Ух, легко ступая, уже удалялся к широкому просвету между древами. Стар, скосив глаза, проследил за ним. Выход находился, увы, далековато для такой одеревеневшей от пут гусеницы, какой он сейчас выглядел. Ух вышел.

– Плохо, – встретила его стоящая у входа в шатёр уха. – Он не станет служить мне, потому что он слишком заметная фигура там. И есть ещё тот, второй, – ровный, мелодичный голос ухи словно надломился… – Я не могу и не хочу уговаривать или заставлять.

– Убирать его я бы тоже не спешил. Его действительно будут искать. И долго.

– Ты хочешь сказать, перебьют несколько станов старателей, – равнодушно уточнила уха. – Перебьют и успокоятся. Если хочешь, можешь предупредить, кого успеешь.

Ух почтительно поклонился и скрылся в листве.

Уха вошла в шатер и некоторое время смотрела на связанного Стара огромными прекрасными глазами. Потом сказала негромко:

– Можешь встать.

Веревки, опутывавшие запястья и щиколотки Стара вдруг обмякли, зашевелились и скользнули прочь маленькими юркими змейками. Освобождённый витязь потянулся, медленно растирая руки и ноги, и сел, стараясь не делать резких движений – укус такой змейки убивал мгновенно, к тому же с буйными пленниками ухи никогда не церемонились. Он очень хорошо знал, что такое магия ухов в послушном им месте и вовсе не хотел внезапно оказаться в зарослях колючего терновника, чьи несгибаемые, вершковой длины колючки омы опрыскивали медленно и мучительно убивающим ядом. И уха была как раз такая – точно из сказаний, пару раз слышанных от Элта.

– Что вам от меня нужно? – всё же сердито спросил он.

Уха вздохнула, сделала к нему несколько неспешных шагов, заговорила певуче:

– Не тешь себя напрасной надеждой, ты нам не нужен.

– Тогда зачем я здесь? – Уха продолжала разглядывать его. Молча. Он криво ухмыльнулся и признал. – Охота была хороша. Твои следопыты могли б закончить её там, на месте…

– За тобой никто не следил, не охотился на тебя и, представь себе, не собирался даже убивать. А заклятие сна тебе ничуть не повредило. В Элрионе здоровый сон… Ты сам вышел на запретную территорию. Место, на котором ты разжег костер, закрыто для всех, кроме жителей древа. Но твой оберег… Редкая вещь. Он действительно надёжно защищал тебя от любой магии. И он оказался много сильнее укрывающего наши владения заклятия. Да-да, – она покивала, заметив недоверие на лице пленника, – ты разжег костер прямо на нашей дозорной стоянке. Стражи, возвращавшиеся с дежурного обхода, просто обязаны были напасть на тебя. Они ведь думали, что ты явился обнаружить Элрион для ваших вершителей. Ничего иного они и не могли предположить. Но твой оберег рассеял сомнения такого рода. Вижу, что ты и тот, кого ты ждал, – всего лишь случайные путники между мирами, оказавшиеся не в то время не в том месте…

– И только поэтому меня не убили?

– Мне твоя смерть ни к чему. В наши края тебя привело не своекорыстье, а рука высшего мага. Мы здесь не проливаем напрасной крови. К тому же молодые и сильные мужчины нужны Элриону. Если бы ты осмотрелся и добровольно…

– Хорошо, я понял, – нетерпеливо и довольно непочтительно перебил Стар. С женщинами, нуждающимися в молодых и сильных мужчинах, он говорил только так. – И что теперь?

Уха вздохнула еще раз.

– Теперь ты можешь подкрепиться. А потом… Я, наверное, должна была бы отпустить тебя. Вижу, ты именно этого ждёшь от меня. Но ты узнал о нас и потому стал опасен. Ты получишь волшебный напиток, забудешь о том, где побывал с того момента, как подошёл к нашему пограничному ручью, и очнешься возле вашего ближайшего поселения. Это единственное, что я могу сделать, чтобы не привлечь к Гряде твоих головорезов и расстаться с тобой без опаски.

– А если я откажусь? – дерзко спросил Стар, выразительно покосившись на кувшинец у изголовья.

Уха пожала плечами.