Развитие за счет внешнего противоречия требует жертвенности поведения обыкновенных людей, культивирования героизма и романтики, борьбы с «обывательской психологией» и т.п. Оно же порождает у обычных людей склонность переносить перспективу лучшей жизни на детей, принятие роли «первопроходца и первооткрывателя», чтобы приносимые жертвы и лишения обрели смысл. Таким путем Россия развивалась в царствование Петра I, СССР в период сталинской индустриализации.
Чрезмерное угнетение в общественном сознании и подсознании индивидуалистской тенденции приводит к крайне опасному для общества результату. Поскольку ее полное вытеснение невозможно (ибо противоречит человеческой природе), то она, чтобы сохраниться, становится «сверхвыживаемой» за счет усиления цинизма и нигилизма по отношению к любым светлым и благородным идеям (ведь следование им часто требует жертвенного поведения, чему противится индивидуалистская тенденция) и примитивизации интересов личности.
Для ограничения индивидуалистской тенденции развивается мощный репрессивный аппарат, влияние которого в обществе становится чрезмерным. Но если угнетение индивидуалистской тенденции резко ослабнет по каким-то причинам, то неизбежен взрыв преступности и видимая «варваризация» массы людей. Ведь у общества нет противоядия в виде устойчиво существующих норм, позволяющих индивиду законным и нравственным путем достигать социальной значимости. Многие люди будут подражать уже готовым образцам поведения, позволяющим достичь социальной значимости, но они в массе своей окажутся аморальными или даже преступными. Общество окажется в ситуации аномии («беспредела»), как это случилось практически во всех странах на постсоветском пространстве.
Фигура Б. отражает состояние общественного духа, когда в общественном сознании доминирует ценность «личность», а в подсознании – ценность «общество». Таковым бывает состояние духа в период перехода от дикости к варварству, когда в общественном сознании узаконивается ценность «личность», а эгодеятельность становится средством достижения любых модусов социальной значимости. Сначала в общественное сознание, а затем в подсознание постепенно проникают нормы, узаконивающие свободный доступ ко всем модусам. Тогда же в обществе должен получить заметное распространение и рыночный способ социального признания, поскольку без него трудно реализовать доступность таких модусов, как богатство и хозяйство. Вероятно, таково состояние общественного духа в период, предшествующий революциям буржуазного типа, когда происходит ломка коллективистских сословных и цеховых традиций и замена их «буржуазным индивидуализмом». Похожее состояние наблюдается при попытке перехода от служебно-домашней цивилизации к рыночной. Можно условно назвать это состояние общественного духа «эпохой Просвещения».
В фигуре В. индивидуалистская тенденция преобладает в обеих сферах коллективного духа. В такой ситуации гражданского общества не существует. Это период анархии, характерный для колонизации «свободных» земель (местное население в расчет не принимается как субъект права). В таком же состоянии общественный дух находится во времена разного рода «лихорадок» – золотых или каких-либо еще. Высвобождаемое тогда чудовищное количество индивидуальной деятельности тратится практически впустую для развития общества. Если человек свободен чуть ли не от всех божеских и человеческих законов, то нельзя консолидировать общество для какой-то общей цели (разве что для наведения минимального порядка и элементарной законности как необходимых условий для формирования гражданского общества).
Теоретически возможно состояние общественного духа, отраженное на фигуре Г, когда обе тенденции уравновешивают друг друга. Оно возникает в борьбе с чрезмерным индивидуализмом или как следствие ситуации «просвещения». Это состояние характерно для периода варварства в целом и для отдельной страны, движущейся в направлении от служебно-домашней к рыночной цивилизации (или наоборот).
При таком состоянии общественного духа обществу требуется применение силы для установления в нем минимального порядка. Чтобы упорядочить применение силы «по праву и закону», нужен режим личной власти (на коротком временном отрезке – диктатуры, на долгий исторический период – монархии). Поскольку обе тенденции в обеих сферах уравновешивают друг друга, обеспечить преобладание одной из них, сохранив при этом хоть какой-то общественный порядок, можно лишь в режиме «ручного управления» с помощью экстренных мер, применяемых по мере необходимости. В отдельной стране для выхода из кризиса нужна «национально ориентированная диктатура» [Ильин. 1992. Т.1, с.344; Т.2, с.11].
В случае перехода от варварства или служебно-домашней цивилизации к рыночной цивилизации режим личной власти должен быть нацелен на создание более или менее справедливых условий для доступа личностей к богатству и хозяйству. В противном случае, социальные конфликты чреваты перманентной гражданской войной. Диктатуры Кромвеля и Наполеона обеспечили условия успешного буржуазного развития Англии и Франции, но позже были относительно безболезненно ликвидированы, ибо крепкому классу хозяев-собственников, выступающих на рынке, диктатура уже не нужна. Аналогичную роль (и с тем же исходом) в XX веке сыграли режимы власти Маннергейма, Франко, Пак Чжон Хи или Пиночета (в Финляндии, Испании, Южной Кореи и Чили).
Что касается России, то установившаяся в ней в результате октябрьского 1993 г. государственного переворота криминальная полудиктатура, связанная с именем Ельцина, и толкнувшая страну в сторону рыночной цивилизации, носила, по сути, антинациональный характер. Об этом свидетельствуют результаты приватизации («прихватизации»), лишившей большинство граждан собственности на средства производства, а также ряд других признаков, о которых речь пойдет при рассмотрении российского общества.
Наконец, фигура Д отражает оптимальное состояние общественного духа с точки зрения саморазвития общества.
Преобладание «коллективистской» тенденции с ведущей ценностью «общество» в общественном сознании (наглядно отражено величиной площади фигуры, окрашенной в темное) дает возможность консолидировать общество по отношению к какой-то цели общественного развития. Если цель выбрана правильно, скажем, с учетом общемировых тенденций развития, то данное общество имеет шанс занять достойное место в мире. Наличие же в общественном сознании достаточно представительной тенденции, ориентированной на личность, не позволяет принести последнюю в жертву интересам общественного развития в конкретный момент. Это выгодно с точки зрения долговременной политики.
Напротив, в коллективном подсознании преобладает тенденция на личность. Это дает индивиду чувство свободы и обеспечивает ему возможность достижения социальной значимости через все ее модусы любыми законными средствами. Поэтому общество имеет мощный источник энергии для собственного развития – свободную деятельность личности, стремящейся к социальной значимости. Достаточное же представительство в общественном подсознании коллективистской тенденции побуждает личность бессознательно учитывать общественные интересы. Поэтому не требуется чрезмерно много мер контроля над деятельностью личности в защиту этих интересов. Отсюда вытекает относительная дешевизна общественного контроля, ибо не слишком много людей пытается достичь отрицательной социальной значимости. В массе своей люди ведут себя «морально».
Рассматриваемое состояние общественного духа характерно внутренним противоречием, ибо в каждой из его сфер преобладает противоположная тенденция. Гармоничное разрешение его достигается с помощью развитой правовой системы, а также применения разного рода стимулов, которыми общество направляет энергию личности для достижения цели развития.
Вероятно, примерно такое состояние общественного духа наблюдалось в ФРГ, Японии, Франции и других странах, выбиравших в свое время национальную цель развития с учетом общемировых тенденций. Этот же тип состояния общественного духа характерен, в целом, для других стран рыночной цивилизации. Однако в конкретных из них большое значение имеют количественные показатели, характеризующие соотношение обеих тенденций. Крайне важна также конкретная цель развития, принятая обществом.
Итак, развиваться «нормально», то есть на основе внутреннего противоречия, общество может лишь тогда, когда в общественном подсознании господствует индивидуалистская, а в общественном сознании – коллективистская тенденция. Общественное подсознание, давая простор энергии человека, выполняет свою самую важную функцию – питает общество энергией развития, а общественное сознание способно выполнить свою главную функцию – правильно наметить цели развития и консолидировать общество. Иначе говоря, противоречие между стремлением личности к социальной значимости и стремлением общества к определенной стабильности и самосохранению гармонично разрешается
В других сочетаниях тенденций по обеим сферам духа нельзя обеспечить гармоничное развитие общества.
Когда в них господствует тенденция на ценность «общество», в обществе нет достаточной внутренней энергии для саморазвития, и оно может не развиваться веками и тысячелетиями. Энергию для развития может дать внешнее противоречие, когда возникает угроза (не обязательно военная, но как внешняя «зараза», грозящая устоям коллективистского общества) со стороны более мощных по внутренней энергии обществ.
В других состояниях общественного духа развитие, понимаемое как совершенствование объективно необходимой деятельности и социальных структур, почти невозможно. В ситуации «просвещения» вся энергия общества уходит на создание предпосылок дальнейшего развития, в том числе, на «перевоспитание» массы людей из коллективистов в индивидуалистов. Мало возможностей для развития и в случае равновесия обеих тенденций в обеих сферах общественного духа (следствием «разрухи в головах» может стать хозяйственная разруха или даже гражданская война). И совсем невозможно развитие, когда в обеих сферах господствует индивидуалистская тенденция, поскольку в этой ситуации еще не сложилось даже сообщество как предпосылка общества. Оно должно еще возникнуть, а люди в нем осознать, что они представляют собой некоторое «мы», отличное от других.
Исходя из сказанного, внутренняя политика любой власти должна состоять в решении двух задач: 1) обеспечении общества внутренней энергией развития, 2) постановке перед массами достойной и достижимой цели. Иначе говоря, власть обязана найти гармоничное сочетание внутреннего и внешнего противоречий, чтобы данное общество было конкурентоспособным на мировой арене.
Успехи Японии и Германии в развитии перед Второй Мировой войны объяснимы тем, что власти обеих стран использовали внешнее противоречие (моделируя будущее страны как состояние мирового или регионального господства) и внутреннее (подчинив ценности «нация» ценность «личность» в общественном сознании). Лишь неправильно выбранная цель привела их к краху. В послевоенное время обе страны, направив усилия на технический прогресс и дав простор инициативе социальных субъектов, вырвались в мировые лидеры.