– Лежи-лежи, дружок! Я совсем не хочу причинять тебе беспокойство. Да… Но у меня есть для тебя две неотложные вести, которые тебе надлежит услышать. И именно от меня. До того, как ты спросонок выкинешь какую-нибудь мальчишескую глупость, вроде дальнего беспересадочного перелёта. А лучше до того, как ты потеряешь возможность думать о подобных глупостях… Не понимаешь? Оччень хорошо! Так с какой вести начать?
Стар даже съёжился от ледяной угрозы, какой повеяло от нарочито приветливого вступления мрачнолицего мага, нежданно-негаданно возникшего в столь ранний час у кровати далеко не самого успешного своего ученика. Потому что, судя по всему, приветствовать, привечать не вовремя проснувшегося мальчишку наставник явно не был расположен… Стар пожал плечами, глубже втискиваясь в спасительно-тёплые дружелюбные объятия постели.
– Начну с того, что мой дражайший ученик и твой неразлучный друг Дэллагар Тан ри Эль изготовил своего локка. Ты рад? Естественно… Только локк его – Золотой. Сверхоружие, как ты понимаешь…
– Ух ты!!! – вырвалось у забывшего всякую осторожность при таком известии Стара.
– Вижу, не зря ты при мне все эти годы, раз сразу понял… Зачем я здесь, тоже, вижу, догадываешься… Не будем тянуть. Так вот: и наш несравненный Дэлик, и его уникальный локк вчера присягнули на верность Аргусу, держателю Порубежья…
– Не может быть!!!
Никтус несколько мгновений пронизывал взглядом мальчишку.
– А за этот возглас я, пожалуй, сохраню тебе не только жизнь, но и человеческую сущность, Стар. Но только для того, чтобы попридержать тебя в заложниках – для безопасности Собора, да и меня лично, старого и немощного… Невелик залог, но, надеюсь, верен. Сработает. На тебя заклятье наложить, или ты сам послушно выполнишь всё, что велю?
Стар непонимающе смотрел на "немощного" чародея, способного в считанные минуты стереть в прах пол-Межгранья. Почему заложник? Какое заклятие? Неужели Аргус вместе с Дэлом уже двинули на Собор? Но к чему им? с какой стати?.. Впрочем, тогда и Никтус не тратил бы времени на никчёмного ученика. Стар просто вообще так никогда и не проснулся бы…
– Первое. Я запрещаю тебе даже пытаться любыми способами связаться с этим ри Элем. Я запрещаю тебе передавать ему какие бы то ни было сообщения и, уж тем более, видеться с ним. Запрещаю! Второе. Поедешь на шестой круг к Столпу-на-Чуре. В школу верхового боя под наставничество верного мне уха Элта. Витязь Зелёной карательной дружины – это единственное, на что ты теперь можешь рассчитывать, если неукоснительно соблюдёшь моё первое условие. Если и свадьба пройдёт без сучка, без задоринки – разрешу свободно передвигаться по Приграничью и изредка навещать меня здесь… Иначе – будь уверен – расплатишься за двоих, сполна.
Старец, не выпрастывая рук из просторных лиловых рукавов, снова оскалился в недоброй усмешке – дорогой надёжный самострел над изголовьем кровати скорчился, почернел, издал сдавленный стон и осыпался с крюка лёгким белым пеплом на подушку, на одеяло, припорошил Стару лицо и плечи, облепил брови, невесомо лёг на ресницы, Стар не осмелился его стряхнуть.
– Так что выспись хорошенько. До отъезда больше не потревожу. Обдумай всё тщательно… Проводить приду – выслушаю, если пожелаешь что-то сказать. Выезжаешь завтра. Не один, разумеется. Там встретят…
Белые пушинки на лице истаяли. Но Стар всё ещё боялся пошелохнуться. Разом вспомнился давешний испытанный ужас на роковой башне. Не иначе, как именно там Дэлька окончательно решил выскользнуть из-под твёрдой руки верховного мага. Так мог бы и друга с собой прихватить! Или не смог?!
Из глубин памяти всплыл другой давно пережитый животный ужас, до нынешнего дня услужливо загнанный в них заботливым чувством самосохранения. Нет, не тот ужас, который он, вывалившись из Врат, по малости лет не успел осознать. Другой – до жуткой тошноты переполненный скользкими, залитыми кровью ступенями и страшно разваленным двумя резаками от уха до уха горлом приёмной матери…
Слабое мерцание путеводного светлячка кристалла на окровавленном, опалённом предсмертной схваткой хозяйкином жезле. Ночь, озарённая лишь этой бледно трепещущей искоркой в руках друга. Сумасшедший бег по тайным ходам, накануне, будто нарочно, открытым ему матерью – доброй и светлой женщиной, долго и преданно служившей дому ри Элей…
"А ведь это не он спас меня тогда! Наоборот! Почему я всегда думал, что он? Странно. Ведь это я его вывел!.."
Понадобилось пережить сегодняшнее полу-откровение высшего мага, чтобы давно минувшее предстало в новом свете. Да, так вот, оказывается, почему Дэл первым сказал ему тогда, на выходе из потайного лаза: "Ты мне теперь больше, чем друг, ты теперь мне брат! Крепче родного!" Они не стали скреплять это горькое братство кровью. Её и так было слишком много в ту ночь. Да и не до того им было на том страшном пути к спасению. Лишь потом, сидя в лесной сторожевой схоронке на дальнем отлёте родовых угодий, они, не прячась друг от друга, смогли оплакать своих матерей. И опять Дэл первым вытер мокрое лицо и спросил: "Ты видел хоть одного?" Стар помотал головой. "Вот и я не видел. Увидали – не ушли бы. Значит, лучшие мастера убивали… Только у чины и у высших Собора такие есть. Нужно узнать, чьи точно. Вырасту – казню главную гадину! Ты со мной?" Стар только кивнул, всё ещё давясь слезами. Он тогда впервые по-настоящему поверил в берегинь. Кто же, как не они, все берегини обречённого дома, повинуясь последним заклинаниями умирающих родителей, объединились для чудесного спасения самых драгоценных маленьких жизней?.. Тесно прижавшись спина к спине, задрёмывая и тут же вздрагивая от обступающих кошмарных видений, мальчики провели остаток мучительно бессонной ночи. Наутро Дэл долго, неумело колдовал над посланиями к высшим магам и владетельным домам: "Я, последний из ри Элей, призываю себе союзника и наставника. В полдень на Белой росстани…" Потом, молча, сосредоточенно и зло, готовил наблюдательный пост, где и залегли оба, затаиваясь. А Стару сказал: "Волшебник из меня пока никакой. Но знаю: кто первым подъедет – убийца!" К Белому камню на росстань семи дорог одновременно явились венценосная чина и Никтус, а чуток спустя – Тимус, Аргус и Хатиман. Вскорости на росстани собрались все главные вершители Мира. Тогда осиротевшие мальчишки вышли к камню…
Конечно, вся знать ужаснулась тайной и скорой резне, все искали убийц, все желали принять участие в судьбе единственного спасшегося наследника Тана. Все сочли необходимым присутствовать на самых пышных похоронах в истории Межгранья, где, озарённые величественным сиянием погребального костра, настороженно вглядывались друг в друга. И все вызвались в союзники и наставники. А Дэл молчал. И Стар терпеливо ждал решения Дэла. Потом кто-то вспомнил, что горе горем, а мальчиков ждёт первый круг, после которого они сами смогут выбрать себе наставников. И как-то сразу всё смягчилось. Из дальних владений ри Элей в дом съехались верные покойному Тану люди. С ними дом ожил. Стряхнули оцепенение и сами ребята. Начались занятия. А потом понемногу вернулись игры, праздники и развлечения. И глядя на обоих прилежных учеников, неразлучных во всех их мальчишеских похождениях, нельзя было даже представить себе, что их может заботить что-то ещё, кроме привычных всякому обычному знатному мальчику дел… Но только после третьего круга Дэл согласился заговорить о наставниках. К тому времени последний отпрыск венценосного дома был уже столь знаменит своими успехами и победами на всю столицу, что Собор предоставил особо отличившемуся в учении отроку самый широкий выбор, и Дэл сразу назвал Никтуса, оговорив лишь желание учиться вместе со Старом. А на удивлённое старово "Да какой же из меня маг?", пояснил коротко: "Не в Гвардию же! Я думаю, то была чина…" Так же стал думать и Стар.
И только сегодня, сейчас, когда он остался один на один с безграничной давящей волей высшего мага и оттого проснувшимся животным ужасом той далёкой ночи, ему показалось, что все эти годы он знал совершенно точно, что первое серьёзное колдовство Дэла сработало там, на росстани. Наверное, Дэлу это тоже показалось… вчера.
Тогда хорошо объяснимы зловещие слова о верном залоге… Тогда надо срочно снестись с Дэлом! И развязать ему руки – пусть не думает о ставшем заложником названном брате, пусть действует!