– Сейчас все пьют за здоровье гостя и обсуждают очевидные достоинства и возможные скрытые недостатки его изделия. Из интересных моментов застольной беседы нужно отметить следующие: предложили немедленно объявить Дэллагара держателем Порубежья шесть человек, десять – предложили вне очереди позволить ему выковать Жезл, предложили немедленно организовать массированную огневую атаку на цангов – трое. Я записал имена… – Аргус сделал нетерпеливый жест, мол, об этом потом. – Прочие либо хвастают победами в последних схватках с цангами, с девками, друг с другом, либо спорят о технических характеристиках Золотых Локков и перспективах их эксплуатации – соответственно поровну. Есть интересные соображения…
– Дальше.
– Хорошо, я изложу в отчёте. Сам гость сначала мило шутил, рассказывал анекдоты и пустые, но весьма нескромные столичные сплетни, потом увлёкся винами, сейчас, очевидно, развлекается с предложенными ему девами от Тони. Ровно приветлив и обходителен со всеми. Ничего конкретного не говорил и на прямые вопросы не отвечал, хотя от застольных бесед не уклонялся и сознания не терял, несмотря на все мои осторожные попытки вызвать его на неконтролируемые действия и разговоры.
Легендарный маг недовольно поморщился.
– Низложить, значит, захотели… На передовую! На третью засеку. В первую линию. И не отзывать неделю… А кто это тут палил под окнами? Не перечисляй, составь список и отправь на дежурство вне очереди. Распорядок в любом случае должно блюсти, а то вишь как раззадорились. Только один такой замысловатый прилетел, а они уж будто все на Золотых Локках! Ладно, можешь идти. Хотя, постой…
Аргус присел за стол, набросал несколько строк и запечатал конверт массивной колдовской печатью. Та некоторое время светилась багровым светом, но вскоре угасла, почернела. Обычная грамотка, с одним лишь отличием – если её вскроет не адресат, то найдёт просто чистый лист бумаги. Все-таки есть в этом мире свои преимущества, с невесёлой усмешкой подумал Аргус. Поэтому очень досадно, что во время поста вредный жрец сам ни в какую не признаёт собственных, изобретённых им же для Высших Собора, остроумных средств связи, иначе не пришлось бы прибегать к самому древнему и неверному – письму.
– Найди моего самого надёжного из гонцов, разбуди, если спит, вели срочно передать это Хатиману. Потом займись отчётом. Безотлагательно. А с Собором я свяжусь ещё раз прямо сейчас.
Тусклый человек-без-возраста поклонился и выскользнул за дверь так же бесшумно, как и вошел. Аргус вновь взглядом запер дверь и отвернулся к окну, невидяще всматриваясь в неверную предрассветную темноту.
Если Аргус пребывал в тревоге, то Никтус просто места себе не находил. Он потерял покой с того самого мига, когда Тимус срочно вызвал его и, захлёбываясь от волнения, поздравил с небывалым успехом ученика. Будучи сам помешанным на оригинальных волшебных диковинах и первым о них узнавая, восхищённый новым чудом, патриарх Собора ещё долго сотрясал Блюдце победными фанфарами и лез всклокоченной от восторга бородищей из его краёв, пока Никтус не опомнился и не повернул черенок настройки на Яблочке.
Этого он никак не ожидал. Это не лезло ни в какие ворота, не укладывалось ни в один из вариантов строго продуманной, выверенной с учётом всех сил, стройной схемы развития мировых политических отношений. Это было невозможно, неслыханно! И, чёрт возьми, это опять был ри Эль! Пригрел змею на груди, – кипел Никтус, мечась по клеткам своей громадной личной библиотеки. Хватал то один, то другой манускрипт, в поисках неведомого спасения – от чего?! – и… не находил. Отшвыривал и снова метался…
Нет, не свитки тут нужны, нужно что-то другое… что?! Нет ответа. Интуитивно он, наиумнейший, наихитрейший, чувствовал – это конец всему. Нет, Мир стоял, Собор правил, а Никтус был крепок, как никогда…. но где-то там, на Заслонке, случился сбой. Мелкий такой сбой. Но опасный необыкновенно! Непредсказуемый, а оттого неотвратимо губительный.
Совсем не такую роль, что неожиданно легла на его режиссёрский стол, отводил Никтус сыну своего главного соперника, упокоенного тайным приказом послушной чины. Совсем-совсем иную, уверенно направляемую твёрдой рукой старого мага…
А эта, новая, но, как всегда, ведущая, роль ри Эля, властно вторгшаяся в гениальный сценарий Никтуса и нагло потребовавшая воплощения в жизнь, не оставляла места для ремарок самого сценариста, для существования самого режиссёра… Именно Никтусу, в результате этого малюсенького сбоя, больше не было места в том новом раскладе мира, который выпал на гадальном кварте Судьбы.
Больше всего его страшила задержка ученика в порубежной Крепости, страшило его молчание. Почему не сообщил о чуде сам, не примчался, как ожидал Никтус, сломя голову и потрясая перед носом венценосной чины своей новёхонькой огненосной дубиной?.. Со смертью правительницы канули бы все концы, ведущие к старому магу, и этот расклад был бы самым удобным. Сгодился бы и простой торжественный въезд в столицу, приём отличившегося отрока в личную Гвардию венценосного дома, досрочное посвящение в жезлоносцы Собора… Но остаться в Крепости! На Аргусовых сундуках со свитками! На Золотом Локке!.. Не иначе, как на Болотах снюхался с нечистью и ухитрился вызвать тень своего отца, чтоб получить от неё точные инструкции по ниспровержению Никтуса.
Надо, надо было в ту же давнюю ночь разыскать и прикончить мальчишку во что бы то ни стало! Только разом пролитая кровь всех четверых ри Элей смыла бы древнее заклятие… Случай распорядился иначе. И вот уж несколько лет он, Никтус, пестует свою погибель… Да будь проклят тот древний подлый маг, заклявший Кристалл этим проклятым родом!
Никтус был вне себя. Он бесновался в библиотеке всю ночь, переворошив массу свитков и перепробовав на зуб самые тайные заклинания, но так и не нашёл решения. Зато обнаружил ловко вскрытый ларец с раритетными свитками хатимановых "Наставлений по правилам содержания локков". Нарушенные печати не без сноровки были аккуратно прилажены на место. В какие ещё свитки заглядывал без спросу не в меру любознательный отрок, теперь трудно было распознать – особенно в таком-то волнении. Но, видимо, ученик довольно давно водил за нос почтенного наставника. И задержка в Крепости была лишь одним из возмутительнейших звеньев длинной цепи своенравных проступков дерзкого волчонка. Оставалось лишь сохранить хорошую мину…
Только на рассвете, приведя растрёпанные мысли и чувства в маломальский порядок, он откликнулся, наконец, на призыв Блюдца. Выслушав скупой отчёт Аргуса Собору о размещении в Крепости первого опытного образца новейшего маготехнического вооружения, передал самые сердечные поздравления своему самому любимому ученику и выразил надежду, что Золотой Локк, как и его многообещающий наездник, отменно послужат Собору под предводительством лучшего воина Мира…
Аргус не стал изображать удивления. Просто сухо поблагодарил за оказанное Собором доверие. Та лёгкость, с какой Никтус уступал ему своего ученика, прекрасно объяснялась чёрными провалами воспалённых глаз на измождённом бессонницей лице старого мага.
Добить старого паука – вот чего хотелось больше всего. Но пошатни сейчас его смертью Собор – кто знает, чем это обернётся? И обидно сглупа потерять в его могиле тайну Кристалла, который неспроста ценой своей жизни охранял Нэд – самый приличный, надо признать, из молодых магов никтусовой свиты… Аргус уже успел ознакомиться с кратким аналитическим отчётом, который впервые, несмотря на привычную осточертевшую занудность изложения, читался, как самая яркая глава увлекательнейшего романа. Из отчёта порученца явствовало, что появление нового дестабилизирующего фактора в корне меняет расстановку магических, военных, политических и экономических сил Мира. Дополнительно дестабилизировать обстановку выводом из игры Никтуса совсем не входило в планы Аргуса. Наоборот, ему нужно было время для закрепления своих позиций. Сторожевой колокол возвестил полдень. "Нет, – решил Аргус, – время откровений ещё не пришло. Если представится случай намекнуть, что Тана убрал Никтус – намекну, а доказательств выкладывать не буду". Он шёл объявить дорогому юному гостю о решении Собора и предложить себя в наставники, отчего самолюбие его было неприятно уязвлено. Он, могущественный владетель Порубежья, ощущал себя выставленным на продажу шумилкой.
Выручил его Дэл, уже успевший беспрепятственно облазить с утра все уголки Крепости и придирчиво осмотреть её укрепления и арсеналы. Он встретил радушного хозяина расспросами о приёмах боя на серебряных локках. Аргусу даже не пришлось заикаться о своём наставничестве – младший маг сам попросил о нём.