ФИНАНСЫ БЕЛОГО КРЫМА

Помощь белым со стороны Англии прекратилась. Соединенные Штаты поддерживали противников большевиков политически — но не практически; американская администрация наложила запрет на отправку военных материалов в Россию.

Признание Францией врангелевского правительства де-факто 2 августа 1920 года вызвало поначалу чуть ли не эйфорию. Решение французского правительства признать правительство, контролировавшее только Таврическую губернию, да и то не полностью, должно было стимулировать генерала активно вести борьбу с большевиками. «Второй фронт» был важен в период успехов Красной армии в советско-польской войне. Плохо разбираясь в особенностях внутриполитической жизни Франции, Врангель и его окружение возлагали на это признание завышенные надежды. И прежде всего — на финансовую и материальную помощь. Врангелевское правительство намеревалось через российских дипломатов в Париже, ввиду состоявшегося признания, просить передать в его распоряжение остатки кредитов, некогда выделенных Францией российскому государству.

«Чтобы оценить эту просьбу, — писал в начале сентября Маклаков, один из наиболее доброжелательно настроенных по отношению к Врангелю дипломатов, — надо помнить, что мы до Революции большевистской перерасходовали 1,5 миллиарда из кредитов, отпускаемых нам французами, но эти 1,5 миллиарда долга поставщикам им пришлось заплатить самим, поглотив для этого те несколько миллионов остатков, которые мы сейчас от них хотим истребовать». Полтора месяца спустя российский посол в Париже констатировал: «.. Хотя Франция и обещала нам помогать и хотя она действительно помогает, но не делает этого даром». Французское правительство находилось в тяжелом финансовом положении, особенно велики были требования помощи со стороны французов, проживавших в разоренных войной местностях. В этих условиях правительству при всем желании было невозможно «пронести хоть какую-нибудь каплю меда мимо носа французов к русскому делу».

Тем временем в Крыму непрерывно работал печатный станок. Если в августе 1919 года за франк давали 200 руб., то год спустя — 2600, хотя сам франк к тому времени значительно ослабел. Валюты остро не хватало, экспортные возможности ограничивались зерном, в меньшей степени — табаком, фруктами, вином, в общем тем, что могла произвести Таврическая губерния. Для получения валюты были готовы продавать все, что угодно, — и чем угодно гарантировать займы. Проблема, однако, состояла в том, что любые гарантии Врангеля, учитывая положение, в котором находился Крым, были эфемерны. Одно содержание армии обходилось приблизительно в 1 млн ф. ст. в месяц. К тому же наличность, имевшуюся за рубежом, «пожирали» покупки угля в Англии и США. Врангель, в отличие от Деникина, не контролировал Донецкий бассейн.

Член Совета управления государственного коннозаводства В. И. Звегинцов намеревался продать в Англии «двух ценнейших последних русских жеребцов-производителей». Против этого решения от имени Союза русских коннозаводчиков протестовал его председатель князь Юрий Трубецкой. Он телеграфировал главе врангелевского правительства А. В. Кривошеину из Парижа: «Имеем полную возможность и средства их сохранить во Франции для будущей России. Просим Вашего распоряжения предоставить Союзу Русских Коннозаводчиков в Париже всех чистокровных лошадей, оставшихся в целости. Берем на себя вернуть их своевременно русскому коннозаводству».

К сожалению, документов о дальнейшей судьбе жеребцов (находившихся в момент отправки телеграммы уже в Константинополе) нам обнаружить не удалось. Вряд ли вырученные за них деньги существенно помогли бы врангелевскому правительству, но само намерение использовать малейшую возможность для получения валюты характеризует отчаянное положение, в котором оно находилось.

Положение Врангеля после прекращения активных боевых действий на советско-польском фронте стало безнадежным, поскольку было понятно, что части Красной армии отныне будут переброшены с запада на юг и превосходство красных станет подавляющим. Тем не менее и Врангель, и часть «зарубежных русских» лелеяли надежду на то, что удастся защитить кусочек русской земли, который станет оазисом нормальной жизни на фоне советской России и откуда раньше или позже начнется освобождение от большевизма.

Маклаков задавался не имевшим ответа вопросом:

Что делать Врангелю и тем подвижникам, которые около него хотят ввести порядок в русскую жизнь, пока большевизм еще дальше и дальше разоряет Россию, и пока около Врангеля все-таки же есть и корысть, и партийные ссоры, как здесь за границей есть спокойное выжидание, когда можно будет прийти на готовое место. Как помочь Врангелю в эту минуту? Можем ли мы по совести дать ему совет, который ему дала Англия, — бросить борьбу и уйти, а если нет, то как помогать ему бороться сейчас, когда в сущности он оставлен на одного себя и на истощенную Францию.

Струве и Бернацкий слали телеграммы в Вашингтон и Париж с просьбой организовать займы. Их запросы носили совершенно фантастический характер и демонстрировали полное непонимание политической и экономической конъюнктуры.

Струве телеграфировал Бахметеву И сентября 1920 года:

Ввиду недостатка средств для покрытия заграничных расходов необходимо добиться займа на снаряжение и содержание Армии, хозяйственное устроение, а также помощь беженцам. Вооружение, уголь, нефть в счет займа желательно получить из Америки натурой. Минимальная желательная сумма — 50 миллионов долларов. Из 50 миллионов около 10 нужно для выкупа денежных знаков и замены их новыми с металлической базой. По соглашению с Бернацким прошу Вас выяснить и подготовить почву для совершения в Америке такого займа, конечно, в совершенно частной форме на указанную приблизительно сумму. Гарантией оплаты капитала и процентов могут послужить различные виды государственных доходов и концессии на территории Русской Армии. Ответ был обескураживающим:

Обсудил вопрос с Угетом. При нынешнем стесненном состоянии американского денежного рынка и общем политическом положении заем является невозможным. Американским банкам с огромным трудом удалось осуществить операцию в 100 миллионов для Франции для погашения части истекающего октябре займа 1915 года, причем чистая доходность этой операции около 9,5 процентов. Заем Омского правительства на 30 миллионов, обеспеченный золотом, удалось поместить лишь на 22,5 миллиона. Банки и фирмы понесли огромные потери в Польше. Вообще американцы в настоящее время отказываются от финансирования центральной и восточной Европы. Можно попытаться получить нефть и уголь под обеспечение вывоза сырья, для чего необходимы сведения о запасах, возможности и сроках вывоза, ценах и формах обеспечения. Вооружение натурою получить нельзя ввиду общеполитической конъюнктуры. Помощь беженцам и нуждающемуся населению оказывается Красным Крестом. Сообщите, в каком направлении желательно было бы расширить работу.

Запросы Струве и Бернацкого о возможности «организовать заем» во Франции или в США Маклаков назвал «сумасшедшими выходками» и «криком погибающего». К категории «криков погибающего» относилась и телеграмма Струве, которую он дал атаману Семенову от имени Врангеля, задним числом запросив его одобрения. «Совершенно доверительно» Врангель (читай: Струве) просил Семенова поделиться некогда захваченным золотом. Этот странный на первый взгляд поступок был вызван тем, что Семенов не только неожиданно признал Врангеля главой правительства Юга России, но и решил подчиниться ему «на основаниях преемственности законной власти». «В ответ» Струве отправил атаману телеграмму следующего содержания:

Ввиду недостатка средств за границей, необходимых для снабжения армии, прошу Вас помочь Главному Командованию финансовом отношении предоставлением для этой цели известной доли имеющегося у Вас золотого запаса, часть которого в количестве 2000 пудов была оставлена под Вашей охраной в Чите в октябре 1919 года из общей суммы золота, пересланного Правительством адмирала Колчака из Омска во Владивосток для кредитной операции с японцами. В данное время сумма, могущая быть полученной от реализации части золота, дала бы возможность выйти из затруднительного положения в ожидании валютных поступлений от экспорта, возможного заграничного займа. Со своей стороны мог бы впоследствии, в случае недостатка Ваших средств, возместить Вам взятую ныне сумму. Не откажите срочно сообщить Ваш ответ мне через Начальника Управления Иностранных Дел Струве Париже для принятия мер к вывозу золота для продажи в Шанхай.

Семенов «крик погибающего» проигнорировал. Возможно, впрочем, что известие о падении Белого Крыма дошло до него раньше телеграммы.

Америка денег не дала, Англия умыла руки, возможности Франции были весьма ограниченны. Французское правительство передавало кое-какое вооружение Врангелю из излишков французской армии, однако не желало — да и не могло по политическим обстоятельствам — делать это безвозмездно. В середине октября правительство Франции согласилось продолжать отпуск военного снабжения на сумму до 100 млн фр. по примерному списку, пересланному из Крыма. Однако условия предоставления снабжения в кредит были очень жесткими, если не кабальными.

Правительство Врангеля должно было взять обязательство продавать во Франции по рыночным ценам половину всех вывозимых с Юга России хлебных злаков, угля, шерсти, табака, кож и жмыхов. Половина выручки должна была идти на оплату долга, сроком погашения которого было определено 31 декабря 1921 года. В сумму кредита включались 40 млн фр. за полученное ранее военное снабжение, причем 29 млн — за снабжение, «испрошенное еще при Деникине», и 11 млн — уже при Врангеле. Таким образом, реально речь шла о кредите в 60 млн фр.