В уже упомянутом труде М.Н. Дарагана представлены наблюдения автора за болгарскими поселениями. Он подчеркивает, что «истинно цветущее состояние Бессарабии представляется в трезвом и трудолюбивом славянском племени – в болгарах и еще более в немецких колонистах, поселенных по речкам южной Бессарабии, на земле тогда еще не тронутой плугом. При водворении своем они получили от 50 до 60 десятин на семейство и имели льготы, освобождавшие их от всякой казенной повинности на 7 лет, а немецкие колонисты на 20. Сверх того оставалась земля, которая отдавалась им в оброчное содержание. Они вполне воспользовались столь обширными первоначальными способами, им данными, так что южная Бессарабия, служившая еще недавно страною кочевья народов, почти не имевших никаких начал гражданственности, теперь представляет как бы огромную образцовую ферму, для жителей северных и средних уездов. Земляные, чамурные дома постепенно перестраиваются в кирпичные; подле каждого дома разведен сад; улицы и усадьбы усажены деревьями. Для отвращения пожара при каждом сельском приказе находится пожарный инструмент и бочки, наполненные водою, и у каждого хозяина различные орудия по расписанию. В каждом из селений находится училище»160.
Кстати, говоря об отношении к образованию детей колонистов, следует отметить не только особое радение в этом плане самих иностранных поселенцев, в колониях которых ситуация с образованием была намного лучше, но и доброжелательное внимание со стороны русского правительства, что подтверждают труды современных исследователей161.
Подчеркивая пограничную особенность национального характера болгар, Н. Дараган одновременно им явно симптизирует, отмечая наряду с другими качествами их коммерческую жилку: «Болгары вообще религиозны, постоянно трудолюбивы, и бережливы до скупости; в их характере есть однако же тип азиатский. Они легковерны, склонны к самоуправию и мстительности. Нововведения принимают также медленно. Кроме земледелия, они занимаются закупкою рогатого скота для доставления в Австрию, доставкою в Одессу, Измаил и Рени пшеницы, сала, шерсти, вина»162.
Необходимо отметить следующее: предприимчивость и, что также важно, корпоративность болгар в определенном смысле дистанцировали от их поселений интересы еврейского сообщества, которое больше ощущало удобство для реализации своих коммерческих интересов в молдавских и русино-украинских поселениях.
Когда речь шла об описании молдаван и их жизни авторами XIX – начала XX в., мы затронули работу А. Шмидта, освещавшую население Херсонщины, включавшей в себя и левобережное Поднестровье, которое называлось некоторое время так и не прижившимся потемкинским термином «Новая Молдавия» (ныне на этой исторической территории расположены также приднестровские районы Республики Молдова – самопровозглашенная ПМР). Шмидт оставил свои наблюдения и о болгарах: «Болгары начали водворяться в Херсонской губернии с 1752 года, с образования Ново-Сербского поселения. Впоследствии они являлись отдельными семействами небольшими партиями и разделялись по селам, занятым молдаванами, сербами и малороссиянами, так что с течением времени смешались с ними или, по крайней мере, во многом утратили свою самобытность. При позднейших водворениях, они составляли уже целые общества, которые образовали сс. Ольшанку, Дымовку, Щербаны и другие к югу от Вознесенска, вошедшие в состав Новороссийского военного поселения, и колонии: Терновку, Кубанку, Большой и Малый Буялык, Катаржину и Парканы, где вполне удержали все свои особенности»163.
Село Парканы в настоящее время как раз находится в самопровозглашенном Приднестровье, на левобережье Днестра. Через село пролегает дорога, соединяющая города Бендеры и Тирасполь, расположенные на правом и левом берегах Днестра соответственно.
Подполковник Шмидт проявил наблюдательность, отметив, что парканские болгары сохранили свою этническую идентичность. Это действительно уникальное поселение, отличающееся даже от других болгарских поселений Буджака и левобережного Поднестровья. Условно говоря, можно утверждать, что жители, основавшие этот населенный пункт, оказались в определенном смысле в элитарных условиях. Основатели села – в основном выходцы из Македонии. Это любят подчеркнуть их потомки, обращая внимание на разные места исхода их предков и поселенцев других болгарских сел. Есть еще одно различие, в котором местные жители видят определенную элитарность своего прибытия на место поселения. Если основная масса болгарских насельников Буджака добиралась до новых мест поселения со своими семьями на телегах, везя с собой все необходимое, первые парканцы прибыли на новое место проживания на пароходах, по Днестру. Это не преминут вспомнить в разговоре старожилы села164. Данный населенный пункт действительно характеризуется устойчивым сохранением этнорегиональной идентичности местных жителей, еще и подчеркивающих свои особенности в сравнении с болгарами других населенных пунктов юга современной Молдовы и Украины.
Специфику болгар Херсонщины Шмидт увидел в следующем: «Болгары до сих пор сохранили свои: язык, обычаи, предрассудки одежду. Грамотность между ними мало развита и они не имеют к ней большой склонности, равно как и ко всякому обучению, требующему приобретения познаний не от болгар. Они боятся влияния иных народностей и держатся точно в такой же замкнутости, как и остальные колонисты»165.
Однако далеко не все авторы рассматриваемого периода разделяли мысль о целесообразности создания поликультурного сообщества на вновь приобретенных землях. Вот как критично характеризовал ситуацию на соседней с Бессарабией Херсонщине И.С. Аксаков в письмах к родным в середине XIX в.: «Народонаселение смешанное: русские раскольники, хохлы, евреи и молдаване; далее к югу и в Бессарабии пестрота еще сильнее. Я полагаю, что слабость нравственная здешнего народонаселения имеет значение для теперешней войны. Если б эти стороны были населены цельным, коренным, туземным племенем, одушевление, нравственный отпор действовали бы и на войско, и на вождей; среда, воздух был бы другой, более укрепляющий. Здесь же русские будто на чужбине: народонаселение составлено из беглых, бродяг и иностранных пришельцев. Коренные русские здесь – раскольники, очень злые, имеющие сношение с заграничными раскольниками, раздраженные последними мерами, принятыми против раскола правительством; крестьяне-хохлы, все господские, разоренные и раздраженные; молдаване – дряблый народ; евреи – господствующее народонаселение, господствующее в нравственном смысле, на них вовсе нельзя положиться; чиновники – сброд, большею частью из польских шляхтичей; помещики – все какие-то иностранцы. Наконец, колонисты всех возможных наций, извлекающие вместе с евреями огромнейшие выгоды из настоящего положения: у них капиталы, они подрядчики. Воронцов, обогативши край, открывши источники сбыта, в то же время объиностранил, очужеземил его и обессилил нравственно. Болгаре и греки, я думаю, самое лучшее народонаселение в здешнем крае»166.
Вот так, в «многолесье» культур субъективный взгляд И. Аксакова узрел наиболее близкие для себя образы болгарина и грека. Конечно, читатель должен понимать, что приведенный отрывок отражает только субъективное восприятие увиденного данным автором.
Хотелось бы предупредить неискушенного читателя, что знакомство с письменным наследием XIX в. в немалой степени требует понимания и чувствования настроений авторов, в том числе в контексте симпатий и антипатий, формируемых обществом того времени.
Подводя краткий итог приведенным наблюдениям, можно констатировать, что болгары в русской литературе о Бессарабии XIX – начала XX в. представлены в качестве доброжелательно настроенного к России единоверческого народа, проживающего на самой окраине империи, а потому столь экзотического и таинственного.
«Болгаре» П.Е. Задерацкого. Петр Емельянович Задерацкий окончил Херсонскую духовную семинарию и Киевскую духовную академию. Занимался беллетристикой. Писал стихи, оставил незаконченный роман. Одна из его глав «Подпоручик Живановский» увидела свет спустя чуть больше лет, нежели судьба отпустила его автору167.
В 1843 г. П.Е. Задерацкий женился на дочери протоиерея Андрея Мироновича Масиенко – Варваре Андреевне. В этом союзе родились трое детей, в том числе известный в будущем славист и историк Николай Петрович Задерацкий168. Допустимо предположить, что интерес к истории славянства передался Н.П. Задерацкому от отца, несмотря на то что он ушел в мир иной, когда мальчику было всего три года.
Благодаря литературному таланту он как священник писал прекрасные проповеди. Как отмечает один из авторов биографии П. Задерацкого А.А. Половцов169, они отличались «живостью и теплотою»170. Священник подготовил к изданию «Маленькие беседы к маленьким детям», которые собирался издать, но не успел этого сделать171.
Наряду с литературными творчеством П.Е. Задерацкий занимался изучением истории Отечества. Проявлял интерес к освоению Новороссийского края172 задунайскими переселенцами, отсюда его научный очерк под названием «Болгаре, поселенцы Новороссийского края и Бессарабии»173, позже, в 1882 г. эта работа была перепечатана в «Славянском ежегоднике»174. На анализе этой публикации у нас еще будет возможность остановиться более подробно. Ему же принадлежит очерк о старокиевской церкви св. Троицы175, где он проповедовал. В примечании к этой публикации редактор отметил: «Предлагаемые Заметки составлены священником троицкой церкви о. Петром Задерацким, умершим в 1848 г. В них тщательно собрано и записано все, что может относиться к истории этой церкви и хранящейся в ней иконы Божьей Матери, благоговейно чтимой киевлянами. Полагаем, что эти заметки, набросанные легко и с живым сочувствием, не лишены будут интереса для наших читателей. <…> Как желательно, чтобы и все наши пастыри вели про себя такие же заметки о своих церквях, спасая от забвения предметы, достойные всегдашнего памятования»176.
Петр Емельянович Задерацкий ушел из жизни рано, в возрасте тридцати лет, из-за болезни легких. Как становится видно из кратких биографических сведений, П.Е. Задерацкий был человеком разносторонних интересов. Можно лишь предположить, что он мог бы еще многое осуществить, если бы не его ранний уход из жизни.
После краткого ознакомления с биографией П.Е. Задерацкого вернемся к его научному очерку «Болгаре, поселенцы Новороссийского края и Бессарабии».
Важно подчеркнуть, что данный очерк был издан в 1845 г., а материал собирался еще раньше – по сути, это осуществлялось по итогам массового переселения и расселения задунайских переселенцев в Бессарабии.
Причиной переселения выходцев из Болгарии П.Е. Задерацкий называет «притеснения турок (имеется в виду: со стороны турок. –