Первые 20 километров от поселка Комсомольского я протопал пешком, так как попутка на Певек уже ушла. К обеду меня догнал уже знакомый бензовоз, с которым я доехал аж до причала нефтебазы, что в 5 километрах от порта Певек. Километров 20 не доезжая до районного центра, я видел очень аккуратный вагонный городок с английскими буквами на воротах. Пассажир с поломанной рукой, который ехал с водителем в госпиталь на перевязку, сказал, что это канадская золотодобывающая фирма. Он посетовал, что канадцы берут золотосодержащую руду из того же месторождения, что и их артель, но оборудование у иностранцев намного современнее, поэтому из тонны руды они намывают в 2 раза больше драгоценного металла. Я конечно не против экономического сотрудничества, которое наверняка выгодно кому-то с обеих сторон, но за Державу обидно.

В порту нефтебазы как раз стояла под разгрузкой «морковка», которая все короткое время навигации постоянно курсировала между устьем реки Лены и Певеком. «Морковкой» жители Чаунской губы прозвали танкеры «река-море» за их ярко-красный цвет и удлинённую форму. Я поговорил по радио с капитаном, и он согласился взять меня на борт в следующий рейс. Устье Лены – это, конечно, далеко не то, что мне нужно, но, как запасной вариант, сойдёт. Пока я шёл от нефтебазы в город, попуток практически не было. Очень мало автомобилей было и на улицах города – видимо цены на бензин «кусались». Редкие прохожие удивлённо смотрели мне вслед. Оно и не мудрено: босой человек в шортах, среди людей в дождевиках и куртках, выглядит по меньшей мере странно. По дороге к центру я разговорился с группой рабочих, которые, оказывается, работали здесь вахтовым методом и как раз только что прилетели из Татарстана. Они сказали, что, если что – в общаге есть свободные места.

Когда я зашёл к главе администрации с визитом вежливости, Евгений Викторович и его заместитель Александр Викторович, кажется, совсем не удивились моему внешнему виду. Город небольшой, видно, кто-то уже доложил, что в городе появился босоногий пешеход. Конечно им было интересно, кто я, и почему в таком виде, а мне интересно, чем живёт самый северный город России. В общем, час остававшийся до конца рабочего дня администрации, пролетел незаметно в приятной беседе. Ребята произвели на меня приятное впечатление, и я на них, видимо, тоже, потому что после беседы, без намёков с моей стороны, они сказали, что на время ожидания попутного судна я могу бесплатно пожить в трёхкомнатной квартире. Там живёт одинокий докер, переехавший сюда недавно из вымирающего посёлка на мысе Шмидта. Саша, мой временный сосед, оказался нормальным мужиком, к тому же непьющим и некурящим, так что я был рад, что меня подселили к нему, а не в «домик Абрамовича». Так назывался соседний двухэтажный особнячок, построенный специально для губернатора Чукотки на время его визитов, но сейчас там иногда размещают ВИП-гостей.

В Певеке сейчас проживает около 4 тысяч человек, что вдвое меньше, чем проживало до развала СССР. В связи с этим в городе естественно имеется несколько пустующих пятиэтажек без окон. Жилые здания содержатся в довольно приличном состоянии, а благодаря тому, что их раскрасили в разные цвета, город даже в туманные дни со стороны выглядел неплохо. Заасфальтирована, правда, только центральная часть города, но пешеходам не приходилось шлёпать по грязи. Пешеходными дорожками служат бетонные короба, в которых проходят трубы теплотрассы. Особо ходить здесь, правда, некуда: кинотеатр с кукольным театром при нём, небольшая церквушка, кафе-бар, библиотека и музей. Кстати, в зале музея мне организовали встречу, на которую пришло неожиданно много людей. Видно людям надоело сидеть у телевизора, а здесь – встреча с живым человеком. Зданию музея 35 лет, основные его экспонаты: чучела местной живности, экспозиция времён ГУЛАГа, ну и, конечно, останки мамонтов, которые здесь находят довольно часто. Да, ещё работники музея сказали мне, что в окрестностях города был добыт уран, который использовали для первой атомной бомбы. Гордостью города так же является местная школа, экскурсию по которой мне организовала её симпатичный директор Елена Анатольевна. Школа действительно хорошая и большая, видно построена «на вырост». Просторные классы оборудованы современной техникой, в том числе современными компьютерами. Правда, знания в этой отрасли местной школоте применять особо негде: интернет здесь настолько медленный и настолько дорогой, что вы не поверите!!! Впрочем, и цены в магазинах здесь выше московских раза в три, а на свежие фрукты – и в пять раз. Жителей спасает то, что средняя зарплата здесь около 3000 долларов, квартплата низкая, поэтому дети многих певекчан (даже непьющих чукчей) учатся в московских ВУЗах.

В свободное время я много ходил по городу, знакомясь с различными людьми. Моя активность, по-видимому, импонировала Евгению Викторовичу, и он выделил мне УАЗик для поездки в посёлок Янранай. В нём жили в основном чукчи (береговые), которые укладом жизни мало чем отличались от своих тундровых собратьев. И те, и другие, живут не спеша, не гонятся за наживой, довольствуются тем, что даёт им природа. Если бы не «огненная вода», то их вполне можно было бы назвать счастливыми людьми. Но даже эта пагубная зависимость не портит их характер: я зашёл в несколько квартир, и конечно, сразу же можно было определить, где алкоголю сказали НЕТ. Но когда я попытался купить нерпичий жир именно в семьях, где алкоголь явно употребляли, надеясь, что продадут, даже если последний, оказалось, что стереотип российского алкоголика здесь явно не подходит. Да, мне не отказали и достали из холодильника возможно последнюю литровую банку, но от денег отказались наотрез. Сказали, что поскольку я хожу босиком, мне этот жир нужен на случай, если я простужусь.

Позже, капитан из Архангельска сказал, что, когда их судно приходит сюда, экипаж всегда закупает такой жир в местном магазине по цене $50 за пол-литра. В Архангельске внутренний жир нерпы считается лучшим лекарством от язв желудка, гастритов и простуд. Капитан этот, кстати, не взял меня на борт, объяснив, что созвонился с руководством, но те не разрешило ему взять на борт пассажира. Я, в принципе, был готов к такому раскладу, хотя до этого ни разу не получал отказ на местных линиях. Заграничные рейсы – да, ведь если пассажира по какой-то причине не пустят в страну, у хозяина судна будут большие проблемы.

Руководство порта, возможно, с подачи администрации, отнеслось ко мне благосклонно и выписало мне долгосрочный пропуск. Из окна моей комнаты была видна акватория порта, и, как только я видел новоприбывшее судно, сразу шел в порт. За 10 дней, что я провёл в Певеке, их было аж 5, что для такого отдалённого и маленького порта немало. Один капитан мне отказал, было еще 2 маленьких углевоза, с которыми можно было уйти только до устья Енисея, еще с одним я, при желании, мог уйти аж в Штаты. В акваторию порта также заходил супер «навороченный», как мне сказали, самый новый из российских «научников», работающих на атомном топливе, но он даже не подошёл к причалу, а отправил к берегу шлюпку. И, наконец, «Павел Корчагин», на котором я всё-таки ушёл в Архангельск. Всё-таки – потому что это судно чуть не ушло без меня. Но об этом чуть позже.

В ожидании «попутки», чтобы не скучать, я облазил все окрестные сопки, откуда можно увидеть приближение морского транспорта, а также одинокие айсберги вдалеке. В конце августа их вообще-то должно быть больше, но ветер дул от берега, так что мне в этом не повезло. В остальном всё было хорошо, я уже акклиматизировался и ходил по подмерзающим за ночь лужам без особого дискомфорта на удивление местной детворы. После того как в местной газете опубликовали статью, подростки часто подходили ко мне, чтобы сфотографироваться. 1 сентября меня пригласили на «первый звонок», после чего меня посетила ностальгия – в школе почти всё было, как и 55 лет назад, когда я пришёл «первый раз в первый класс». Даже букеты цветов были почти такие – уж не знаю, как их доставили на Чукотку. Скорее всего на ИЛ-18, который я видел в аэропорту во время экскурсии в Янранай.

ИЛ-18 на фоне развалин аэропорта выглядел странно. Я бы на месте администрации пустил сюда бульдозер, чтобы развалины домов с пустыми глазницами окон не пугали вновь прилетевших «вахтовиков». Кстати, при желании я, наверное, смог бы договориться с лётчикам, но мне хотелось пройти по Северному Морскому Пути – «СМП».

Что интересно, аббревиатуру СМП (Северное морское пароходство) имеет и архангельское пароходство, которому принадлежит «Павел Корчагин», который в начале сентября пришвартовался в порту Певека. Капитан встретил меня приветливо, но сказал, что без разрешения пароходства в качестве пассажира на борт меня взять не может, но пока судно в порту – добро пожаловать на завтрак, обед и ужин. Повариха готовит хорошо и всегда с запасом. Еда, конечно, хорошо, но навигация-то заканчивается, и перспектива остаться на Чукотке на зиму в качестве учителя, как мне предлагали, мне вовсе не улыбалась. В этот раз я не стал играть в «испорченный телефон», а решил лично связаться с руководством СМП. Но проблема заключалась в том, что между нами 8 часовых поясов, к тому же была пятница. В общем, когда в понедельник утром по архангельскому времени руководство дало добро, контейнеровоз уже отошёл мили на три. Причаливать опять ради меня никто конечно не стал бы, поэтому спасибо огромное Евгению Викторовичу, который позвонил в порт и попросил доставить меня на рейд на катере. И вот я опять, как когда-то а Гонгконге, подымаюсь на борт по штормтрапу. До свидания, Певек, но не Чукотка, вдоль неё мы будем идти ещё довольно долго.

Во время всего перехода командный состав и весь экипаж были ко мне доброжелательно настроены, так же, как и погода. Это, конечно, приятно, но вот то, что за весь переход на пути не попался ни один крупный айсберг, меня, в отличии от экипажа, весьма огорчило. Не было льдин даже на мысе Челюскина, которого мы достигли на четвёртые сутки перехода. Это самая северная точка маршрута 77*44.999N, 105*00.509E. Температура воздуха была не ниже -10*, и когда я, как обычно, делал зарядку, кто-то из экипажа пошутил, что, возможно, сейчас поставлен мировой рекорд – человек на открытом воздухе в этих широтах навряд ли когда-то разувался и разгуливал в шортах. Я делал это, естественно, не для рекордов, но для себя я «галочку» поставил – будет возможность, попробую достигнуть такой же широты на Юге. Экипаж на этом переходе уже не первый раз, им уже неинтересно, а я часто провожу время на мостике, особенно когда появляются киты, дельфины или острова. В свою очередь я делюсь с экипажем своим видео, часть которого обработал прямо здесь на ноутбуке, который мне любезно предоставил первый помощник капитана – Олег. На шестые сутки мы прошли острова Вербицкого, а на девятые – повернули за «Канин нос», где проходит условная линия между Белым и Карским морем. Ещё пара дней, и по берегам стали часто попадаться деревообрабатывающие фабрики, некоторые из которых – ровесники ГУЛАГа. Экипаж повеселел в предвкушении встречи с родными, но судно еще сутки простояло перед разводным мостом, так как в порту не было мест. И вот, спустя 12 дней мои ноги опять ступили на земную твердь.

Архангельск, Санкт- Петербург, Пушкин

Общее расстояние=1700 км. Пешком=300 км: Архангельск-Петрозаводск> Пушкин

Архангельск хоть и северный город, но середина сентября здесь всё-таки осень, а не зима, как в Певеке. Город произвел на меня приятное впечатление: чистый, много зелени, к тому же мне организовали экскурсию в «Малые Карелы» – очень приятное место. Руководство пароходства, видно, решило совместить приятное с полезным: когда «Павел Корчагин» пришвартовался, на борт сразу же поднялась группа журналистов. Представителей газет и ТВ пригласили, чтобы осветить визит путешественника и заодно лишний раз напомнить общественности о деятельности пароходства. Интервью началось на борту, затем мы поехали в Пароходство, размещённое в большом белом здании на берегу. В роскошном кабинете директора мы обменялись с Александром Михайловичем подарками: я подписал ему свою книгу, которую всё это время таскал с собой в рюкзаке, а он вручил мне симпатичную коробочку с кулоном из слюды, которую добывают здесь со времён Ломоносова. После пароходства журналисты повезли меня в гостиницу пароходства, при которой в свою очередь имелась лечебница с современным оборудованием. Руководство пароходства решило, что мне надо как следует отдохнуть перед дальнейшим путешествием и предоставило бесплатное проживание, питание плюс лечебные процедуры. Однако, я следую своему правилу: «не более 2 ночей в одном месте» Для рекламы комплекса, кстати очень неплохого, мне устроили фотосессию, а на второй день, видимо, в счёт компенсации за сэкономленные средства, ещё и свозили в «Малые Карелы».

Это музей под открытым небом, куда в течении 40 последних лет свозили различные сохранившиеся рубленые здания карельского зодчества. Их сначала разбирали и по брёвнышку возводили здесь заново. Ветряные мельницы, лабазы, церкви, купеческие дома и прочее. Всё это на фоне разноцветного осеннего леса смотрелось очень гармонично. Входная плата была довольно низкой, а для школьников экскурсия была вообще бесплатной. Если учесть, что почти в каждом здании находился как минимум один служитель в национальной одежде – то без внушительных дотаций здесь не обошлось.

Пока мы возвращались в город по самой длинной в России деревенской улице (так сказал Алексей -журналист), он рассказал мне об одном местном исконном промысле. Представьте такую картину: мужики с косами садятся в лодки и уходят в море. Догадайтесь с трёх раз для чего? Нет они не едут косить траву на соседний остров! Они отправляются косить подводную траву. Оказывается, в здешних холодных водах прекрасно себя чувствует голубая водоросль, идущая на нужды фармацевтики.

В профилактории я познакомился с миловидным доктором, Александрой и сразу вспомнил Сашу из Архангельска. Когда я брал его в попутчики, то естественно, попросил дать адрес своих родителей, а ему, в свою очередь, дал адрес своей жены и сына, на случай, если, не дай Бог, что с кем-то из нас случится. Родители Саши жили в другом районе Архангельска, поэтому я попросил Александру подвезти меня к ним. Отец и мама Саши оказались приятными людьми и предложили мне переночевать, но мне пришлось отказаться. Утром я выдвигаюсь в путь, а мой рюкзак остался в гостинице.

За город на нужную трассу я выбрался легко. Многие видели меня по телевизору и останавливались, чтобы сфотографироваться, а затем и слегка подвезти.

Всё, прощай, Архангельск! Отсюда до Москвы 1225 километра, но я двигаюсь в Северную столицу, так что чуть поменьше. Движение в нужном мне направлении на удивление редкое, но я не голосую, наслаждаясь запахом хвои и твердью под ногами. Таким образом я первый день я прошагал почти 30 километров и заночевал в маленьком дачном посёлке. На следующий день я прошёл до обеда, но дождь заставил меня воспользоваться попуткой, на которой я доехал до развилки на Вологду, где и заночевал в компании румынских цыган. Они сносно говорили на русском, а один – даже на английском, но вразумительного ответа на мой вопрос, для чего они приехали всей толпой на двух «Мерседесах» в такую даль от дома, я не получил. Однако, по повадкам и разговорам я предположил, что это «конокрады», сменившие коней на лошадиные силы под капотом.

Ближе к Питеру обочины шоссе были засажены декоративной травой, которая, как сказал мне шофёр, остаётся ярко зелёной даже под снегом. Корни травы к тому-же укрепляют насыпь, так что затраты оправданы. Но вот зачем понадобилось выбирать куски асфальта, а затем заделывать их снова на протяжении где-то 25 километров, водитель не знал. Я предположил, что здесь были выбоины, но шофёр сказал, что ездит здесь постоянно, и эти куски выбрали на абсолютно ровной дороге. Он предположил, что дорожники «отмывают» деньги.