Под разговор дошли до кухни, там хлопотали утопленницы, неспешно растирая каменными скалками какие-то крупинки в кашицу.
– Садись утопленник Стас, поешь, а потом я тебе работу покажу.
Стас, вздохнув, присел к столу и получил глиняную миску с чем-то весьма напоминающим перловую кашу с легким тинным привкусом. Праздник остался где-то за спиной, перед ним снова встали армейские будни – и с автоматом и с лопатой. Кое-как впихнув в себя склизкую бурду парень встал, показывая провожатой, что готов двигаться дальше. Женщина привела его к низенькой завешенной водорослями пещерке, там оказались свалены обломки лопат и метлы, какие-то палки, ветошь и вполне новенькие каменные скребки.
– Вот здесь инструмент берешь, и стены чистишь, от водорослей, от ракушек, что б блестели!
– Угу, и долго чистить?
– Да куда тебе спешить вздохнула утопленница, закончишь, посмотрим.
И остался Стас один на один с инструментами и зелеными от налета и нароста стенами.
Сперва работа шла неровно, руки соскальзывали, лопаты крошились от ржавчины, но понемногу парень втянулся и даже стал напевать для придачи ритмичности движениям. Слух у парня был, а напарник, регулярно гонявший в служебной машине диск любимого певца, помог вызубрить текст:
Допеть Стас не успел – изо всех доступных оконных проемов высунулись женские головки, а на самом верху показалась зеленая борода:
– Эй, утопленник, а ну – ка еще спой!
– Не могу, тут же отозвался Стас, работу еще не сделал!
– Да плюнь ты на эту работу! Иди сюда и еще спой! Скучно мне, а таких песен я и не слыхивал!
И Стас понял, что у него есть возможность торговаться. Дело оказалось хлопотным и мешкотным, сначала пришлось честно пропеть «Дембельскую» Сергея Трофимова, потом, еще пару его же песен для затравки, а там уж и торг пошел, да такой, что чешуя в стороны летела. Сначала Стас выторговал себе ту утопленницу, которая его встречала, потом другую, потом третью, потом всех полученных водяным от села. Самым сложным было выторговать для всех выход на землю – водяной ни в какую не хотел отпускать столь ценного утопленника:
– Ну девки – дуры, к мамкам хотят, или уж по женихам плачут, а ты то к кому?
– А я ваше мокрейшество к невесте…
– К невесте? К невесте это хорошо смягчился старик, а хорошенькая?
– Очень!
– Волоса зеленые?
– Нееет, черные и блестящие как вода, упругие как вороново крыло, и длинные, до плеч!
– Ладно, уговорил, отпускаю тебя к невесте и этих дурех по домам, но коли кто ко мне вернуться задумает – более не отпущу!