Вот мы и в Таджикистане! Сварив обед и поев в тени возле арыка, я сходил обратно в Киргизию к нашим водителям. Как я и предполагал, их не пустили, сказав, что надо сделать запрос высшему начальству, или, если они торопятся, надо заплатить за срочность, как и все прочие. В общем, ребята чесали затылки и попросили у меня совета. Мне-то, конечно, было выгодно посоветовать им заплатить и не ждать у моря погоды, но я, хоть и чувствовал, что, в конце концов, им так и придется сделать, все-таки развел руками и показал пальцем в небо – мол, Аллах велик, он решит. Водители говорили мне, что им дали денег только на топливо, а остальную оговоренную сумму заплатят по возвращению. То есть оплата не повременная, поэтому, чтобы помочь им правильно сформулировать обращение «наверх», я добавил: «Если сейчас мзду заплатите, то пограничники своим детям подарки купят, а не вы, но зато вы своих детей раньше увидите, в общем решайте сами».

Попрощавшись, я вернулся к жене, и мы до вечера шли по безлюдной дороге. Утром нас подобрал грузовик, и на мой вопрос, пересекали ли границу грузовики со спецгрузом, он ответил, что они так и стоят в очереди. Видно, ответ от начальства так и не пришел, а тот, кто наверху, наверное, привел им в пример гастарбайтеров, которые по году домой не возвращаются, но зато регулярно посылают переводы семьям.

Грузовик довез нас только до Исфары, куда мы не дошли вчера всего километров 5, и нам опять долго пришлось идти пешком.

До Ленинабада, то бишь Худжента, мы добрались к вечеру и заночевали у приветливых таджиков, которые накормили нас бараниной и сушеной хурмой. Такую вкусную хурму я еще ни разу не пробовал. Это какой-то особый мелкий сорт, который после сушки становится размером с голубиное яйцо. У всех в этой семье были добрые лица, и мы им, наверное, тоже понравились, так как они настаивали, чтоб мы погостили хотя бы еще один день. К сожалению, время нас поджимало, и мы пообещали, что когда-нибудь приедем в гости. Даст Бог, мы когда-нибудь выполним это обещание. От Худжента до столицы 306 км, но, учитывая горные опасные дороги, слово «всего» язык не поворачивается говорить, ведь каждый поворот, особенно на спуске, может стать последним.

Мы, как обычно, первый час не голосуем (даже если торопимся) и идем против движения, но даже в этом случае, нас иногда подбирают. Так случилось и в этот раз – остановился таксист с одним пассажиром, рассчитывая подзаработать, но, узнав, что мы идем в Душанбе, а не в Ташкент, куда он вез пассажира, он предложил довести нас бесплатно до развилки – мол, оттуда уехать легче. Через 20 км он повернул направо, а мы двинулись дальше, благо, дорога почти все время шла вниз.

Транспорта и в самом деле стало заметно больше, но, в основном, это были микроавтобусы с багажом на крышах, видно местные челночники возвращались с покупками. В общем, в этот день до Душанбе мы так и не добрались, а переночевали на берегу горной речушки, возле какого-то кишлака.

На следующий день мы легко преодолели оставшиеся 120 км. И вот мы в столице. Правда, водитель грузовика высадил нас на окраине, и до другой окраины, вблизи пивного завода, который служил нам ориентиром чтобы найти дом АВП, нам пришлось идти пару часов. Конечно, можно было воспользоваться городским транспортом, но погода была хорошая, а город приятный, поэтому мы решили прогуляться. В 1988 году я уже посещал Душанбе, но был в нем только пару дней, поэтому мало что помнил. Но похоже, с тех пор город не очень сильно изменился. Не до новостроек было бедным таджикам все это время, а жаль – люди они хорошие. Помню, в прошлый мой визит меня поразил базар, где все наперебой предлагали попробовать фрукты, а также много красивых девушек с густыми черными бровями в пестрых длинных платьях. В этот раз меня удивило, что в этом плане с тех пор ничего не изменилось.

Подойдя к пивному заводу, мы позвонили Антону Кротову, и он выслал нам навстречу проводника. Конечно, мы смогли найти адрес по принципу «язык до Киева доведет», но в письме Антон предупредил меня, что расспрашивать местных как раз не желательно, чтобы не привлекать к дому лишнее внимание. Меня легко узнать по босым ногам, поэтому мы просто пошли в указанном направлении и через 5 минут встретились с проводником, который привел нас к одному из глинобитных домов на грязной, не заасфальтированной улочке с нумерацией, не поддающейся логике.

Дом, как и соседние, находился за высокой стеной с металлическими воротами, видимо, эта традиция сохранилась с древних времен, когда жители этого старого поселка остерегались набегов кочевников. Но, как рассказали мне ребята автостопщики, совсем недавно эти ворота были совсем не лишние. Дело в том, что из тюрьмы, находящейся в 500 метрах, сбежали 25 заключенных. Это были бывшие боевики, которые сумели подкупить кого-то из офицеров охраны. Когда побег обнаружили, то, естественно, стали прочесывать окружающие кварталы. Заходили во все дворы, в том числе и в дом АВП. Из находящихся там людей, только сам Антон с его мусульманской бородой, походил на кого-то из беглецов, да и документы у всех были в порядке, но, как бы то ни было, полиции стало известно, что в этом дворе тусуются путешественники, и служители порядка стали время от времени навещать дом. Дело в том, что иностранцы по прибытию в страну должны зарегистрироваться в течение 3-х дней, в противном случае им грозит штраф, так почему бы не зайти – вдруг там есть кого оштрафовать?

Думаю, сейчас самое время объяснить несведущему читателю, что такое дом АВП. Это затея Антона Кротова. Предварительно опросив путешествующую публику, он арендует в какой-нибудь стране подходящий дом, который на пару месяцев становится этаким караван-сараем, где странствующий люд может отдохнуть и встретиться с себе подобными. Сюда может прийти человек любой национальности и вероисповедания, но он не должен нарушать действующие в доме правила, основное из которых – не употреблять алкоголь. Проживание в доме бесплатное, но добровольные пожертвования приветствуются. Мест, как правило, хватает всем желающим, ведь здешняя публика комфортом не избалована: есть куда постелить спальник, общая кухня, туалет и вода для умывания – этого вполне достаточно. Зато общения с себе подобными – сколько угодно. Это особо важно для новичков, которые знают, что они хотят увидеть, но не знают как. У меня опыта предостаточно, Вероника – носительница чистого английского языка, так что мы оба были востребованы в этой компании. Кроме этого, по утрам мы с женой всегда делаем зарядку, и я предложил всем присоединиться. Большая часть публики с удовольствием присоединились добровольно, а остальных Антон, как сторонник здорового образа жизни, просто обязал это делать. Он здесь босс, захочет – выселит, так что ослушаться чревато. Вероника здесь оказалась далеко не единственной женщиной; процентов 25 жильцов были представительницами прекрасного пола. По опыту и решительности девушки мало уступали основному молодежному контингенту, но в одиночку автостопом, по понятной причине, путешествовать не решались. Все они были либо с попутчиками, либо в ожидании таковых, и были готовы подкорректировать свои планы, в зависимости от планов напарника.

Нам с Вероникой здесь понравилось, но мы не собирались задерживаться – осень наступала на пятки. В первую очередь я зарегистрировался, а вот Вероника, как иностранка из дальнего зарубежья, по непонятной логике властей может 90 дней находиться в стране без регистрации. Затем, я поехал искать зубопротезиста, ведь именно от того, сколько времени ему понадобится на то, чтобы я начал нормально жевать, зависит время нашего пребывания в Душанбе. Для начала я сходил в российскую воинскую часть, которую указал мне Антон как место, где есть нормальное оборудование и низкая цена для граждан России, проживающих в Таджикистане. Я не знаю, по какой причине здесь оставили оплот России, вернее даже Советского Союза, если судить по атмосфере в этом огороженном пространстве. Общение с солдатиками на проходной и работниками, работницами мед/санчасти вызвало во мне легкую ностальгию, и я с удовольствием сфотографировался с людьми в белых халатах возле бюста Владимира Ильича. Да, что ни говори, в то время отношения между людьми были теплее, и я рад, что они остались такими же на этой территории. Но вернемся к моим зубам.

По приказу начальника мед/части меня обследовали без очереди, не взяв деньги за первичное обследование. Доктор, молодой, довольно грамотный таджик, сказал, что ему потребуется 10 дней на всю работу, но на вживленные имплантаты он сможет поставить протез не раньше, чем через 4 месяца. То есть моя проблема останется нерешенной. Еще меня смутило большое количество анализов, включая почки. Дело в том, что один из моих студентов работает дантистом, и он предупреждал меня, что процент отторжения некоторых дешевых имплантатов достигает 40 процентов. И хотя здешний доктор заверял меня, что мне не поставят «гвозди», обилие анализов настораживало. В общем, я анализы сдал, но решил пробить альтернативный вариант.

Назавтра была суббота, и мы пошли осматривать город. К нам присоединились ребята автостопщики и попробовали тоже идти босиком, но долго на горячем асфальте не выдержали, и мы решили зайти в парк. Напротив парка над входом в большой спортивный комплекс, я увидел объявление, что там проводится международное соревнование по самбо. Естественно, я не мог не зайти, но и войти, по причине того, что я босиком, сразу не смог. Минут через 10, по моей настоятельной просьбе, вызвали председателя оргкомитета, и мне выдали бэйджик. Правда, к этому времени объявили перерыв на обед, поэтому я решил, что приду завтра.

В воскресенье я пошел в спортзал один. Несведущему человеку не очень-то интересно долго наблюдать за схватками борцов, где победу присуждают по непонятным зрителю правилам. Вот бокс, в этом плане, более понятен и зрелищен – там можно увидеть кровь и то, как вырубают противника. Я лично не люблю бокс, но не ревную зрителей, предпочитающих не поединки самбистов, а боксеров. Я понимаю, что если легализовать бои гладиаторов, то тысячи цивилизованных людей хлынут туда, а не к боксерским рингам. И не важно, что сейчас нет рабов, которых заставляли сражаться, я уверен, что нашлись бы волонтеры (добровольцами язык не поворачивается их назвать), как находятся сейчас, чтобы рисковать своей жизнью и убивать ни в чем не повинных людей в Ираке, Афганистане, Чечне и других «горячих» точках. Мне, конечно, жаль молодых людей, которых послали на смерть без их согласия, и я еще могу понять патриотов, которым промыли мозги, хотя и у них был выбор. Но тех, кто пошел туда на заработки, я осуждаю и призываю всех людей присоединиться ко мне. Родственники, друзья, любимые девушки, ведь это из-за вашей боязни высказать свое осуждение, на земле становится больше убитых.

Но вернемся в Душанбе. Моя жена вчера получила письмо от сожительницы своего сына о том, что он опять попал в тюрьму. Суд через 10 дней, и если мама будет присутствовать на слушании дела, то срок будет меньше. Я раньше уже как-то писал, что Канадские судьи жестче относятся к тем правонарушителям, от которых даже родственники отвернулись. Я, конечно, отговаривал жену лететь, по причине того, что мужику уже 30 лет, и это не первый раз, когда из-за него она вынуждена менять свои планы, но сердцу матери не прикажешь. В общем, мы договорились, что если она найдет билет, который нам по средствам, то полетит.

В воскресенье Вероника попросила кого-то из девчонок пойти с ней в роли переводчицы, а я пошел в спортзал ближе к окончанию соревнования, чтобы посмотреть финальные схватки и награждения. Соревнование проходило не очень напряженно и интересно, так как при статусе «международное», на нем присутствовало только две команды: таджикская и узбекская. Когда борешься со своими, то практически всегда ясен исход поединка, но самое плохое, что при этом тренеры иногда заставляют своих воспитанников «ложиться» под своего более слабого соперника, если это выгодно для выигрыша команды. Соревнование в честь знаменитого таджикского борца и теперь проходило регулярно, и правительство, несмотря на сложности в экономике, все-таки выделило деньги на неплохие призы: маленький цветной телевизор за первые места, и дальше по убывающей. В общем, победители остались довольны, организаторы тоже, поскольку команда гостей, хоть немного, но проиграла. Остался доволен и я. Кроме удовольствия посмотреть на схватки, я познакомился с некоторыми участниками, тренерами, зрителями, и даже с пришедшими на награждение министром спорта и мэром (женщиной). При разговоре с администрацией, я, извинившись за дикцию, попросил их порекомендовать мне хорошего дантиста, и они порекомендовали мне профессора Таирова, у которого лечится сам президент.

В понедельник я поехал в институт стоматологии и встретился с Умаром Таировичем, который поручил своей медсестре, молодой приятной женщине, назначить мне операцию на завтра. В общем, у меня, в этом плане, пока все складывалось удачно, а вот Вероника дешевых билетов пока не нашла. В общем, с утра, я уговорил ее, на всякий случай, сдать документы в Китайское посольство, после чего, мы вместе отправились в больницу, чтобы у меня была моральная поддержка. Профессор, посмотрев на рентгеновские снимки, сказал, что для внедрения нужного количества имплантатов потребуется от 4 до 8 сеансов, в зависимости от болевого порога. Я спросил: «А как насчет двух?» Посмотрев на меня, профессор сказал, что и для необычного клиента, каким являюсь я, это будет нелегко, но мы попробуем. С помощью обезболивающих уколов и самовнушения, мне удалось выдержать слесарные работы в верхней челюсти. В принципе, просверлить в челюсти 5 отверстий, нарезать в них резьбу, и вкрутить туда болты мог бы любой слесарь, но при условии, что ему бы дали просто череп. Но, когда череп покрыт мясом, под которым ничего не видно, да еще и языком пытается отвернуть сверло, это, я думаю, требует терпения. Докторов, наверное, специально учат в институте не 5, а 6 лет, чтобы терпения набрались. Но даже при всем умении доктор, наверное, не справился бы без Лены – ассистента. В ее обязанности входило держать язык, который, как известно, является самой сильной мышцей в человеческом теле, а второй рукой держать шланг, с помощью которой отсасывается вода, используемая для охлаждения сверла. Вот так мы командой в 4 человека (Вероника сидела рядом и переживала за меня) успешно закончили операцию. При этом, мне досталась самая пассивная роль – лежать мирно и не дергаться.

Следующую «пытку» доктор назначил через день, сказав, что перерыв необходим, и дал кучу обезболивающих таблеток. Я противник лекарств, но возвращаясь домой в микроавтобусе, когда меня начало аж подташнивать от боли, по настоянию Вероники, одну все-таки выпил.