Как только мы перешли границу, сразу же окунулись в другой мир. Новые современные здания, все люди чем-то заняты, в общем – Китай и есть Китай. Ну это мне-то не привыкать, а для Саши это была первая заграница. Страны СНГ не в счет – они хоть и разные, но все равно бывшие советские. До Урумчи мы добрались на третью ночь. Попутки пару раз останавливались, даже когда мы не голосовали, потому что водителей шокировал мой внешний вид (босиком и в шортах в такую погоду). Может что-то случилось? Этот вопрос читался в их глазах, и они спрашивали по-китайски, дополняя жестами.

Но я, несмотря на минусовую температуру, ночью пока чувствовал себя комфортно. Днем согревало солнышко, а ночью – легкий спальник. Но ночью в Урумчи мы долго не могли найти место без снега, а поскольку начались «критические дни для вживления имплантатов», я решил переночевать под крышей. Мы вошли в какое-то работающее до полуночи кафе, и хозяева разрешили поспать на столах. На следующий день мне не удалось устроить комфортный режим для зубов. До обеда солнце было спрятано за тучами. Машин почти не было, да еще и дул пронизывающий ветер, от которого была только одна польза – он сдувал снег с полотна дороги. Через час ходьбы ветер оказал нам одну услугу, собрав в яму в кювете кучу перекати-поле. Я поджег их, и мы минут 10 наслаждались жарким пламенем. Вы уж, верблюды, извините. Я имею в виду, что второе название этих растений – верблюжьи колючки, потому что их едят верблюды, хотя я думаю, что только от необходимости. Ну так я и сжег их из-за необходимости. Ближе к обеду нас все-таки подобрали, и мы успели отогреться за полчаса езды. Потом выглянуло солнышко, и мы сварили обед в затишье, за развалинами у старой фермы.

Читатель, не беспокойтесь. Я, естественно, не собираюсь описывать с такими подробностями каждый день путешествия. Таких дней сотни, но в этот день я видел, что мой спутник, как и я, может испытывать радость просто от того, что из-за облаков улыбается солнце, что можно спрятаться от ветра за развалившейся стеной, что там ковер из сухих конского навоза, на котором так комфортно сидеть. В обыденной жизни мы разучились радоваться простым вещам. Скорее даже не разучились, а загордились – ведь мы же «хомо сапиенс», негоже нам радоваться примитивно, как животным. А я вот всегда по-хорошему завидовал собакам. Они улыбаются намного чаще чем люди, потому что умеют радоваться. Я рад, что, начав путешествовать, стал больше похож на этих наших братьев меньших, и это нисколько не умаляет моего «хомосапиенсого» достоинства.

А вот как проходил этот участок путешествия. Мне, если честно, не совсем понравилось. Во-первых, потому что со мной не было жены. Во-вторых, из-за холодов большую часть пути приходилось ехать на автомобилях. В общем-то, эта часть Китая довольно однообразная, но все равно жаль, ведь когда идешь пешком, день наполнен совсем другими впечатлениями: разнообразием цветов и трав, пением птиц, букашками. Кроме этикеток брошенных на обочине бутылок, пакетов и прочего мусора, впечатления приятные. Во время ходьбы и мысли совершенно другие. А в этот раз на участке до Урюмчи запомнились лишь колоссальные эстакады и тоннели, а также беспрерывный поток транспорта в сторону казахской границы. На тех участках, где дорожные работы еще не закончились, в потоке транспорта запомнились автомобилевозы, на которых взгромоздилось аж 19 легковушек, а также грузовики с прицепами, на которых были мастерски уложены, обтянуты брезентом и увязаны сотни коробок. Они были таких невообразимых габаритов, что было непонятно, как они не переворачиваются на ухабах и от ветра. Ну и конечно, запомнились водители, подвозившие нас на всем протяжении движения по Китаю. Все они, как сговорившись, обязательно кормили нас и всегда отказывались от оплаты за обед, которую я предлагал. Также нам очень помогали полицейские. Они не раз вывозили нас на нужную дорогу, когда мы пешком выбирались из больших городов, а также разрешали ночевать в полицейских участках. Как уже писал, я предпочитаю спать под открытым небом или в палатке, но поскольку мы двигались в гористой местности, температура по ночам опускалась до минус 10, в палатке холодновато. Окончательно с минусовой температурой мы попрощались только на полдороге между Ланыосом и Сиань.

В Сиане я сказал «до свидания, шелковый путь», и мы повернули на юг в сторону Куньминя. Все. Теперь можно не торопиться, главное успеть до границы, до окончания нашей месячной визы. В городе Ханьчжун мы случайно попали на свадьбу. Правда, «молодые» видно были прогрессивные: много европейской музыки, надписи на английском, одежда не совсем традиционная и т. д. Но еда была настоящая – китайская, и соседи по столу постоянно пододвигали нам что-то новенькое, так что Саша остался очень доволен. В России гулянка бы закончилась под утро, но здесь в 10 часов засобирались по домам, и наши соседи по столу сказали, что возле их дома есть место, где удобно поставить палатку. Было видно, что они с удовольствием пригласили бы нас домой, но законы не позволяют этого делать. Они привели нас на набережную и ушли домой только после того, как убедились, что нам комфортно в палатке. Они, наверное, думали, что мы не готовы к прохладной ночи и предлагали принести одеяла.

Хорошие все-таки люди китайцы. Вообще-то, в Китае проживает очень много этнических групп со своими традициями и обычаями. Несмотря на это, они похожи. Это как у нас при СССР – при всей многонациональности, советское воспитание откидывало отпечаток на каждом из нас. Двигались дальше на юг по очень красивой горной местности. Здесь не только местность, но и дома в поселках более красивы; в каждом доме неприметно яркой краской нанесен орнамент и рисунки. При этом, в соседнем поселке орнамент и рисунки уже другие, хотя цвета обычно используются желтые и красные. Рисунки на стенах домов дополняют связки кукурузы и перца, сушащихся на стенах сараев для скота. Скот и птица есть практически в каждом подворье, как раньше в российских деревнях. А вот навоз от животных они смешивают с водой и поливают грядки круглый год. Запах на огородах, конечно, не очень, но, судя по урожаям, растениям это больше нравится, чем разовое кормление. Наша пища на этом участке маршрута стала более разнообразна, поскольку мы уже не очень-то торопились, я намеренно двигался по второстепенным дорогам. Раз в день мы заходили на сельский базарчик и питались в забегаловках, каждый раз пробуя что-нибудь новенькое. Ужин и завтрак мы обычно готовили на костре, но, поскольку использовали местные специи, а также овощи и фрукты с окрестных огородов, то каждый раз получалось что-то новенькое.

Но вот и Куньминь. Здесь определится наш дальнейший маршрут. Дело в том, что по первоначальному плану, после шелкового пути мы с Вероникой, до возвращения в Канаду, хотели двигаться на юг, в Мьянму, где я еще не бывал. Сейчас сроки путешествия сдвинулись. Вероники со мной нет, но это не помешает мне сходить туда одному, вернее с Сашей. Но не все, что мы планируем осуществимо. Все официальные и неофициальные источники утверждали, что войти в Мьянму по земле невозможно, по крайней мере легально. Вот это нам и предстояло выяснить в консульстве. Консульство располагалось на окраине Куньминя в роскошном особняке, характерном для бедных стран с коррумпированными правительствами. Посетители посольства – в основном мьянмарцы, работающие или проживающие на территории Китая. В большинстве они темнокожие и очень приветливые. Девушка-консул сказала, что визу получить нетрудно, при наличии авиабилета с обратным вылетом. На мой следующий вопрос она ответила, что да, она может выдать визу, даже если у нас будет только бронь на билеты, но если мы собираемся войти в страну по суше, то это бесполезно – пограничники не пустят. Я спросил, можно ли при наличии визы войти со стороны Таиланда, она сказала, что скорее всего нет, но мы можем попробовать.

В общем, позиция консульства понятна. Платите денежки, получайте визу, а дальше ваши проблемы. Я не хотел отказываться от плана, но рисковать вслепую не хотел, поэтому решил получить дополнительную информацию. Для начала, я спросил у местных о порядке на границе. Мьянмарцы сказали, что за определенную плату пограничники закроют глаза на переход через границу, даже если в паспорте нет визы, но и при наличии таковой, штамп в паспорт не поставят. Но они также сказали, что паспорта у иностранцев во всех городах и особенно в столице проверяют очень часто. Несмотря на военный режим, на месте нарушителей, конечно, не расстреливают, но депортация гарантирована. Да, судя по отзывам, именно из-за жестокой политики правительства, живущие в Китае не очень-то рвутся на Родину. Ладно, граница, похоже, отпадает. Цена на короткий перелет от Куньминя до Мандалая тоже кусалась – $ 300 в два конца, и чуть больше, если потом лететь в Таиланд.

Делать нечего, придется поступить как нормальные герои, которые «всегда идут в обход». У нас с Сашей был договор, что доведу его до теплого моря, где он планировал провести зиму. Что ж, мечту парня, живущего в Архангельске и никогда не выезжающего за границу, можно понять. Мьянмарское побережье Адильсинского моря было ближе всего, но не судьба. При таком раскладе, от Куньминя ближе всего было до Южно-Китайского моря. Но, поскольку китайская виза заканчивалась, надо идти во Вьетнам. Я знал, что вьетнамскую визу можно получить и на границе, но в Куньмине есть консульство. Почему бы нам не зайти, да и город заодно посмотреть? Консульство обычно принимают заявления только до обеда. Поэтому мы не торопились: найдя его и «забив» координаты в GPS, мы решили переночевать в ж. д. вокзале, который находился в 3-х кварталах. Вокзал был большой, современный и красивый, как большинство зданий в этой части города. На китайских вокзалах комнаты отдыха не предусмотрены, но лечь можно везде. Правда, если не замаскируешься под китайца – участь мартышки в зоопарке тебе обеспечена.

Время было еще раннее, и мы решили еще прогуляться. Перейдя на другую сторону речки-вонючки, мы попали на улицу одежных магазинов. В Китае, да и не только, это практикуется: улица мебельщиков, по соседству – улица, где продают сейфы, на следующей – ковры и т. д. Казалось бы, это невыгодно для владельцев магазинов – вон сколько конкурентов по соседству, но зато удобно покупателям. Со всего города или микрорайона люди приезжают на нужную улицу, где обработать клиента – дело персонала. Но, в отличии от Южной Кореи, где магазины расположены по такому же принципу, здесь нет зазывал (видно менталитет другой).

Так вот, идем мы по улице, я объясняю Саше логику такой системы, он тогда и спрашивает: «Наверное, и улица парикмахерских где-то есть? Давай спросим». Хорошо, спросим, раз решил наконец подстричься. У моего спутника длинные светлые волосы, по поводу которых я периодически подшучивал – типа: «Ну вот, опять ребят шоферов «обломили». Они, наверное, ради блондинки остановились». Мне лично, мужчины с длинными волосами кажутся слабаками, даже если с косичками, а ля Стивен Сигал. Я, конечно, изначально мог поставить условие, что путь долгий, не нужны длинные волосы, но это было бы как-то не демократично. Мои стандартные условия к попутчикам и так довольно строги: не пить, не курить, по утрам обязательно делать зарядку. В общем, я подумал, что в процессе путешествия мой попутчик сам поймет, что длинные волосы – это непрактично и может вызвать нездоровый интерес. Несмотря ни на что, мой попутчик прибыл в Куньминь с волосами, и вдруг решился подстричься. Оказывается, побудило его к этому решению желание заработать, продав волосы китайцам на парик. В общем, зашли мы в магазин одежды и я, чтобы не объясняться на жестах, спросил, говорит ли кто по-английски. Продавцы завели нас в офис, и там я познакомился с Нэнси. Такие девушки, вне зависимости от их внешности, мне всегда очень нравились: она выскочила из-за стола, чуть не бросившись мне на шею и радостно воскликнула:" А я только, что подумала, что хорошо бы по практиковать свой английский в разговоре с иностранцами, и тут вы заходите!»

Ее глаза светились искренней радостью, что придавало ее милому личику еще большую прелесть. На вид ей было не более 25, она оканчивала институт экономики и подрабатывала здесь бухгалтером. Что касается английского, то фразы она строила правильно, но этот китайский акцент! Он гораздо хуже нашего русского. Саша вообще не говорит по-английски, но вскоре понял, что мы болтали о чем угодно, но не о его волосах, и напомнил мне о них. Нужного заведения поблизости не оказалось, но Ненси сказала, что, если мы подождем полчасика до окончания ее работы, она проводит нас в ближайшую парикмахерскую. По-моему, ей просто хотелось поболтать. Я также не мог отказать себе в удовольствии пообщаться с излучающим радость прелестным созданием. Чтобы мы не скучали, она предложила нам воспользоваться интернетом, и очень кстати. В моей почте было сообщение от Паши с Алией, что завтра они будут в Куньмине. В письме был адрес и телефон девушки, у которой они остановятся по проекту Couchserfing.

Как я и предполагал, закон о запрещении приглашения иностранцев домой уже отменен, но это не афишируется, а китайцы очень консервативный народ. Да и какой процент населения станет изучать этот вопрос? А вот на счет того, что китайцам запрещено иметь много детей, иностранцы ошибаются. Сами китайцы прекрасно знают, что этот закон заменен другим: «Хочешь иметь детей? Пожалуйста, сколько хочешь, но как только их становится больше одного, за каждого последующего повышаются налоги». В общем, плодить нищету, как на пример в Индии, правительство не позволяет. Почему я заговорил о детишках? Мне, как писателю, интересно все, поэтому я спросил у Ненси, в каком возрасте девушка обычно выходит замуж, и не хочет ли она завести ребеночка? А также, как в Китае относятся к внебрачным связям и детям? Оказывается, нравы здесь намного строже, чем в России, Америке и Европе. Обо всем этом мы говорили уже по дороге к дому, адрес которого нам дала Алия. Естественно, мы сначала позвонили, и хозяйка сказала, что вернется с работы часа через два, но она оставила ключи под ковриком, как попросили ее наши знакомые. Саша раздумал идти в парикмахерскую после того, как Ненси сказала, что волосы если и возьмут, то как оплату за стрижку. До нужного адреса можно было проехать на автобусе, но мы решили идти пешком. Вот мы и пришли, час пролетел незаметно, по крайней мере для нас с Ненси, а Саше, наверное, завидно, что девушка берет меня за руку при переходе через улицу. Он, наверное, сейчас пожалел, что не учил в дороге английский, как я ему предлагал. Но думаю, даже если бы мы не могли общаться словами, все равно между нами возникла бы духовная близость. Со мной такое бывало, общаясь с людьми разных полов. Но, разумеется, подобная близость с человеком противоположного пола, да еще и симпатичным, намного приятнее! Мы договорились созвониться и расстались.

Вскоре пришла хозяйка, женщина лет 35. Типичная китаянка, на лице которой эмоции не особенно отражались, но по оценивающим взглядам на нас с Сашей можно было понять, что она подумала: «Один слишком молодой, второй староват – опять не повезло. Может следующий постоялец окажутся подходящей кандидатурой для устройства личной жизни». Похоже, в Китае женщин тоже больше чем мужчин, но вопрос замужества не стоит так остро, как в России – алкоголиков здесь практически нет.

Наутро мы обратились за вьетнамской визой, которую нам тут же и выдали, причем бесплатно. А вот поляку, который подошел сразу же после нас, пришлось заплатить. И тут я вспомнил, как несколько лет тому назад я, вместе с каким-то поляком, подошел к границе Мексики, и его пустили без визы, а меня отослали в консульство. Меня это тогда несколько огорчило, но рассказываю я этот случай по другой причине. Дело все в том, что все мелкие неприятности у меня случаются по два раза, и я к этому уже привык. А вот подобного тому случаю так и не произошло. И вот сейчас меня огорчило, что поляку придется, в отличие от нас, платить, что как-то несправедливо. Я вспомнил Белиз и Мексику, которую пересек нелегально. Но главное не то, что я вспомнил, а то, что я наконец-то понял, почему только то, что приносило мне какие-то огорчения, повторялось дважды! Ведь за удачу я всегда благодарен людям и создателю, за доброе ко мне отношение. Ну, а неприятности меня, как любого нормального человека, огорчали. Вот она ошибка! И за неприятности нужно быть благодарным, ведь неудача может впоследствии обернуться удачей! И ведь я читал, и слышал это не раз. То есть, знать-то я вроде как знал, а вот дошло только сейчас!