Берендей с Дорином наблюдали за этой сценой широко раскрытыми глазами, но не вмешивались.

 --Ладно, смеяться потом будем. Знаете, кем он вас привёл? Быками-производителями. Они же вымирают, им свежая кровь нужна. Так что добром отсюда уйти нельзя. Просто не выпустят. Будут к вам по очереди жён водить и дочек, пока вторая половина становища не забеременеет.

 --А первая, стало быть, уже? - хохотнул Барс.

 --А то. Я же здесь с лета. А Толстый как?

 --Да нормально, живой. Василич, прямо как в той поговорке. "Купил бы баб деревеньку, драл бы их помаленьку". Соловей, а они тут хоть моются?

 --Гурман ты, Борисыч. Они тут жиром мажутся.

 --Вас понял. Отставить деревеньку. Ну, тогда начинаем танцы? Хотя, постой. Отставить танцы, есть мысль получше.

 --Какая? - с любопытством спросил Барс.

 --Увидишь.

 Больше ничего они сказать не успели, вернулся хозяин. В руках он нёс большой глиняный жбан, горлышко которого было замотано чем-то вроде мягкой замши.

 --Бражка-то хоть вкусная? - шёпотом спросил у Соловья Акела.

 --Да ну, бурдомага, -- так же тихо ответил Васька.

 Акела повернулся к хозяину и, глядя ему в глаза, тихо сказал: "Спать". Тот сонно моргнул и выронил из рук жбан, который ловко поймал Барс. А Абалей продолжал стоять, глядя на Акелу ничего не выражающим взглядом.

 --Мы твои друзья, Абалей.

 --Вы мои друзья.

 --Мы уже погостили, нам пора домой, проводи нас.

 --Хорошо, друзья, -- и довольно твёрдо направился к дверям. Акела мотнул головой в сторону двери и пошёл за аборигеном. Они все беспрепятственно вышли за становище, провожаемые равнодушными взглядами жителей. Никто не сделал ни малейшей попытки хоть как-то удержать гостей.

 --Будь здрав, Абалей. Дальше мы сами. Своим говори, что мы ушли на большую охоту.

 --Скажу.

 --Всё, иди домой.