— Полетели! Мне понравилось так пакостить!
Внизу проносились железнодорожные пути, летчик шел низко, чтобы не потерять ориентир. Внизу блеснула река, где мы держали оборону у совмещенного моста. Сейчас немцы усиленно ремонтировали его, так как железнодорожная ветка на восток встала. Надо будет еще раз наведаться сюда и разбомбить вновь этот проклятый мост, благо пока он еще полностью не готов, охраны мало.
Миновав реку, летим над путями, впереди виднеется разъезд, где скопились эшелоны, следующие на запад. В основном, санитарные и пассажирские, везущие в «Фатерлянд» отпускников.
— Покружись над пассажирскими составами, пока я разгружусь! — крикнул я летчику.
Тот заложил вираж, проносясь над эшелонами, а я стал бросать мины, стараясь попасть в вагоны, или рядом с ними. По нам ударили несколько зенитных пулеметов, расположенных на эшелонах. Трассирующие пулеметные очереди неслись на звук, благо прожекторов не было, но и они были опасны. Сбросив оставшиеся мины, я взялся за пулемет. Мои очереди стеганули по пассажирским вагонам, откуда разбегались немцы. Пройдя вдоль вагонов, У-2 развернулся, и в этот момент очередь из зенитного пулемета прошлась по самолету. Я как бы своим телом ощутил, как пули вспарывают, разрывая, фюзеляж и перкаль крыльев. Самолет дернулся, и мотор, захлебнувшись, застыл. Только ветер свистел в растяжках крыльев. Самолет падал, правда, удаляясь от стреляющих эшелонов. Высота медленно уменьшалась, вот-вот, совсем скоро, мы зацепим верхушки деревьев. Внизу несколько раз мелькали удобные поляны, но летчик не садил самолет. Я решил рискнуть и перенес нас на остров, в начало посадочной полосы. Представив, как колеса самолета коснулись земли, я повернул браслет, и мы оказались на месте. Навстречу нам бежали бойцы, так как мы сели в полной темноте. Я вылез на крыло и потряс летчика, голова его мотнулась и так же обессиленно упала. Его держали лишь ремни безопасности, вся грудь его было в крови от пулеметной очереди. Пощупав пульс, я уловил его слабую наполняемость, и тут же начал его спасение. Сейчас сила у меня было очень большая, поток биоэнергии так и потек из моих рук, заживляя раны. Пули, если остались внутри, мы достанем потом, главное, чтобы воин жил!
Летчик, очнувшись, застонал. Ну, слава Богу! Сейчас он, потерявший много крови, еще слаб! Но через день этот герой будет рассказывать всем, что немцев можно и нужно бить всеми способами! Рассказывая, как они, словно тараканы, разбегались от нового нашего оружия.
Летчика перенесли в палату, где уже находились двое раненых. Я незаметно усыпил всех, и пока они спали, сделал летчику перевязку, удалив две пули из груди. Вкатив ему антибиотик, чтобы не было заражения, я все же облучил его биотоками, чтобы раны подзажили, и направился к капитану, что давно ждал меня. Я рассказал ему о налете на железнодорожный узел, о взорванном складе боеприпасов, главное, что теперь станцию будут очень долго восстанавливать. Выпив с ним чаю с печеньем, я поставил задачу:
Борьба с немецкими коммуникациями! Не давать им подвозить к фронту технику, горючее, боеприпасы и живую силу. Взрывать эшелоны, мосты, железнодорожные стрелки, минировать автодороги. Следует отобрать хорошо стреляющих бойцов, вооружить их снайперскими винтовками, и отстреливать немецких специалистов, а это водители, танкисты, саперы, да и офицеры также. Пока подготовят новых, пройдет время. Не каждого посадишь за рычаги танка или за руль! Значит, где-то на войне не будет одного танка, или не подвезут вовремя боеприпасы! Значит, часть наших бойцов будет уцелевшими. Из этого следует, что вы помогаете фронту! Нужно создать боевые группы из взрывников и снайперов, и рассылать на 30–50 км от нашей базы, вот сюда, сюда и сюда! — я на карте обвел карандашом узловые коммуникации. — Как только летчик выздоровеет, и самолет будет готов, делайте ночные налеты на эти станции. Сейчас они перегружены из-за нашей операции, поэтому, если мы уничтожим еще несколько таких станций, значит мы действительно поможем Родине в борьбе с фашистами.
— Ты так говоришь, Андрей Иванович, как будто покидаешь нас! — задумчиво промолвил капитан.
— Действительно! Завтра я возвращаюсь в дивизию, надо помочь ей перейти фронт. Но перейти так, чтобы у фрицев земля под ногами горела! Поэтому, надо согласовать позывные и волну, чтобы ударить одновременно вместе с вами. Кстати, чуть не забыл, боевые группы пусть собирают все сведения о немцах. Так же проводите проверку всех новых бойцов, немцы сейчас будут усиленно искать ваш партизанский отряд и дивизию. Дед будет у вас связным, все же местный. Ну, давай прощаться, капитан!
Мы крепко обнялись, и я пошел к аэролодке. Уже начало светать, когда меня доставили на другой берег. Попрощавшись с бойцами, я закинул снайперку за спину, поправил лямку «сидора» с продуктами, и направился по еле заметной тропке в сторону дороги. Отойдя от края болота метров триста и убедившись, что вокруг тихо, я повернул кольцо, представив тот момент, когда я отправлялся к деду, вернулся в дивизию. Сейчас передо мной стояла задача излечить раненых, которые связывали маневрирование дивизии, отвлекая боеспособных бойцов на обслуживание раненых. Я подходил к группе раненых и мысленно как бы накрывал их биотоком, ускоряя регенерацию поврежденных тканей. Раны почти на глазах затягивались. Затем переходил к другой группе, и все повторялось. Главное, я не чувствовал, что мой организм «слабеет», казалось, энергия вливается в меня, а я ее «разливаю» над группой раненых, излечивая их. Цвет, который шел от раненых, вначале был красный, и по мере излечения плавно переходил в зеленый. Так, дом за домом, поляну за поляной, я обходил раненых, подымая их на ноги. Не мог я только вернуть конечности у ампутируемых, но и они были с зажившими культями. Пройдя до конца поселка, я прошелся вновь обратно, смотря по цвету, нет ли красного, но везде был ровный зеленый цвет. Значит, со своей задачей я справился. Навстречу мне попался капитан, что состоял у генерала личным порученцем.
— А, вот Вы где, Андрей Иванович! Генерал приглашает Вас послушать, что разведка нам «нарыла». Притащили «языка», он много чего рассказывает, главное скажет генерал!
— Пойдем, послушаем!
В хате находилось несколько человек, за столом сидел и курил генерал, рядом с ним стоял начальник штаба и что-то отмечал на карте. Посреди комнаты на стуле сидел гауптман с помятым от пьянки лицом. Рядом стоял лейтенант-переводчик, и что-то спрашивал его.
— Заходи, Андрей Иванович! — увидев меня, приветствовал генерал. — Ребята привезли подарок тут нам, аж целого гауптмана. По его словам, командует охранной ротой, что охраняет аэродром возле Ковеля, в пяти километрах. — Я подошел к столу и взглянул на карту. — Мы находимся вот здесь, недалеко от Борового. — Ткнул карандашом генерал. — До Ковеля по прямой почти сто километров, по дороге… — Он прикинул курвиметром (
Я подошел к гауптману и на немецком попросил его подробно нарисовать аэродром, где находятся дзоты, зенитки, склады, казарма и т. д. Пленный обреченно взглянул на меня, вздохнул и, взяв карандаш с бумагой, начал рисовать на листке, положенном на планшете, схему охраны аэродрома, комментируя, где что находится. Когда он закончил, я подошел к генералу и сказал, что у меня сложился план, как быстро захватить аэродром, главное, чтобы гауптман дал согласие на сотрудничество.
— Ну, давай, расскажи, что ты там задумал? Какую каверзу приготовил немцам? — заинтересовался генерал.
— Пленный сказал, что через пару дней их меняют на другую часть. Вот мы на машинах, во главе с ним и приедем их как бы менять. Немецкая форма у нас есть, грузовики и мотоциклы тоже, даже легковой «Мерседес» есть. Вооружим немецкими пулеметами и автоматами солдат, переоденем их, главное, чтобы гауптман был с нами.
— Вот ты и займись этим! — давя окурок «Казбека» в пепельнице из консервной банки, сказал генерал.
— Разрешите исполнять?!