Джакомо Казанова и граф Сен-Жермен
В июле 1755 года инквизиторы Венецианской республики получили от своего шпиона Джанбаттиста Ма-нуцци очередное донесение о новых прегрешениях уже хорошо известного им Джакомо Казановы — распутника и шулера, к тому же занимавшегося каббалистикой. «Упомянутый Казанова уверяет, что не умрет, но что святой Бернард явится за ним и отведет по Млечному Пути в края Адептов, где живет Легисмарк, — сообщал соглядатай. — Своими дьявольскими измышлениями розенкрейцеров, ангелов света он оказывает некоторое влияние на людей… чтобы вытягивать из них деньги».
Указание на дружбу с «ангелами света» ясно говорит о том, что Казанова был посвящен в братство Сынов света. Это действительно произошло в 1750 году в Лионе; впоследствии Казанова поднялся на ступени подмастерья, а затем и мастера в одной из английских лож. Обладая любознательностью и разносторонними интересами, он нахватался поверхностных познаний в самых разных областях, от филологии до математики с геометрией, включая астрофизику и алхимию. К тому же он, будучи наделен ораторским талантом и даром убеждения, в свое время учился на юриста и даже готовил себя к карьере проповедника. Всё это вместе сделало из него одного из самых известных авантюристов XVIII столетия.
С инквизицией шутки были плохи: Казанову арестовали и посадили в неприступную тюрьму Пьомби, откуда ему, однако, удалось бежать. В начале января 1757 года он прибыл в Париж, где у него были довольно высокопоставленные знакомые (еще по Венеции), идо-вольно быстро разбогател, предложив королю простой и эффективный способ пополнения казны: устройство лотереи.
Но гораздо больше денег он добыл старым проверенным методом — вытянул их из доверчивых вельмож с помощью оккультизма. Однажды у графа Ла Тура д’Овернь воспалился седалищный нерв. Казанова предложил ему свои услуги. Соорудив смесь из селитры, серы, ртути и мочи пациента, он произнес заклинание и, пока любовница графа изо всех сил растирала ему ляжку, смочил кисточку в этом составе и одним движением начертал на теле больного «знак Соломона — пятиконечную звезду из пяти линий», после чего обернул ляжку полотенцем и велел сутки лежать неподвижно. Воспаление прошло. Конечно, главную роль в исцелении сыграли энергичный массаж и полный покой, но граф думал иначе.
Его восторженные рассказы о чудесном избавлении от недуга дошли до ушей его тетки маркизы д’Юрфе, «известной своими познаниями во всех абстрактных науках». Маркиза, состоявшая в родстве со всеми знатнейшими семействами Франции, занималась алхимией и искала формулу философского камня, общалась с духами и сильфами, а ее дом кишел оккультистами всякого рода. Обманывали маркизу все, кому не лень. Писатель Жак Казот (1719–1792), автор повести «Влюбленный дьявол», некоторое время увлекавшийся доктриной Мартинеса Паскуалли и состоявший в ордене избранных коэнов Вселенной, вспоминал: «Она всю свою жизнь общалась с духами; я же их описывал, и мы оба были в равной степени учеными, то есть совершенно темными».
Казанова тоже не стал перечить бредням д’Юрфе и согласился помочь ей получить способность общаться с духами стихий. Для этого маркизе надо было умереть и возродиться в облике мужчины. Казанова взялся перевести ее душу в тело ребенка мужеского пола, рожденного от философического союза бессмертного со смертной. В процессе подготовки к «операции» Казанова выудил у 53-летней маркизы не меньше миллиона ливров (в переводе на современные деньги около 700–800 тысяч евро), но прогорел на своей очередной авантюре с созданием шелковой мануфактуры и был посажен в долговую тюрьму. Маркиза выкупила его оттуда, однако перерождения не дождалась — Казанова, обидевшись на Париж, где, чуть что, сразу подают в суд, уехал в Голландию.
Обедая как-то у маркизы д’Юрфе, Казанова встретился с графом Сен-Жерменом — еще одним знаменитым авантюристом. «Несмотря на его бахвальство, неувязки и явную ложь, я был не в силах счесть его наглецом, хотя и не находил его респектабельным человеком; он показался мне удивительным, несмотря ни на что, ибо он меня удивил», — вспоминал позже Казанова в мемуарах.
Имя графа Сен-Жермена впервые всплыло в 1745 году — году последней попытки восстановления Стюартов на английском престоле. Он был арестован в Лондоне, где жил уже два года; при нем нашли подозрительные письма и запретили выезжать из страны. Он признал, что живет под ложным именем и не имеет никаких сношений с женщинами. Личность Сен-Жермена заинтриговала члена британского парламента Горация Уолпола, друга Дидро и энциклопедистов, который назвал его в своем письме «особенным человеком».
На следующий год Сен-Жермен покинул столицу Англии — и пропал на 12 лет. Одни потом говорили, что он уехал в Вену, другие — что изучал алхимию в Германии, третьи — что путешествовал в Индию и Тибет. Никаких доказательств этого нет, однако впоследствии было заметно, что граф хорошо знает Восток. Впрочем, достоверно известно, что до Лондона он провел пять лет в Персии. В начале 1758 года он приехал в Париж и обратился к смотрителю королевских резиденций Мариньи с просьбой предоставить ему помещение для устройства лаборатории и мануфактуры, обещая озолотить французского короля. Лабораторию организовали в заброшенном замке Шамбор, однако Сен-Жермен чаще бывал в Париже, где быстро стал вхож в самые модные салоны и был представлен королю. На глазах у Людовика XV он «создал» крупинку золота; позже попросил у короля дефектный бриллиант, а на другой день вернул его уже без изъяна.
«Этот необычайный человек, прирожденный обманщик, безо всякого стеснения, как о чем-то само собою разумеющемся, говорил, что ему 300 лет, что он владеет панацеей от всех болезней, что у природы нет от него тайн, что он умеет плавить
Сен-Жермен, за последние десять лет внешне совершенно не изменившийся, продавал эликсир вечной молодости. В газете «Меркюр» сообщалось, что некая дама приобрела склянку с этим эликсиром и, боясь быть осмеянной своими горничными или возбудить их любопытство, сказала им, что это средство от кишечных колик Однако в тот же вечер одна из служанок решила воспользоваться лекарством по назначению и, выпив всю склянку, наполнила ее чистой водой. На следующее утро горничная якобы помолодела на 30 лет, так что сама себя не узнала.
Главный королевский министр Шуазель невзлюбил Сен-Жермена и начал «черную пиар-кампанию»: нанял некоего человека по имени Гов, который должен был выдавать себя за графа и рассказывать от его имени самые невероятные истории: что он якобы пировал с Александром Великим, присутствовал на свадьбе в Кане Галилейской, когда Христос совершил свое первое чудо — превратил воду в вино, лично знал Карла Великого. Впоследствии обман раскрылся, но в россказни охотно поверили, они даже сыграли на руку Сен-Жермену, окутав его аурой таинственности. Шуазелю все-таки удалось отделаться от графа в 1760 году, в разгар Семилетней войны, обвинив его в шпионаже, в то время как на деле ему была поручена королем дипломатическая миссия.
Сен-Жермен укрылся в Нидерландах, потом побывал в Англии, Италии, России, Саксонии, Пруссии и везде предлагал осуществить самые диковинные проекты, которые отпугивали именно своей невероятностью: построить судно без мачт, сделать пушку без отдачи. В разных странах Европы он представлялся разными именами: генерал Салтыков, принц Ракоши, граф Цароги, маркиз де Монферрат, граф де Беллами, граф де Вельдон, потому что говорил на всех европейских языках, а также на персидском и древнееврейском. Умер Сен-Жермен в Готторпе в 1784 году; по его собственному признанию, сделанному герцогу Гессенскому, ему было 93 года, хотя выглядел он лет на тридцать моложе.
Современный бельгийский исследователь Ролан Коллиньон более десяти лет изучал архивы, путешествуя по Европе по следам Сен-Жермена. Он пришел к выводу, что граф был «серым кардиналом» европейских масонских общин; руководство системы «строгого послушания» поручило ему «завербовать» представителей высшей аристократии. Имя Сен-Жермен происходит от латинского
Масонская литература
В нашу эпоху компьютеризации и безбумажных технологий уже очень трудно представить себе писательский зуд, которым было охвачено практически всё привилегированное сословие два-три века тому назад. Екатерина II признавалась, что не может прожить и дня, «не измарав листа бумаги». Казанова, находясь в венецианской тюрьме, в меньшей степени страдал от жары и болезней, чем от невозможности писать. Поскольку перьев ему не выдавали, он отрастил ноготь на мизинце, срезал его под острым углом и царапал им на чем придется. Еще один знаменитый узник, Мирабо, окончательно испортил зрение в Венсенском замке. Пока ему не распорядились выдать письменные принадлежности, он вымачивал гвозди и использовал ржавую жидкость вместо чернил.
Что же тогда говорить о людях, пребывавших на воле и ничем не стесненных! Письма родным писали гусиными перьями на нескольких страницах и отправляли с каждой почтой. «Братья» Петров и Ильин в 1775 году жили в Москве и регулярно встречались на масонских собраниях, но Петров писал другу длинные письма, излагая в них «мучительные чувства», которые испытывал от безнадежной любви к одной богатой московской княжне. Добавим к этому пространные отчеты о своих душевных переживаниях, мыслях и поступках, которые масоны, придерживавшиеся шведской и в особенности розенкрейцерской системы, должны были регулярно отправлять своим наставникам, и нам станет ясно, почему многие великие писатели XVIII века были «вольными каменщиками».
В 1784 году московский архиепископ Платон по просьбе императрицы ознакомился с книгами, издаваемыми и распространяемыми русскими масонами, чтобы получить представление об их благонадежности, и разделил эти сочинения на три разряда: литературные, мистические («которых не понимаю, а потому не могу судить об оных») и «гнусные и юродивые порождения так называемых энциклопедистов».
Впрочем, к изданию последних была причастна сама императрица: в 1768 году по ее инициативе было издано сочинение Мармонтеля «Велизер», первую и четвертую главы которого перевел Елагин, вторую — граф Захар Чернышев, пятую — граф Григорий Орлов, девятую — сама Екатерина. Тогда же императрица учредила «Собрание, старающееся о переводе иностранных книг».