Крис, не видевший готовый обрушиться меч, не почувствовавший безысходность предопределенной гибели, легкомысленно обозвал ту атаку «шутовской», а противников — дешевыми фиглярами. Различные вариации анекдотов на тему клоунских боев с легкой руки рыжего (подозреваю, автором половины являлся он сам) сквозняками гуляли по коридорам добрый месяц.

Временами у меня чесались руки стукнуть друга за неуместное веселье, но я сдерживалась. Смех, оптимизм поднимали моральный дух воинов, не позволяли сломаться.

Напряженное ожидание повторного штурма, первые недели заставлявшее всех пребывать в состоянии натянутой струны, постепенно ослабло, отступило на второй план. Опасность по-прежнему парила над нашими буднями, словно коршун над выводком цыплят, скрадывала краски, не давая беззаботно наслаждаться жизнью, но главную роль забрала рутина.

Дни заточения сливались один с другим, будто сиамские близнецы — серые, тягучие и бестолковые, вынуждающие буквально лезть на стенку от скуки. Алые прекрасно справлялись с повседневными обязанностями без моего непосредственного участия, так что эсса оказалась не у дел.

Вроде цени мгновения мирной жизни, способной рухнуть в любой момент, наслаждайся близостью с любимым мужчиной, а нет — у охотницы, старательно ластящейся к Крису, и того больше шансов: недавно наблюдала, как парочка бродила по крепостным стенам, похоже, рыжик начал сдавать оборонительные рубежи перед настойчивой осадой девушки.

«Второй коготь — это максимум, на что я дам согласие. В клане и так недоумевают, почему изгой свободно разгуливает по Храму».

Мне все чаще чудилось, что мы с Риком бьемся, словно рыбы о лед, о разделяющую нас невидимую стену. И с каждым днем преграда между нами становилась все толще, все непреодолимей.

Мой проклятый титул эссы, долг перед кланом, взваленный на плечи выбором Древних. Его прошлое. Грандиозные планы лиаро, в которых нет места для нас двоих.

Постоянно рядом, никогда вместе. Повелительница и ее коготь — обстоятельства вынуждали держать дистанцию. Здесь, в окружении врагов, я должна была оставаться символом Южного Храма, которому верны алые, их надеждой на победу. Мне невольно пришлось согласиться с Харатэль: «знамя» не имеет права запачкаться сомнительными связями.

«Повелительницы не глупы и доверять предателю не собираются».

Вспомнился пробуждающийся от зимней спячки лес, через который пробирались двое. Несколько недель наедине… сегодня они мне грезились немыслимым сокровищем. А тогда нам только предстояло узнать друг друга, преодолеть надуманные страхи и обиды.

Трудно осознать: минуло всего полгода.

А по ощущениям — целая вечность.

«Либо ты доверяешь мне, либо твоя затея не имела смысла».

Доверяю ли я Рику на самом деле? Осмелюсь ли рассказать о своем «предназначении»? Предпочту трусливо умолчать, как с родовым именем? Я ведь решила не повторять прежних ошибок. Но, Хаос, насколько же трудно признаться!

— Свободна?

А вот и он, легок на помине. Волосы всклокочены, влажные после омовения. На губах коварная ухмылка. Похоже, дракон остался доволен проведенным поединком, да и в целом находился в отличном расположении духа.

— Рик, я хочу…

— Мда, как бы заметил один наш хороший знакомец: ты не молоко, а потому хватит киснуть, — дракон до того похоже спародировал Криса, что я невольно улыбнулась. — Идем! Я собираюсь тебе кое-что показать.

Цель внезапной прогулки оказалась недалеко — вершина главной башни. Я непроизвольно задержалась у двери, опасаясь подходить к зубцам, но Рик, не обращая внимания на мое робкое сопротивление, взял за руку, притянул ближе.