Несмотря на феноменальный успех газеты, отношения Ленина с членами редакционной коллегии «Правды» не всегда были гладкими. Часть редколлегии осудила нападки Ленина на ликвидаторов: И. В. Сталин, С. С. Данилов, Н. Н. Лебедев, В. М. Молотов, С. М. Нахимсон, М. С. Ольминский – все они возражали против использования газеты как орудия в решении фракционных разногласий. Этот факт наглядно показывает, что даже на этом этапе революционного движения многие товарищи Ленина совсем не понимали его позицию. Ленин старался «терпеливо объяснять» правду жизни своим сотрудникам.

«От рабочих, – говорил он, – нельзя, вредно, губительно, смешно скрывать разногласия (как делает “Правда”). <…> …Если вы промолчите, вы отстали! А газета, которая отстаёт, погибла»^[634].

Напряжённые отношения Ленина с другими вождями большевиков были напрямую связаны с вопросом о тактике в Государственной думе. В начале 1912 года редакторы газеты «Звезда» опубликовали статью большевика-примиренца М. И. Фрумкина, который выступал за единую социал-демократическую избирательную программу и открыто симпатизировал предвыборным лозунгам меньшевиков^[635]. Начался настолько острый конфликт, что редакция «Правды», в которой тогда состоял Сталин, решительно отказалась публиковать статьи Ленина и Зиновьева по вопросу о предвыборной стратегии. Это вызвало крупный скандал. Даже беглое чтение переписки Ленина с редколлегией «Правды» тех лет показывает, что между ним и редакторами бушевало сражение. Так, Крупская отмечает, что «бывали и хуже случаи – иногда, хотя и редко это было, пропадали без вести и статьи Ильича. Иногда статьи его задерживались, не помещались сразу. Ильич тогда нервничал, писал в “Правду” сердитые письма, но помогало мало»^[636].

Во время предвыборной кампании в 1912 году Ленин писал в редакцию «Правды»:

«…“Правда” ведёт себя теперь, на выборах, как сонная старая дева. “Правда” не умеет воевать. Она не нападает, не преследует ни кадета, ни ликвидатора»^[637].

Через некоторое время, в октябре, он, глубоко возмущённый отказом газеты разместить материалы, разоблачающие ликвидаторов, не жалеет слов и выражений:

«Нижеподписавшийся, уже в качестве постоянного политического сотрудника “Правды” и “Невской звезды”, считает своим долгом выразить свой протест против поведения руководящих этими газетами коллег в критическое время.

Выборы в СПб. и по рабочей курии, и по 2-й городской курии – критический момент, момент реализации пятилетних итогов работы, момент определения во многих отношениях направления будущей пятилетней работы.

Руководящий орган рабочей демократии в такой момент должен вести ясную, твёрдую, точно определённую политику. “Правда” же, фактически во многом являющаяся органом руководящим, не ведёт такой политики». <…>

“Правда” сама признала, – продолжает Ленин, – что есть две, оформленные, линии, платформы, коллективные воли (августовская ликвидаторов и январская). Между тем “Правда” вызывает мнение, что она ведёт какую-то “свою”, третью, вчера кем-то выдуманную и сводящуюся (как нам пишут из Питера стороной, ибо коллегия “Правды” не удостаивает упорно нас ответом) не то к уступочке ликвидаторам одного из трёх кандидатов, не то к отдаче им всей второй курии “в обмен на рабочую”. Если эти слухи неверны, то “Правда” виновата в них всецело, ибо нельзя сеять среди марксистов такой неуверенности, что заведомые друзья – марксисты – верят в эти слухи и передают их.

В горячее время закрывается “Невская звезда”, без единого письма и объяснения, прерывается коллегиальный обмен мнений совершенно, и политические сотрудники остаются в темноте, не зная, кого же они помогают проводить, не ликвидатора ли. Я вынужден протестовать против этого горячо и сложить с себя ответственность за это ненормальное положение, чреватое долгими последующими конфликтами»^[638].

Терпение Ленина было уже на исходе:

Ленин протестовал против систематического применения цензуры к его статьям.

«…Отчего же “Правда”, – сокрушался он, – упорно, систематически вычёркивает и из моих статей и из статей других коллег упоминания о ликвидаторах??»^[640]

В других письмах он требует возвращения ему неопубликованных статей, многие из которых бесследно исчезли. Иногда Ленин, по всей вероятности, не получал нового номера газеты и периодически жаловался на то, что его труд не оплачивается. «Почему не посылаете следуемых денег? – спрашивал Ленин. – Опоздание нас сильно стесняет»^[641]. Наконец терпению Ленина подошёл конец.

«Необходимо посадить свою редакцию “Дня” и разогнать теперешнюю, – гневался он в письме к Свердлову. – Ведётся дело сейчас из рук вон плохо, реклама бундовским ликвидаторам (“Цайт”) и не-социал-демократу Ягелло прямо позорна. Отсутствие кампании за единство снизу – глупо и подло. <…> …Разве люди эти редакторы? Это не люди, а жалкие тряпки и губители дела»^[642].

Несмотря на упоминание «Дня», в этом письме речь идёт о положении дел в редакции «Правды» в конце 1912 – начале 1913 годов. Всё это хорошо показывает, насколько напряжёнными были отношения Ленина с редакцией. Только после Краковского совещания ЦК РСДРП с партийными работниками, где Ленин оказал сильное давление на членов редколлегии, «Правда» изменила свою позицию. Уже в феврале 1913 года Ленин, с облегчением отмечая изменения в редакционном составе «Правды, писал: «Вы не можете вообразить, до какой степени мы истомились работой с глуховраждебной редакцией»^[643]. Постепенно Ленину удалось выправить положение. Осенью того же года Владимир Ильич уже поздравлял «Правду» с превосходно начатой кампанией в поддержку депутатов-большевиков, избиравшихся в Государственную думу^[644].

Выборы в Государственную думу IV созыва прошли летом 1912 года. К началу их проведения меньшевики имели ряд значительных преимуществ. Как и прежде, они получали большие суммы денег от своих состоятельных поклонников. Кроме того, они получили от Социал-демократической партии Германии крупную субсидию и приступили к выпуску легальной газеты «Луч», в которой при помощи политической демагогии выступали за «единство», за идею «нефракционных» кандидатов и т. д. Это нашло определённый отклик среди беспартийных элементов. Буржуазно-либеральные кадеты, которые по ряду причин боялись проиграть выборы, в свою очередь, прибегали к обману для получения дополнительных голосов. Газета «Речь» – центральный орган кадетов – прокламировала ещё в номере от 3 февраля 1911 года: «Подавать голоса придётся не за партии, не за отдельных кандидатов, а за упрочение в России конституционного строя или против него»^[645]. Призыв к голосованию за «прогрессивные силы» и против «реакции» – это стандартная, привычная сладкоголосая песня оппортунистов. Она звучит всякий раз, когда требуется убедить массы, угрожая им реакцией, голосовать за наименьшее из зол. Ленин боролся с этим обманом, он выступал за классовую независимость и революционную политику. В России по-прежнему была жёсткая реакция. Полиция провела предвыборную серию арестов. Между тем на всех заводах и фабриках нелегально распространяли основные положения избирательной программы РСДРП. Ленин из Кракова внимательно следил за избирательной кампанией в России. Видя малейшие проявления оппортунизма среди большевистского руководства, он всё больше убеждался в абсурдности идеи беспартийного «прогрессивного блока».

«Фактическим центром и штабом избирательной кампании большевиков была редакция “Правды”. Здесь кипела неустанная ежедневная работа, – пишет Алексей Бадаев, кандидат от большевиков на выборах в IV Думу. – Помещение редакции служило местом встреч и собраний с представителями районов и отдельных фабрик и заводов. Одновременно начались нелегальные предвыборные собрания по районам.