— Ладно. — Стив побрел вон из столовой. Он свернул в кухню выпить стакан воды и сразу пожалел об этом: на кухонном столе стояли рюмка с хересом и чашка с какао, теперь обсыпанные темным порошком.
Шэрон. Всего несколько часов назад она была здесь, в этом доме с Нийлом. Только в эти последние три недели, пока ему было так тоскливо без Шэрон, он понял, насколько ему необходимо, чтобы Нийл ее полюбил.
Он тихо вышел из кухни в прихожую, пересек ее, поднялся по лестнице и прошел по коридору мимо комнаты Нийла, мимо комнаты для гостей в свою. Сверху доносился звук шагов. Очевидно, и Луфтсы не спят у себя в комнате на третьем этаже.
Он включил свет и остановился у двери, оглядывая спальню. После смерти Нины он сменил всю мебель. Не мог больше видеть белый антикварный гарнитур, который она так любила. Двуспальную кровать он заменил на латунную, выбрал цвета твида, коричневые с белым. Чисто мужская спальня, заверил его специалист по интерьерам.
Она ему не нравилась. Унылая, пустая и безликая, точно номер в отеле. И весь дом был таким. Они купили его из-за того, что участок примыкал к заливу. Нина тогда сказала: «Из этого дома можно сотворить очень многое. Вот погоди и увидишь. Дай мне полгода…» У нее оставалось две недели…
Когда он в последний раз был у Шэрон, то мечтал о том, как переделает эту комнату, этот дом вместе с ней. Она умеет создавать домашний уют и красоту и сделала бы здесь приют тихого отдыха и радости. Краски, которые она подобрала бы, создавали простор. Но главное, ее присутствие.
Сбросив ботинки, он рухнул на кровать. В комнате было прохладно, он притянул к себе сложенное одеяло и укрылся. Потом нажал на кнопку выключателя.
В комнате воцарился полный мрак. Снаружи ветер хлестал ветками деревьев по стенам дома. Снежные хлопья мягко шлепались о стекла.
Стив впал в тревожную дремоту. И увидел сон. Шэрон. Нийл. Они ждали, что он поможет им. Он бежал сквозь густой туман… бежал по длинному коридору. Там была комната. Он должен, должен войти туда. Добежал, открыл дверь. И туман рассеялся. Тумана больше не было. А Нийл и Шэрон лежали на полу, на их шеях были затянуты шарфы, а их тела очерчивали радужные линии разноцветных мелков.
Глава 21
Одному поздно вечером было опасно показаться на маунт-вернонском перроне. Охранники в нижнем зале замечали такие вещи. Вот почему он ушел от Шэрон и мальчишки без двух минут одиннадцать. Ведь ровно в одиннадцать к перрону подошел поезд, и он поднялся по пандусу и лестнице вместе с десятком сошедших пассажиров.
Он подошел поближе к тем трем, которые направились к выходу на Вандербильт-авеню. Он знал, что для всех, кто смотрит на него, он один в компании из четырех человек. И отделился от них, только когда на Вандербильт-авеню они повернули налево. А он повернул направо, посмотрел через улицу и остановился как вкопанный. Там стоял полицейский буксир. К старенькому коричневому «шевроле» прикреплялись погромыхивающие цепи. Они собрались отбуксировать машину!
Потешаясь про себя, он зашагал к центру. Он намеревался позвонить из будки перед Блумингдейл. Шагая через пятнадцать кварталов по Лексингтон-авеню, он сильно прозяб, что несколько охладило прилив желания, которое он испытал, когда целовал Шэрон. И она хотела его не меньше. Он сразу это почувствовал.
И занялся бы с Шэрон любовью, если бы не мальчишка. Глаза были там даже под повязкой. Может, мальчишка видит сквозь повязку? От этой мысли он вздрогнул.
Снег почти не падал, но небо все так же заволакивали тяжелые темные тучи. Он нахмурился, подумав о том, как важно, чтобы на дорогах не было заторов, когда он заберет деньги.
Он планировал позвонить Перри, а если их не окажется дома, то прямо Питерсону домой. Но тут был риск.
Ему повезло. Миссис Перри сняла трубку после первого же звонка. Он по ее голосу понял, что она нервничает. Наверное, Питерсон позвонил им, когда не нашел Шэрон и мальчишки. Он продиктовал миссис Перри свои распоряжения басистым грубым голосом, который выработал, долго упражняясь. И только когда она никак не могла разобрать имени, он взорвался и перешел на более высокие тона. Он был неосторожен! Глуп! Но она, конечно, так разволновалась, что ничего не заметила.
Аккуратно повесив трубку, он улыбнулся. Если ФБР поставили в известность, они станут прослушивать телефон у бензоколонки. Вот почему он, когда позвонит утром Питерсону, скажет, чтобы тот тут же отправлялся в будку у следующей бензоколонки. Тогда они не успеют проследить его.
Он вышел из телефонной будки в приятном возбуждении, упиваясь своим редким умом. В дверях магазинчика готовой одежды стояла девушка — в мини-юбке, несмотря на холод. Белые сапожки, белый меховой жакетик дополняли ансамбль, который он счел очень привлекательным. Она ему улыбнулась. Ее лицо обрамляли густые вьющиеся волосы. Совсем молоденькая, лет восемнадцать-девятнадцать, не больше, и он ей понравился. Он сразу заметил. Ее глаза улыбались ему, и он направился к ней.
И тут же спохватился. Проститутка, кто же еще! Но даже если он правда ей понравился, что, если за ними следит полиция и арестует их? Он со страхом огляделся. Он читал о том, сколько великих планов рушилось из-за маленькой ошибки.