8.

Локки послушно замерли у привязей. Дозорные заперлись в караульнях. Денщики давно раздели и уложили ночных гуляк. Крепостные огни притушили раньше обычного, и тонкие шпили будто растворились в предрассветной тьме. Никто и ничто не смело тревожить великого держателя, творившего ежегодное заклятие Щита в самую короткую из летних ночей, особенно в этот вершащий ночь и заклятие час.

Впервые с тех пор, как Тимус открыл ему магические тайны Брони, Клинка, Победы и нарёк держателем, Аргус свершал это таинство не один. На противоположном углу громадного, выложенного из ста щитов, кварта стоял ученик.

Да, просто ученик, так накануне внушал себе Аргус. Именно так. Его единственный ученик. Наследник верного боевого союзника, сын опального Тана, надёжнее которого не было друга в этом треклятом мире. А не Никтусов выкормыш, дьявольской хитростью пощажённый и коварно заброшенный в сердце Порубежной твердыни.

Учитель и ученик будто обнимали весь кварт, простерев над ним руки. Навершия двух жезлов, связанных общей руной Силы, ровно светились, одаряя каждый щит лучиком магической мощи. Скупые чеканные Слова боевого заклятия, весомо роняемые держателем на щиты, словно отражались от их полированных гербов и устремлялись к молодому магу, эхом отзывавшемуся на каждое Древнее Слово.

До утренней зари Сила высшего мага должна успеть коснуться всех боевых щитов Порубежья, загодя свезённых в Крепость и заботливо уложенных сотниками в кварты на всех ристалищах и выгонах под стенами.

Самодостаточному магу, сильному бойцу этот дар держателя даст краткую передышку в бою или подвигнет на решающий для победы удар, магу послабее придаст сил – не намного, но, быть может, как раз на то, чтобы выжить. А главное: и тому, и другому внушит веру в надёжность своего щита, в прочность хранимых рубежей. Такое же верное, общее для всего разящего оружия, заклятие Точности держатель творил в самый короткий день в году. В дни равноденствия наступал черёд заклятий Удачи и Духа. Сегодня Аргус обучал Дэла первому из этих несокрушимых заклятий.

– Он уже два года зовёт тебя учителем, – сказал Хатиман. – Чему ты научил лучшего ученика Межгранья?

– Ну…, – Аргус чуть не поперхнулся последним глотком, замялся, – скажем, самостоятельности, независимости суждений, так сразу и не соображу, что ещё… Быстроте принятия решений, ответственности. А в бою он и так храбрец, но, где надо, осторожен и осмотрителен…

– Это всё обычные качества хорошего бойца и будущего вождя. Опыт и мастерство, подобное твоему, – дело наживное. Он, действительно, и так весьма преуспел во многом. Свободный выбор в Поиске за то и даётся. Далеко не всякому… Но что дал ты этому редкому искателю? Ты, непревзойдённый держатель Порубежья? Какие высшие тайны боевой магии открыл ему?

– А ты?

Хатиман беззвучно засмеялся, отставил свою чашечку, покопался в плоском сундучке у изголовья и вынул свиток. Раздумчиво подержал на весу, протянул Аргусу, тот развернул. Над ровными столбцами цифр и рун, вышедших из-под руки искусного каллиграфа, завис набросанный тончайшими смоляными и золотыми линиями дивный локк. Общее описание, технические характеристики, назначение и возможности применения… Свиток не был закончен.

– А я попытался было по памяти воспроизвести чертежи его экспромта, но как видишь, не рискнул их выполнить… без консультации с создателем.

Мастер-основатель современной боевой маготехники подлил гостю и себе, взял чашечку в ладони, держал, будто грея, улыбался:

– Ты не ответил. Близится день Щита. Ты возьмёшься, наконец, учить сына Тана?

– Почему ты не оставил его у себя? Вместе дописали бы свиток…

– Я – отшельник. Теоретик войн и изобретатель вооружений… Он – боец, маг-практик, как и ты. Не крути. Его пора учить. Зачем тянешь?

– Не верю я ему. Столько лет с Никтусом…

– Ты с Никтусом в Соборе гораздо дольше.