– Уже вылез и вытираюсь. Что ты будешь пить?

"Ну почему у меня никак не получается поговорить с ним спокойно, дружески, как с Таном?" – подумалось тоскливо. – "Всё не то и не так. Да и не о том. А как заговорить с ним о том? Не хочу или не могу? Не умею я с ним говорить. Все мы, кто оттуда, не умеем говорить с теми, кто рождён здесь. То ли дело Никтус…"

– А ещё пора понимать, что глаза, горящие местью, должны быть зорче! – старший маг окатился ключевой водой, задохнулся, вышел, приподняв плотную ткань, в предбанник, принял от Дэла, уже одетого, огромный кусок прогретого полотна. – Ты ж до сих пор – как слепой кутёнок. Ну пока рядом с ним был – ладно… Говорят, на расстоянии виднее. А ты даже здесь не прозрел… Что, и отсюда не видно?

Тот с лёгким поклоном – глаза долу – протянул запотевший кубок с любимой держателем наливкой, ответил невозмутимо:

– Теперь видно. Спасибо, учитель. Я пройдусь по дозорам. А до обеда – на третьей.

Ну вот и поговорили. Как всегда. Не то был разговор, не то не был. Да пропади он пропадом, этот Хатиман, с его невмешательством. Ничего себе – бездействие! Такого тут наворотишь с его подачи…

Грохот разбираемых сотниками щитов сбивал со счёта. Дэл в который раз вернулся к началу длинной колонки цифр. Вытянувшийся за его спиной управляющий домом ри Элей, худой пожилой чух, и почтительно застывший у входа писец-счетовод тревожно переглянулись. Оба хорошо помнили, как в прошлом году, после третьего возвращения к началу представленных ему на подпись каких-то маловажных счетов, юный маг вдруг отложил свиток, неспешно взял меч и снёс голову склонившемуся перед ним в поклоне счетоводу опекунского совета. Отёр неподписанным свитком кровь с меча, сказал негромко: "Привести всё в порядок. Утром зайду, подпишу", – и удалился. Страшной была та ночь лихорадочных перерасчётов. Тогда впервые управляющий имел дело не с представителем опекунского совета, никогда особо не вчитывавшимся в заверяемые бумаги, а с обретшим Жезл, а значит, вступившим в законные права единственным наследником огромного состояния ри Элей. Не так уж много и украл счетовод – древенки не купишь. Но урок был преподан, итог выверен, и нрав господина хорошо усвоен. И Аргус, основатель совета, и Никтус, чьими глазами и ушами в доме ри Элей был управляющий, к смерти счетовода отнеслись с одобрением: "Мальчик в своём праве", – сказали они.

В этот раз на массивном, инкрустированном самоцветной крошкой столе чёрного дерева в крепостных покоях молодого мага лежали отчётные свитки за содержание столичного дворца. Просмотрев итоговый, Дэл изящно вывел на нём своё родовое имя, приложил под итогом – на пропитанное воском и соком колдоцветов место для печати – перстень, протянул управляющему. Тот не сдержал вздох облегчения, передал бумагу подскочившему писцу, поклонился владетелю с достоинством управителя, честно исполняющего свой долг.

– Как дела дома? Что нового в столице? Как там учитель? – спросил маг, жестом отпуская писца, а управляющего приглашая сесть рядом, гостеприимно наливая и придвигая к нему кубок, будто вознаграждая за доставленное волнение.

– Благодарю, он в добром здравии. – Быстро подписанный свиток и добрый напиток приятно согревали оледеневшее от пережитого напряжения сердце старого чуха. Молодой хозяин приветливо улыбался, поудобнее устраиваясь в подушках, видно было, что рад послушать привезённые новости.

– Счастлив слышать. Всё так же строг с нерадивыми и добр с прилежными? Иногда мне его так не хватает… Он почему-то не балует меня известиями о себе и моих бывших приятелях. Я недавно совершенно случайно узнал о том, что наш приёмыш Стар удачно женился. Как это его угораздило?

– О, очень удачный союз! Об этом до сих пор много говорят в столице.

Дэл благодушно, точь-в-точь Никтус, покивал управителю, заботливо долил в его кубок, приподнял свой, мол, твоё здоровье, дорогой друг, придвинул невесть откуда взявшееся блюдо с тонкими розовыми ломтями хруньей вяленины.

– Ну-ну?

Всегда такой осторожный, чух слегка расслабился и позволил себе поддержать непринуждённый разговор.

– Говорят, мудрейший приметил их взаимность, ещё выдавая замуж владетельную чину Гряды. А теперь вот выдал замуж её дочку. Ты ведь был в Тереме, господин, и, наверное, помнишь её, – Дэл сморщился, будто припоминая, вопросительно подался вперёд. – Ну как же! Некоторые считали её твоей избранницей – монеты мешками проспоривали… Петулия. Просто сказочно красивая чома!

Хозяин слабо отмахнулся, покривился пренебрежительно:

– Так уж и сказочно? По мне так ничего особенного. Все они красивы, когда хотят понравиться. Выучила пару простеньких приворотов – вот и красавица…

– Нет-нет, она и в самом деле хороша! И про простенькие – это зря… Любимая ученица Тимуса! И сама колдунья знатная. Весной ей даже даровали Жезл…

Маг откинулся в подушки, покивав согласно, будто сам принимал участие в даровании Жезла: