– Но подумала именно это.

Сьюзен не ответила. Люди шли мимо, не замечая их, почти сквозь них, а они сидели рядышком на ступеньках, словно два подростка, сбежавшие с уроков.

– Знаешь, а я ведь тоже так считаю, – сказал Боб. – Особенно когда думаю о Джеке и обо всём том, чего вместе с ним не сделал.

Сьюзен поправила выбившуюся прядь волос и отвела взгляд. Вокруг лотка со сладостями в поисках крошек скакал чёрный дрозд.

– Не слишком-то хорошим я был отцом, – задумчиво сказал Боб, наблюдая за ним.

– Ты поступал так, как считал нужным. Нельзя быть тем, кем не являешься.

– Да уж, нельзя.

Боб вдруг вспомнил слова доктора Джессопа о выпавшем ему втором шансе. Неужели только ради этого он и старается? Ради Джека? Или чтобы оправдаться за то, что ещё жив? Упущенные шансы… Сколько их уже было в его жизни? По сути, даже Сьюзен – и та была его упущенным шансом. А сколько ещё можно наверстать?

Дрозд поднялся в небо.

– Мне тоже пора, – сказала Сьюзен, нервно расправляя юбку.

– Конечно. Спасибо, что пришла. – Уоррен хотел было подать ей руку, но обнаружил, что та перепачкана горчицей.

Сьюзен улыбнулась, и он решил, что сейчас она красивее, чем когда-либо раньше, и это только усилило его сожаление.

– Удачи, Боб, – сказала она и, не дожидаясь ответа, исчезла в толпе.

Машину Уоррен бросил на Пенри-лейн, примерно в полумиле от дома Бет Ларкин. Напоследок он ещё раз осмотрел вмятину на правом крыле, которую заработал, выезжая с парковки в Бостоне. Краска слезла, на её месте темнели царапины, напоминавшие следы когтей. Уоррен послюнил палец и потёр их, но добился лишь того, что размазал грязь. Бет будет к чему придраться.

С места происшествия он попросту сбежал, понадеявшись, что столь незначительной аварии всё равно никто не заметит. В его ситуации главным было не попасться: останови его патрульный, тот сразу бы понял, что Уоррен умалчивает о целом ворохе подозрительных обстоятельств, и ещё, чего доброго, арестовал бы профессора. Он вдруг осознал, какому риску себя подвергал: ведь могла случиться настоящая авария, он мог быть ранен, мог врезаться на скользкой дороге в какой-нибудь грузовик или фонарный столб, а то и погибнуть, вылетев с моста… Невыносимая, чудовищная мысль о том, что он больше не увидит Джима, не сможет о нём позаботиться, навсегда покинет его, несмотря на всё своё желание остаться, застала Боба врасплох. Он удивился, даже поразился тому, как сильно привязался к мальчику. И тому, насколько хотел жить. Повезло, что ничего плохого не случилось. А вмятина – просто ерунда.

К дому он подобрался уже в сумерках, с заднего двора, как вор. Потом тихонько постучал.

Открыв дверь, Бет тотчас же втянула Уоррена внутрь и беспокойно оглядела улицу.

– Всё в порядке? – спросила она, придерживая на груди поношенный розовый халат, из-под которого виднелась ночная рубашка в синий цветочек. – Уже одиннадцать. Я думала, что-то случилось.

– Спасибо, что прислала Сьюзен.

Бет пожала плечами.