Возражать Матильде было бесполезно. Скрепя сердце (так неожиданно сорвалось задуманное) Штейла решила, что будет благоразумнее не заострять отношения с хозяйкой. Да еще в такой неподходящий момент. Будет еще время для побега. Она направилась на кухню и занялась своим делом.

Работа, однако, продвигалась ни шатко ни валко. Все из рук вон. Мысли девушки были далеко. Она еще и еще возвращалась к ситуации, когда хозяйка хотела отравить постояльца. Неустанно сознание сверлила мысль поскорее покинуть это ужасное место. А тут еще этот незнакомец, окликнувший ее по имени. Чем-то забытым веяло от его внешности, но она никак не могла вспомнить, где, когда и при каких обстоятельствах они встречались. Иной раз любопытство не оставило бы ее в покое, она охотно пошла бы на общение, тем более, если они когда-то знали друг друга. Сейчас же, после всего случившегося, смертельно напуганная, видя во всем опасность, Штейла страстно желала, чтобы этот человек быстрее покинул трактир и больше не приставал к ней с расспросами.

Матильда же, отсылая прислугу на кухню, знала, что делает. Она понимала: девушка может ей сейчас понадобиться, и решила держать ее, что называется, под рукой. Гость придет в себя и снова начнет домогаться Штейлы, в этом она не сомневалась. Уж больно нетерпелив был он, уж больно горели его глаза. Ой, не пожалеет он сейчас монет, чтобы оплатить каждое ее слово.

Через некоторое время послышался стон, гость с помощью своего спутника, кряхтя и охая, сел на стул. Он тер ушибленное место на голове, чертыхаясь при этом на чем свет стоит. Матильда не заставила себя ждать: ситуацию нужно было брать под контроль.

– Это вы хорошо, сэр, сказали относительно того, что нужно знать, с кем имеешь дело. Думаю, я вас просветила. Мне бы хотелось иметь дело с умным человеком. За мной не заржавеет. Хорошие деньги – хороший обед, большие деньги – большая помощь в том, что вас интересует. Дармовщина здесь не проходит.

Гоббс иронически хмыкнул, покачал сокрушительно головой. Он взглянул на Сесила, который только развел руками: мол, не понимаю, что происходит, решай сам.

Гоббс вздохнул и взглянул на хозяйку:

– Ох и ведьма же нам попалась, Томас. Ну да ладно.

Он достал из кармана горсть монет и небрежно бросил их на стол. Лицо его было самодовольно, он упивался зрелищем. По его мнению, жест был впечатляющим, ситуация эффектной, и он с видом победителя наблюдал, как заносчивая хозяйка поспешно собирала со стола деньги, а за одной закатившейся под стол монетой не погнушалась сама полезть, при всей своей тучной комплекции. Он был уверен, что проучил ее: на полу, у его ног.

Но миг триумфа был недолог. Матильда быстро заговорила:

– Ну что же, за обед господин заплатил, благодарствую. Теперь можно поговорить и о том, чем вы интересовались, сэр.

Гоббс вскочил, побагровев.

– Да ты что, старая! За эти деньги… В своем ли ты уме?

– Не вижу повода для возмущений. А за разбитый стул, при помощи которого я остановила бандита после выходки в адрес моей работницы? А плата за беспорядки, учиненные вами? Бедняжка, поди, до сих пор не может придти в себя от испуга. Что же это будет, если все посетители станут работниц за руки хватать, да хозяйкам, чего доброго, под юбки лазить?

Гоббс искренне рассмеялся и брезгливо сплюнул.

– Кому ты, старая, нужна? Господи – Исуси! Неужто на тебя, ведьму, кто-нибудь позарится?

Матильда и ухом не повела в ответ на грубость. Но голос ее явно посуровел:

– За обед вами заплачено, не буду мешать управиться с ним. Но еще одна выходка, и вас вышвырнут из этого дома с треском.

Она преспокойно направилась к кухне. Гоббс, видя такой поворот дела и резонно решив не обострять отношений, окликнул Матильду:

– Хозяйка! – Та остановилась, и он выпалил без церемоний: – Сколько вы хотите за свою работницу?