Как обычно, законы мироздания оказались не властны над слухами — как ни спешили ватажники добраться до своего родного города, ан их слава оказалась быстрее. На толпу веселых путников прохожие начали показывать пальцами и махать им руками еще в приладожских слободах, а уж в нижней части города, на Неревском конце, узнавал и вовсе каждый второй. Предлагали выпить, купить сбитень, мед или молоко, новую одежду. Зазывалы бежали следом и наперебой пытались заманить именно на свой постоялый двор, обещая невероятные удобства, дармовую еду, крепкий хмель и ласковую прислугу. Однако, как обычно, опытный Михайло Острожец уже успел присмотреть удобное для всех место, куда ватага и направила свои стопы.
Их ждали: все светелки, комнаты и горницы были пусты, в столовой гостей ожидал щедро накрытый стол, лавки были обиты кумачом, печи натоплены, вдоль стен горели масляные лампады, пламя которых защищала от случайного прикосновения тонкая медная сетка.
Ватага захлестнула комнаты одной стремительной волной — сразу заняв лавки, табуреты, разобрав миски, кубки и ковши. Столовая наполнилась дыханием, запахом дыма от походных костров, давно немытых тел. Впрочем, баня и прачки тоже ждали уставших ватажников, готовые принять сразу после общего пира.
— Любо атаману! — зачерпнув вина, крикнул Никита Купи Веник и тут же жадно выпил. Похоже, он не сообразил, что в бочонке налито отнюдь не пиво. А может, и понял — но знал, что теперь его ждет долгий отдых и потому беспокоиться совершенно не о чем.
— Любо, любо! — закричали остальные воины.
Егор, заняв место во главе стола, еще раздумывал, с чего начать ужин, когда двое молодых слуг, откинув полог, торжественно вынесли из кухни на блюде целиком запеченного поросенка, прошли вдоль столов и поставили перед Вожниковым.
— С приездом, храбрый князь! — во всю глотку крикнул один.
— Подарок от хозяина, — куда спокойнее пояснил другой.
— Поросенок! — восторженно закричал Никита. — Тимофей, ты где?! Помнишь, чего ты всем у Стекольны обещал? Мы с тобой за то на два бочонка пива поспорили! Скажи, атаман?
— Это верно, обещал, — с сожалением признал Егор, поняв, что от этого аппетитного блюда ему ничего не достанется, и протянул свой кубок ближнему ватажнику: — Линь, вина мне налей. И печени гусиной передай, никогда не пробовал.
— Давайте его сюда! — не стал отнекиваться Тимофей и широко перекрестился: — Спасибо тебе, Господи! Сбылась мечта дурака.
— Не, не, там тебя не видно! — крикнул Линь. — Сюда ступай.
Ради такого случая Егор посторонился, сажая ватажника во главе стола, выпил вина, подтянул к себе миску, полную деревянных вертелов с заячьими почками. Тимофей же, потерев ладони, расправил плечи, выдернул из-за пояса нож и вонзил в столешницу. Щелкнул пальцами. Кто-то из друзей протянул ему полный меда ковш. Ватажник выпил, стукнул опустевшим корцом себя по лбу, отбросил ковш, взялся за нож и, быстро отрезая ломтик за ломтиком, стал кидать их себе в рот.
— Да-вай, да-вай, да-вай! — стали скандировать остальные, не забывая выпивать и закусывать.
Тимофей старался изо всех сил, сражаясь с поросенком добрых полтора часа. Егор, болея за него, уже считал, что победа в кармане, — но вдруг, когда от тушки оставались всего лишь задние окорочка, ушкуйник неожиданно широко зевнул, откинулся на стену и вяло помахал рукой:
— Хозяин! Два бочонка… Угощаю я… Ик-к… И отнесите меня баиньки…
Воины закричали — кто разочарованно, а кто с восторгом. Многие, ругаясь, полезли в поясные сумки за проигранным серебром.
— И половинка бочонка атаману! — ехидно припомнил Купи Веник. — Ну что, княже, слабо тебе выпить половинку бочонка за вечер, али сразу от заклада откажешься?
— Я-а?! Откажусь?