Бет покачала головой:

– Нет, спит себе. Но во сне бормочет. Я записала пару слов.

– Думаешь, сможешь перевести?

– Завтра заскочу в библиотеку. Хотя, – поправилась она, взглянув на часы, – правильнее бы сказать «сегодня».

– Я был уверен, что в Ирландии говорят по-английски.

– Дед рассказывал, в своё время только по-гэльски все в Ирландии и болтали.

– В своё время? Как давно?

– Кажется, в начале века он был довольно широко распространён, особенно в сельской местности.

Впрочем, это ещё не доказывало, что Джим – пришелец из прошлого, заметил про себя Уоррен. По правде сказать, это вообще ничего не доказывало: гэльский мог до сих пор использоваться в повседневном общении – например, в наиболее изолированных и, как следствие, наименее образованных районах.

– Выяснил, что там у Сьюзен? – поинтересовалась Бет, стоя в дверях.

– Более-менее.

Соседка не двинулась с места, явно ожидая более развёрнутого ответа.

– Она по-прежнему злится на тебя, – сказала она наконец.

– Знаю.

– И с потерей Джека лучше явно не стало.

Это Уоррен тоже знал.

– Кстати…

Бет уже была на крыльце.

– Чего ещё? – спросила она, не оборачиваясь.

– Ну, понимаешь, Сьюзен… В смысле, сейчас два часа ночи. Тебе не кажется несколько странным, что она вернулась домой так поздно? Я всё гадал, не завела ли она случайно…