– Правда удивительно! – Воскликнул Вадим, хотя радоваться тут было нечему, куда она направилась и где вышла из воды окончательно, теперь этого он уже не узнает. Я итак получил немало, сказал он себе, гораздо больше, чем мог мечтать, так что хватить ныть, пора наслаждаться – я только что сорвал джек-пот.

– Просто она решила, что здесь не сможет выйти на дорогу, – пояснил художник, – с берега не видно ни мой уступ, ни пологий участок, где можно вскарабкаться. Она просто решила проплыть дальше и поискать нормальный берег. Жаль.

Вадим хохотнул, не удержался при слове «жаль».

– Интересно, кто же она на самом деле? – Задал риторический вопрос художник, Вадим напрягся.

– Этого мы никогда не узнаем, – улыбнулся он, взгляд голубых глаз разом стал ледяным, – и не нужно, чудеса умирают, когда лишаются своей тайны.

Как и люди, мог бы добавить он, но промолчал, время этой тайны еще не пришло.

В молчании они принялись за остывшую еду, каждый был погружен в свои мысли, и у обоих они были наполнены грандиозными планами и перспективами.

– Чудесная история, – нарушил паузу Вадим, отодвигая тарелку и поднимая бокал с водой, – читатели влюбятся в нее, а заодно и в вашу картину. Разумеется, я разрешу использовать ее для выставки, когда она состоится.

– Знаете, а ведь у меня есть еще одна картина с ней, – сказал вдруг художник, вытирая рот салфеткой. Вадим едва не поперхнулся водой, которую как раз пил.

Вот так сюрприз, подумал он, рано я расслабился.

– Правда? Что же вы молчали?

– Вы не спрашивали, – пожал плечами художник, – первым я написал портрет, тот, что вы купили, а потом, уже с него, написал вторую картину. Так, как и хотел: она на фоне прекрасного рассвета. Для меня главным было запечатлеть ее лицо, чтобы не потерять ни одной детали. А потом я уже писал ее с портрета. Рассвет – это маленькое начало жизни, новой жизни и для меня… символично, правда?

– О, да! – кивнул Вадим, – она вас очень вдохновила, да?

– Это было волшебство, – согласился художник, – не знаю, может, она была видением, слишком уж странно ее появление из волн, ее красота, ее сила… От ее энергии как будто воздух искрился, понимаете? Вселенная привела меня туда, какая-то сила подарила мне этот незабываемый момент, и вот я здесь.

– С этим сложно не согласиться, – кивнул Вадим, если какая-то сила и вела свою игру, то явно не для этого придурка с браслетами старалась. От этой мысли на губах снова заиграла улыбка.

Теперь ему просто не терпелось попасть в дом к этому идиоту и забрать вторую картину. Черт, для начала – хотя бы увидеть ее.

– Десерт? – спросил Вадим, видя, что трапеза подходит к концу, как и интервью. – Впоследствии многие будут угощать вас, хотеть выпить с вами или что-то вам подарить, но первый раз, как вы знаете, самый запоминающийся.

Ему надо было подумать, надо было решить, как действовать, потому что времени было меньше, чем он думал. Сколько еще картин с Фатимой написал этот болван? Сколько из них разошлись по региону? А может, он выкладывал их в интернет? Вадим очень не любил терять контроль, а сейчас чувствовал, что не вполне владеет ситуацией.

– Я не особо люблю сладкое…, – начал художник, но Вадим не дал ему договорить.

– А я не люблю незаконченные интервью, – он улыбнулся улыбкой голодной акулы. – Время дорого, особенно, мое время. Да и в ваших же интересах, чтобы материал как можно быстрее попал в массы. Пока вся эта шумиха не начала утихать, а интерес к Аде и этому региону – угасать.