– Живи, Елисей! Жизнь прекрасна!

Обернувшись к женщине, которая по-прежнему сидела на земле, прижав ладони к глазам, Веста сказала ей:

– Не плачьте, ваш сын жив.

Женщина продолжала сидеть, боясь пошевелиться, боясь нарушить этот поистине волшебный момент. Она прижала руки к груди и неотрывно смотрела на сына, не веря в то, что всё происходящее – явь. Веки Елисея задрожали, он открыл глаза и прошептал едва слышно:

– Мама?

И тут женщина подскочила к нему, стала жарко целовать его щёки, лоб, веки.

– Я здесь, сыночек, я здесь, мой милый… Не могу поверить! Ты жив… Елисеюшка, ты живой!

Крупные слёзы катились из её глаз, капали на рубаху сына и на его лицо. Веста в это время внимательно осматривала распухшую, почерневшую ногу парня. Только теперь она поняла, насколько он слаб, даже удивительно, что он дошёл до леса! Чёрные толстые нити болезни распространялись вверх, опутывали некогда здоровое тело и стягивали его всё сильнее своими гнилыми узлами.

– Давно он болеет? – обеспокоенно спросила Веста, поднимаясь с земли.

– Дак с полгода уж. Ни доктора, ни знахари помочь не смогли. Мы к ведьме Марфе шли. На неё последняя надежда была, – горестно ответила женщина.

– Марфа уже не лечит, – голос Весты прозвучал спокойно, но она тут же увидела, как лицо женщины потемнело, ещё вот-вот и новый поток слёз польётся из опухших, покрасневших глаз.

– А ты? Ты тогда кто? Дочка её, что ли? – женщина крепко схватила Весту за руку, как будто боялась, что та сбежит, и заговорила торопливо и взволнованно: – Ты же вернула его с того света. Я видела своими глазами: он мёртвый лежал, а ты пришла, подула на него, руками поводила, и ожил сыночек мой… Так может быть, ты ему поможешь?

– Помогу, – ответила Веста, чувствуя, как былая уверенность в своих силах возвращается к ней.

– Ох, девушка, умоляю, помоги, – взмолилась женщина. – Он единственный, кто у меня остался. Двое деток умерли в младенчестве, муж давным-давно на работах погиб. Елисея я одна растила, бывало, голодала, последний кусок хлеба ему отдавала. Помоги! Хочешь, я тебя на коленях молить буду?

Она внезапно вскочила с земли и повалилась на колени прямо перед Вестой. Не зная, как поднять и успокоить сошедшую с ума от горя мать, Веста наклонилась и дунула ей в лицо. Женщина резко замолчала, и рыдания её сразу же стихли, взгляд наполнился спокойствием. Она терпеливо смотрела на Весту и ждала, что ответит ей молодая ведьма.

– Как вас зовут? – спросила Веста.

– Анна, – тихо произнесла женщина.

– Ступайте домой, Анна, – твёрдым голосом сказала ей Веста, – и возвращайтесь в лес тогда, когда с деревьев на землю упадёт листва. Обещаю, к тому времени я сделаю для вашего сына всё, что смогу.

Женщина послушно кивнула, помогла Весте затащить Елисея на спину медведя, поцеловала его на прощание и долго смотрела им вслед – до тех пор, пока силуэты девушки и медведя не скрылись в густой чаще. Ей вдруг показалось, что лицо молодой ведьмы ей смутно знакомо. Она подумала, что уже видела девушку раньше, вот только где?

Шли дни. Елисей то спал, то просыпался. Просыпался он ненадолго, всего лишь на несколько минут, а потом его веки вновь становились тяжёлыми и он, не в силах бороться со сном, вновь погружался в его тёмный вязкий омут.