Всегда найдутся люди, готовые продать душу, чтобы устроить свою жизнь, и оправдывающие это тем, что поступили так ради своей семьи. Но это в большей степени вопрос их собственных чести и желаний.
В мае 1957-го коммуниста Миллера, отказавшегося назвать имена своих соратников – сам же он стал жертвой доноса своего ближайшего друга и лучшего постановщика своих пьес Элиа Казана, – приговорили к штрафу в $500, тридцатидневному аресту, лишению загранпаспорта и «запрету на профессию». Через четырнадцать месяцев апелляционный суд отменил приговор. На протяжении всей инквизиционной эпопеи Монро, рискуя карьерой, сопровождала мужа на допросы.
А уже в преклонные годы, куда бы живой классик ни прилетал за очередной премией, дело не обходилось без скандала. Принимая Иерусалимскую премию (2004), не преминул попинать Израиль: «еврей – выдумка антисемитов», и нет ничего хуже, чем поддаться соблазну стать жертвой погрома. Прилетев в Турцию, где его чествовали в американском посольстве (1985), досрочно покинул страну в знак протеста против высылки из страны его коллеги Гарольда Пинтера. Когда Миллера не стало, Бродвей отдал ему редкую почесть: огни главной театральной улицы мира в тот вечер погасли.
Лесли Нильсен
(1926–2010)
Живое и кривое зеркало Голливуда, он за тридцать лет передразнил, кажется, всех звезд, вломился, как очень элегантный слон, в посудные лавки всех жанров. Но Нильсена не назовешь простым пересмешником. Он – единственный комик конца ХХ века, создавший оригинальное, никому, кроме него, неподвластное амплуа – благородного седовласого идиота, Джеймса Бонда в отменной физической форме, но явно пораженного болезнью Альцгеймера.
«Мертвый и довольный» Дракула в фильме Мела Брукса (1995), восставая из гроба, врезался головой в люстру и пугался, не увидев своего отражения в зеркале. Спасая мир, лейтенант Дребен в «Голом пистолете» (Дэвид Цукер, 1988) задирал юбки английской королеве, стирал родимое пятно с головы Михаила Горбачева, целиком влезал в презерватив, зато на трибуну ООН забирался нагишом. Санта-Клаус в «Каникулах Санта-Клауса» (Уильям Диар, 2000) страдал амнезией. Пародирующий героя Харрисона Форда из «Беглеца» скрипач («Без вины виноватый», Пэт Профт, 1998) с упорством маньяка охотился на одноглазого, однорукого и одноногого убийцу.
Невольно посочувствуешь отцу Нильсена, суровому датчанину, констеблю канадской королевской конной полиции из заполярного Саскачевана: разве о такой карьере он мечтал для своего сына? Вот Эрик, старший брат Лесли, все в жизни делал правильно и к 1980-м годам, как раз к тому времени, когда родились Румак и Дребен, дорос до вице-премьера Канады. Но тайна Нильсена заключается в том, что 30 его бурлескных лет, прошедших со времен «Аэроплана!» (Джим Абрахамс, Дэвид и Джерри Цукеры, 1980), – лишь вторая половина его актерской биографии.
Как мог на экране выглядеть таким лопухом человек, в 17 лет ушедший на фронт, в авиацию, четырежды женатый красавец-плейбой ростом под метр девяносто?! Так потешно падать – только человек, учившийся танцу у великого хореографа Марты Грэм. Так отчаянно «плохо» играть – только ученик Сэнфорда Мейснера, одного из трех – наряду со Стеллой Адлер и Ли Страсбергом – величайших театральных педагогов Америки.
Как ни трудно в это поверить, Нильсена пробовали на роль Мессалы в «Бен-Гуре» (1959) Уильям Уайлер и Джека Торренса в «Сиянии» (1980) Стэнли Кубрик. Он щеголял на телеэкране в мундире генерала Кастера. Его капитан космического корабля «Головокружение», захваченного одноглазым и поющим вирусом, в «Голом космосе» (Брюс Киммен, 1981) не был бы так смешон, если бы Нильсен не сыграл капитана Адамса в культовой, немыслимо идиотской, но снятой совершенно всерьез «Запретной планете» (Фред Маклауд Уилкокс, 1956). Дребен не был бы столь убедительной ходячей катастрофой, если бы самоотверженные персонажи Нильсена не боролись со стихиями в фильмах-катастрофах «Приключение „Посейдона“» (Рональд Ним, 1972) или «Город в огне» (Элвин Ракофф, 1979). Дракула не был бы таким довольным, если бы в послужном списке Нильсена не числился «Калейдоскоп ужасов» (1985) Джорджо Ромеро и Стивена Кинга.
Как же осточертели ему за первые тридцать лет карьеры все эти врачи-спасители, космические первопроходцы с бластерами и офицеры с морщинками у глаз, что на пороге шестидесятилетия Нильсен радикально сменил амплуа и закопал их всех в веселой братской могиле своих пародий. И только тогда обрел собственное лицо, которое весь мир принимал за маску. Мужественный поступок, достойный военного летчика, высший пилотаж.
Жаль, не дожил Лесли до наших дней: сыграл бы президента Байдена.
Бетти Пейдж
(1923–2008)
У Бетти Пейдж, в январе 1955 года ставшей «девушкой месяца» журнала Playboy, была та-а-а-акая фигура, что ее карьера учительницы с треском рухнула, едва начавшись: школьники никак не могли сосредоточиться на том, что она говорила. И идеальная биография Золушки, ставшей self-made woman, но использовавшей открывавшиеся перед ней социальные перспективы не по назначению. Что, впрочем, позволило ей стать одновременно иконой и секс-индустрии, и поп-феминизма.
Ребенка из многодетной, обнищавшей в годы экономического кризиса семьи то надолго сдавала в приют мать, то насиловал отец, вышедший из тюрьмы, куда он попал за угон автомобиля. Несмотря на столь угрюмую зарю жизни, пожалуй, слишком мрачную, чтобы быть правдой, Бетти успешно закончила не только школу, но и колледж Пибоди, что в те годы было для женщины невиданным успехом. После краха первого из трех своих браков она работала учительницей, а потом секретаршей, одновременно училась актерскому ремеслу и блюла себя: отвергла, например, маниакальные ухаживания легендарного миллионера Говарда «Авиатора» Хьюза.
Решающим событием ее жизни стала встреча на пляже с Джерри Тиббсом, копом и фотографом-любителем. Именно он сделал Пейдж первое портфолио, благодаря которому в начале 1950-х она стала самой знаменитой pin-up girl, девушкой с обложки. Параллельно с этим признанным обществом ремеслом она вела другую жизнь: позировала для фетишистских и садомазохистских фотографий и коротких фильмов, безмерно невинных на современный взгляд. Популярность Пейдж в этой ее ипостаси достигла таких масштабов, что сенат назначил специальные слушания по делу о непристойности: Пейдж в сенат пришла, честно просидела весь день на скамеечке, дожидаясь вызова, но так и не дождалась, показаний не дала и была прощена. Но десятки негативов ее фотографий были сожжены.
«Я никогда не была „соседской девчонкой“», – с гордостью говорила Пейдж. Ее эротизм действительно особого свойства. С одной стороны, вполне пятидесятнический, пухленький, наивный и трогательный. Как вообще кому-то могло захотеться пороть этого котенка?! С другой стороны, в ней было особое невинное бесстыдство, ощущение наготы как свободы. Защищая то, что она делала, Пейдж приводила неотразимый аргумент: ведь Адам и Ева тоже ходили в раю голыми. Аргумент вполне демагогический, но в ее устах, очевидно, искренний.
Завязав с эротикой, Пейдж бросилась в другую крайность: поступила в религиозную семинарию и даже намеревалась отправиться миссионером в Африку. От этого опыта осталась печалька о выброшенных в припадке благопристойности бикини. А от очередного неудачного брака – психическая травма. Пейдж ранила ножом трех человек, после чего на долгие годы исчезла за стенами психушки.
Из больницы в 1992 году она вышла уже звездой: pin-up 1950-х вошли в моду. Ее друг, хозяин Playboy, Хью Хефнер помог ей наладить собственный бизнес и заработать на своих многочисленных изображениях, растиражированных на пепельницах, майках и сумочках. Ее имиджу подражали поп-звезды. Одна из лучших американских независимых режиссеров Мэри Хэррон сняла «Непристойную Бетти Пейдж» (2005) с великолепной Гретхен Мол в заглавной роли. Сама же Пейдж не переставала удивляться этой моде: по ее словам, она никогда ничего в обществе не хотела изменить, а просто делала, что хотела.