Руси назывался «цеп», он служил людям до прихода механизации. Хозяева дома позвали соседей и те стали наблюдать за «белой обезьяной», но, когда я предложил им попробовать, никто не согласился. Я понял, что люди здесь весьма консервативны и больше не пытался учить взрослых чему-либо. Несмотря на медленный ритм жизни, крестьяне за световой день успевают сделать всё необходимое, наверное, потому, что не любят сидеть без дела. Ночная их деятельность за последнее время, похоже, поубавилась. Во всяком случае детей в семьях не более трёх, а ещё в прошлом поколении было 7—10. Видно люди поняли, что не стоит плодить нищету.

В сельской школе я поинтересовался, могу ли я на правах добровольца быть у них учителем. Мне ответили, что они легко оформят нужные документы, но с условиями, что я куплю учебники минимум для одного класса. То есть волонтёр не только должен сам платить за своё проживание и питание, но и содержать один класс. Ну это уже слишком, я думаю. В других странах третьего мира школы с радостью принимают волонтёров на полное обеспечение. Ведь он, как правило, хороший специалист и ему не надо платить зарплату. Так что расходы на проживание при школе с лихвой компенсируются. Но в Непале, наверное, были прецеденты, когда богатые сердобольные туристы предлагали свои услуги на таких условиях, и меркантильные непальцы, ухватившись за эту идею, передали всем школам. Жаль конечно, из-за этого школьники теряют возможность общения с интересными людьми. Вернувшись на основную дорогу, я вскоре добрался до городка Покхара. Это излюбленное место всех туристов, посетивших Непал. Место действительно приятное. Город расположен на большом озере, со всех сторон окружённым снежными вершинами, и многие останавливаются здесь на недельку-другую, чтобы покататься на лодках и дельтапланах.

Кстати, многие пилоты – русские ребята. Я случайно познакомился с ними, когда искал Wi-Fi на узких улочках городка. Пока я искал сигнал, мне раз 5 предложили дешёвое жильё с интимными отношениями с хозяйками в придачу. Переночевав в палатке на берегу озера (кстати, в отличии от Катманду, никто не говорил, что это опасно), наутро я отправился по тропинке на вершину ближайшей горы, откуда, как говорят экскурсоводы, на рассвете открывается прекрасный вид. Туристы обычно подымаются туда на джипах и ночуют в отеле. Я же предпочёл добраться на своих двоих и переночевал под открытым небом. На пологой вершине располагалась небольшая деревня, а отель располагался чуть выше. В одном из разноцветных домиков деревни жил гид, перехватывавший туристов, не задействованных на плановых экскурсиях отеля. Он всё пытался продать мне небольшой участок земли, а также сосватать местную вдову, кстати, очень даже симпатичную. Он сказал, что многие одинокие женщины Непала мечтают выйти замуж за иностранца. Что же, тенденция для бедных стран не нова, но как-то не вяжется с представлением о духовности непальцев. Извините, повторяюсь.

Мне повезло, рассвет был безоблачным, и я успел сделать несколько снимков позолоченных восходящим солнцем снежных вершин. После этого, я отправился вниз уже по дороге, наблюдая за медленно просыпающимися деревнями. Люди, живущие среди этой красоты, возможно, даже не замечают ее. Хотя нет, замечают – большинство храмов прекрасно сочетаются с окружающей природой.

У деревенских подростков Непала очень популярна такая игра: квадратный столик метр на метр с бортиками, по углам имеет лузы, в которые надо забить пластмассовые или деревянные кругляшки, чуть побольше шашек. Поверхность стола для лучшего скольжения посыпана тальком. Играющих может быть от 2-х до 4-х. Правила просты: не выходя за пределы своей стороны квадрата, надо щелчком забить любой «шашкой» любую другую в любую лузу. Меня как-то пригласили поиграть, и я весьма озадачил их тем, что выиграл партию. Секрет прост: в детстве я был чемпионом по игре в «Чапаева». В принципе это то же самое, но на шашечной доске. Чтобы ребята не почувствовали себя ниже белого человека, я, как смог, стал объяснять им это, но тут возле забегаловки остановилась машина с молодыми ребятами из Германии, и я попросил одного из них сыграть с ребятами вместо меня. Немец, естественно, сразу же продул, а я одним выстрелом убил двух зайцев. Непальцы увидели, что белый человек не совершеннее их, но русский играет намного лучше немца (шутка).

Ночуя в сельских и городских домах, я заметил, что в большинстве семей царит явный патриархат: женщина работает намного больше мужчины, выполняя в том числе и мужскую (по российским понятиям) тяжёлую работу. В общем, если кто-то из прочитавших эти строки женится на женщине, сделанной непальцем и непалкой, будет иметь послушную жену. Из Покхары до Лумбини я добрался быстро. Хотелось успеть к очередному «концу света», ожидаемому с концом календаря Майя. Водители грузовиков, которые в основном подвозили меня, поговаривали об этом, но мне хотелось посмотреть, как относятся к этому буддисты.

На огромной территории парка Города «Lumbini» расположены десятки буддийских храмов всевозможных стилей. Похоже, все страны, где имеются последователи Будды, считают своим долгом построить храм на его Родине. В храмах постоянно проживают настоятель и несколько монахов из страны, которой он построен, а также временные паломники. Имелся здесь и российский храм, но я договорился с охраной и заночевал на территории музея, под деревом, где, говорят, медитировал молодой Будда. Днём под увитым разноцветными лентами деревом полно паломников, но после закрытия музея здесь хорошо, спокойно. Ведь люди приходят сюда с настроем умиротворения, и, если представить дерево как огромную «флешку», то она хранит положительную энергию тысяч людей. Весь следующий день я ходил по храмам, любуясь их разнообразным дизайном. А тем временем истекали последние часы «календаря Майя». Никакого ажиотажа нигде не наблюдалось, и, только подойдя к огромному Китайскому храму, я обнаружил специальные приготовления именно к сегодняшней ночи. Люди собирались группами (впрочем, китайцы всегда это делают) и оживлённо что-то обсуждали. Я нашёл китаянку, хорошо говорящую на английском, которая объяснила, что все ждут приезда их известного оперного певца-инвалида, с которым они все вместе будут петь специальные песни, чтобы, если конец света всё-таки наступит, их души вознеслись все вместе. А что, они действуют сразу по двум пословицам: «Умирать, так с музыкой» и «За компанию и жид удавился». И потом: пока все остальные души будут искать, где бы приткнуться, практичные китайские уже организуют свою империю. Это я так, утрирую, вообще-то они всех приглашают попеть с ними, в том числе и меня. Но я ещё не успел всё осмотреть и пошёл дальше.

Ночь застала меня возле огромной пагоды белого цвета. «Peace Pagoda» стоит в отдалении от остальных, и от неё действительно веет миром и спокойствием. Подсобные помещения расположены чуть в стороне, чтобы не портить дизайн. При храме живёт настоятель и два монаха, ещё в отдельной комнате уже пару месяцев живёт молодая японка, решившая на время уйти из мирской жизни. Настоятель разрешил мне переночевать при храме, но с условием, что я буду участвовать в вечерней молитве, а также в утреннем шествии, которое начнётся в 4 утра. Я обычно не встаю до восхода солнца, но из интереса согласился. Перед молитвой мне вручили колокольчик и мне вместе с монахами и девушкой пришлось, позванивая колокольчиком, просидеть час в позе лотоса. С непривычки, это мягко говоря, некомфортно. С утра, в полной темноте мы сначала несколько раз обошли пагоду и отправились в противоположную от города сторону. Наша процессия выглядела так: настоятель шёл впереди, за ним монахи, за ними я, а девушка замыкала шествие. В руках у нас были небольшие обручи, обтянутые кожей издающие глухой звук. Около часа в полной темноте мы шли по каким-то пустырям, не переставая напевать мантру в такт ударам по «бубнам». Мантра состояла из трех слова на японском: «Мир вам люди». Возможно, потому что я был ещё сонный, она погрузила меня в странное состояние. Я чувствовал себя рыбой, медленно передвигающейся над дном, слегка шевеля плавниками в такт музыки и беззвучно открывая рот. Вывел меня из этого состояния мальчишка, выскочивший откуда-то из темноты. Он вопросительным жестом протянул руку, и я подумал, что он просит деньги, но девушка сказала, чтобы я дал ему «бубен». Он взял его и с удовольствием стал подпевать. Я удивился, что он знает слова, но девушка объяснила, что настоятель уже 12 лет каждое утро ходит разными маршрутами по окрестным деревням. Длина маршрута 7—12 километров и они, естественно, иногда повторяются, поэтому окрестные дети уже ждут монахов. По-видимому, родители объяснили детям, что это угодно Богу. Тем временем слегка рассвело, и дети стали выбегать всё чаще, иногда даже выстраивалась очередь, так как, чтобы не сбиться с ритма, детям одновременно отдавали не больше 3-х из 5-ти инструментов.

Деревня, по которой мы сейчас проходили, была очень бедной. Её жители, похоже, занимались изготовлением и продажей кизяка (топливо из коровьих какашек, смешанных с соломой). Почти в каждом имелась ручная машинка для смешивания этих двух ингредиентов и уже сушёные брикеты. Небольшие круглые домики деревни были свиты из ивовых прутьев и обмазаны такой-же смесью, и располагаются неподалёку друг от друга, так что в случае пожара сгорит вся деревня. Мы идём дальше, наблюдая как просыпается деревня: женщины идут на кухни, расположенные за домом, а мужчины, справив нужду, садятся с соседями вокруг костерка – ночи-то холодные. Вскоре жёны приносят им чай с молоком, который они неспеша потягивают минут 10—15, после чего отправляются по домам завтракать.

Все эти детали очень чётко сохранились в моей памяти из-за приятного запаха горящего кизяка. В Казахстане, где я вырос, основным топливом для летних кухонь тоже были высохшие коровьи лепёшки. Этот запах для меня всегда ассоциируется с такой картиной: мама, вкусный завтрак, и я выгоняю корову в степь. А там разноцветье подснежников, свежий ветер, а высоко, высоко в небе заливается жаворонок. Что ещё нужно человеку для счастья?! Ан нет, большинство людей ищет своё счастье в материальных ценностях. Наверное, потому что большинство людей на нашей планете сейчас живёт в городах, где совсем другой ритм жизни и ценности. Так что, счастливая карма – родиться, как я, в хорошей семье в деревне – выпадает не многим. Но любой человек, взрослея, может изменить свою «карму». Я, повидавший во время странствий немало стран и людей, считаю своим долгом сказать: люди, возвращайтесь к матери-природе, или, как минимум, постарайтесь почаще бывать за городом, но не оставляйте после себя на теле матери-земли мусор.

Позавтракав с монахами, я отправился в сторону Катманду. Вообще-то, я собирался зайти посмотреть, как чувствуют себя китайцы, но это 5 км в обратную сторону, и я передумал. Дело в том, что меня слегка поджимали сроки. На 25 декабря была назначена пресс-конференция в Русском культурном центре.

Обратная дорога проходила по равнинной части Непала, так что ехать на старых грузовиках, у которых иногда отказывают тормоза, было не так опасно. Страна не производит своих автомобилей, а покупать их дешевле всего у соседей, так что почти все грузопассажирские перевозки осуществляются на автомобилях марки «ТаТа». Техническое состояние автобусов ещё терпимо – видно они должны соответствовать какому-то «ГОСТу», а вот грузовики, особенно старенькие, частные, держатся «на честном слове». Но зато весь транспорт разукрашен как изнутри, так и снаружи. Кабина «ТаТы» большая, так что места для гирлянд, колокольчиков, зеркал и фото хватает. Ну и конечно, на почётном месте, портрет или статуэтка Бога, призванного охранять это сооружение, его водителя и пассажиров. Кстати, люди часто пользуются услугами грузовиков, чтобы подвезти груз или просто подъехать, так как цена такой перевозки по негласному соглашению на 30% меньше, чем на автобусе. Поэтому водители грузовиков, заинтересованные в таком приработке, ставят табличку на лобовое стекло, чтобы люди знали, куда грузовик идёт.

На пресс-конференцию прибыли 12 представителей газет, радио и ТВ. Все остались довольны, в том числе и директор Культурного центра – лишняя реклама им не помешает. После конференции меня пригласила в гости одна из журналисток. Её семья жила довольно бедно, поэтому меня уже не удивили просьбы её родственников о помощи в выезде за границу.

На следующий день я собирался получить визу в «королевство счастливых людей» Бутан. Посольства или консульства этой страны в Катманду по какой-то причине не было, но визу можно было оформить через турфирму, расположенную рядом с консульством Индии. Для меня это удобно, не придется далеко идти за транзитной визой Индии. Правда цена её почти такая же, как и у туристической, но это цена показалась мизерной по сравнению с расходами на поездку в Бутан. Турфирма заявила, что консульство Королевства, расположенное в Индии, оформляет визы только при наличии туристической путёвки не менее чем на 3 дня. Стоимость же одного дня ни много ни мало $180!!! Не мудрено, что большинство посетителей турфирмы разочарованно уходили.

Единственная статья дохода в моём бюджете – это скромная российская пенсия, но, как читатель уже успел заметить, я часто обращаюсь к теме моральных ценностей и человеческого счастья, поэтому желание побывать в стране, где все счастливы, возможно, возобладало. Но тут к турфирме подошло две пары в традиционной одежде похожей на фотографии рекламных проспектов в офисе. Ребята, вы жители Бутана? Да, ответили те. Поговорив с ними минут 5, я сделал заключение, что люди они добрые, но счастливыми я бы их не назвал. В общем, я решил вместо Бутана пойти в Бангладеш, а оттуда ещё раз попытаться зайти в Бирму по земле. Индусы, в виде исключения, выдали мне транзитную визу в течении часа, и в тот же день я успел получить ещё и визу в самую густонаселённую страну нашей планеты.

Последнюю ночь в столице я провёл в гостеприимном доме водителя культурного центра. Он работает на этой должности уже 25 лет, и имеет пятиэтажный роскошный дом, при зарплате $150. Но я не думаю, что у него были левые деньги, просто рабсила и стройматериалы здесь очень дешёвые, к тому же, ему от родителей остался двухэтажный дом, который он стал сдавать, а сам с семьёй поселился на первом этаже своего нового, потихоньку строящегося дома. Да, всей семье пришлось несколько лет терпеть неудобства, зато сейчас живут с комфортом. Но не всем так повезло с работой, как этому водителю.