Честно говоря, Несси, я слушала его вполуха. Мне было совсем не важно и не интересно, что там случится с миром вещей. Путь бы хоть все миры сразу рухнули в одночасье, если бы только это помогло мне вернуть мою малышку. Только сейчас я понимаю, как важно было то, о чем мне поведал проводник.
«А что случилось с вашей семьей?» – спросила я его напоследок.
«Я потерял ее. Я все время был слишком занят, слишком сильно увлекся своим открытием. Мне казалось, что оно как минимум тянет на Нобелевскую премию. Я продал машину и на эти деньги засел во Франции за архивы, пытаясь по крупицам связать текст, найденный мной в Эрмитаже, с таинственными гобеленами в Париже. Находясь там, я понятия не имел, что моя жена развернула активную деятельность по продаже краденых вещей из Эрмитажа. Сколько она успела оттуда вынести за год, одному дьяволу известно. Вначале она воровала очень аккуратно – то золотую пепельницу утащит, то часы. А когда я уехал во Францию, она взяла мой внутренний паспорт и стала буквально мешками сдавать вещи в ломбард. Вскоре у нее появились постоянные клиенты, для которых она работала на заказ. Она купила себе квартиру и открыла за границей счет в банке. Дело в том, что наш знаменитый музей просто ломится от всякой всячины, которую в свое время собрали Елизавета и Екатерина. Вот уж были великие служители культа Золотого Льва! Многие мелкие вещи в музее до сих пор числятся только на бумажках. А нет бумажки – нет и вещи. Ну и потом я думаю, вещам стало слишком тесно в месте, где они никак не могут воздействовать на людей, и они выбрали проводником мою жену. Они всегда выбирают людей надломленных, так им легче впрыскивать свой яд. Пока я был за границей, в Эрмитаже обнаружили пропажу нескольких ценных вещей и устроили ревизию. В результате недосчитались более двухсот предметов на два миллиона долларов. Поднялся дикий скандал, все просочилось в прессу, и жена, понимая, что попалась, пошла с повинной в милицию и сдала меня со всеми потрохами. Вещи в ломбарде были оформлены на мое имя, и, кроме этого, она открыла на меня счет в банке, на котором лежали приличные деньги. Думаю, что она давно все спланировала и собиралась в случае неудачи все свалить на меня. На суде она сказала, что я принуждал ее к воровству, избивая ее и ребенка. Представляешь, она даже привлекла в качестве свидетелей нашу соседку по коммуналке с ее отпрысками! Они дружно подтвердили, что я тиран, мучитель и душегуб.
А потом случилось то, что резко изменило всю мою жизнь. К судье вышла моя обожаемая дочурка и, глядя на него немигающими глазами, стала рассказывать про меня такие вещи, от которых даже у прожженных судебных заседателей пошел мороз по коже. Я пытался поймать ее взгляд, но это было невозможно – моего ребенка больше не было, а что-то страшное жило теперь в маленьком белокуром существе с лицом ангела. И тогда я понял, что потерял их. Передо мной была не семья, а какие-то мерзкие твари. Я сознался во всем, что мне приписывали. Мне хотелось попасть в тюрьму, чтобы только не видеть этого ужаса, творящегося кругом.
Меня посадили на десять лет. И когда я вышел, то стал бомжом (все мое имущество изъяли). Я отчетливо понял, что больше не принадлежу этому прогнившему обществу. Я поселился на свалке и нашел тут все для себя необходимое. Я собрал на помойке целую библиотеку и мог читать дни и ночи напролет. Можно сказать, что я был на тот момент самым счастливым человеком на свете. Единственное, что меня беспокоило, – это странные звуки со стороны южной части свалки. Казалось, что по ночам там обитают какие-то невидимые существа – иногда кто-то громко стонал, чавкал или хрустел в темноте. Но я был уверен, что туда приходят поживиться бродячие собаки, и старался лишний раз в это время не выходить из дома. Однако со временем эти непонятные звуки стали усиливаться. Как будто кто-то постепенно, шаг за шагом, метр за метром вторгался на мою территорию. Один раз я не выдержал, схватил лом и выскочил наружу. То, что я увидел, не поддается описанию. Какие-то звери, скорее всего собаки, пытались разорвать человека. Я бросился на помощь, кидая в собак камнями и размахивая ломом. Но когда приблизился, то увидел на земле мужчину. Судя по всему, он был без сознания. Его тело было опутано старыми электрошнурами. И эти шнуры так сильно впились в его тело, что из ран хлестала кровь. А рядом сидело жуткое голое существо, похожее на полупрозрачного человека, обернутого в полиэтилен, и слизывало кровь. И по мере того как существо насыщалось, оно все больше приобретало человеческие черты. После тюрьмы меня уже мало чем можно было сильно напугать, но эта картина до сих пор стоит у меня перед глазами. Я размахнулся и изо всех сил огрел этого вампира ломом по голове. Голова отлетела, словно одуванчик с тонкого стебля. Тело стало медленно сжиматься, будто сдувающийся воздушный шарик. Как только мерзкая тварь исчезла, из ран лежащего мужчины перестала хлестать кровь. Он застонал и пошевелился. Я освободил его от шнуров и побежал в дом, чтобы взять бинты и йод. Когда я вернулся обратно, то не нашел ни мужчины, ни оторванной головы твари. Чавканье, которое так раздражало меня последнее время, прекратилось, и вокруг воцарилась полная тишина. Все еще находясь под впечатлением, я вернулся и лег спать. А следующей ночью ко мне пришел странный гость. Он-то и стал последним звеном в моем исследовании и подробно объяснил, кто такие эйдосы. У него было странное имя – Захер…
Кассета 22
В два часа ночи я проснулся от того, что в дверь постучали. Честно скажу, после событий предыдущей ночи мне к двери даже подходить не хотелось. Я замер на кухне с ломом в руке. Но тут я услышал голос:
«Откройте, пожалуйста, я не сделаю вам ничего плохого. Я тут работаю неподалеку, и мне нужна помощь».
Я прекрасно знал, что никого рядом нет, я был один на сотню километров. Место считалось нехорошим, и другие бомжи избегали его, стараясь держаться поближе к городу. Но именно поэтому тут всегда было вдоволь еды и необходимых для жизни вещей.
«Приходите утром, тогда и поговорим!» – крикнул я.
«Утром я занят, – ответил голос. – И если вы меня не пустите, то я уже никогда не вернусь сюда. А вы никогда не узнаете, что стало с вашей дочкой и женой. И что происходит прямо у вас под носом. Видели, как детка ужинала? Это еще цветочки. Скоро они начнут сюда пачками притаскивать людей. Не пощадят даже детей. Но мы с вами еще можем повлиять на ситуацию».
Крепко сжимая в руке лом, я открыл дверь. В комнату вошел мужчина в белом плаще и черной шляпе. Он сел в кресло и закурил. Мне не было видно его лица из-за широких полей шляпы, я только слышал его красивый, немного хриплый голос.
«Я давно к вам присматривался, только все не мог найти повод зайти. Но теперь, когда эйдосы окончательно обнаглели и пасутся у всех на виду, в ваших же интересах со мной сотрудничать».
«Простите, вы кто?»
«Меня зовут Захер. Я из общества «Белый Единорог». Мы прочитали ваше научное исследование о связи между легендой и французскими гобеленами. Все это очень интересно и намного ближе к истине, чем вы себе представляете… Я могу открыть вам небольшой секрет. Тот, кто вышивал гобелены, и тот, кто писал легенду, – один и тот же человек. Просто он рождался несколько раз, приходил к нам вестником в разные эпохи. Тереза была первой, а за ней следовали другие…
«И чем занимается ваше общество?»
«Кто чем. Я вот, например, слежу за миграцией эйдосов. В городе это не представляет особого труда, но в этом месте у них особая аномальная зона. Здесь находятся только мертвые вещи, которым запрещено переползать в людей. Но, как мы вчера убедились, запрет больше не работает».
«Эйдосы? Жуткое чудовище, которое я видел вчера, – это был эйдос?»
«Он, голубчик. Как человек образованный (незнакомец кивнул в сторону стеллажей с потрепанными книгами) вы знаете, что древние философы часто рассказывали про эйдосов. Они пытались объяснить людям, что человеческое тело, по сути, всего лишь небольшая часть огромного организма. Ну, скажем, кто-то является всего лишь большим пальцем ноги этого организма. Однако никто не хочет в это верить. Никто не хочет быть пальцем, понимаете? Как же так, человек – царь природы! Человеку кажется, что он мегасущность, вокруг которой вращается мир. Он топчет траву и не знает, что у каждой травинки есть своя суть, своя капелька души. И даже кресло, на котором я сейчас сижу, тоже имеет душу. Но человеку, как правило, наплевать даже на свою собственную душу и души ближних, не говоря уж о травинке или предмете. И это ваше заблуждение, будто человек – единственное одушевленное существо на всем белом свете, вас и погубит. Именно это заблуждение позволяет эйдосам, то есть душам предметов, легко внедряться в людей, подменяя человеческую душу своей. Они с легкостью делают это, когда человек сам страстно желает сближения с вещами. Когда жажда чем-то обладать становится манией, когда человек готов жизнь отдать за новую кофточку марки «Прадо», эйдосы быстро меняются с человеческой душой местами. Хочешь кофточку – будь ей! А поскольку душа – штука бестелесная, то никто вначале и не замечает подмены. Находясь в человеческом теле, эйдос постепенно начинает управлять им. Вначале делает так, что человек вдруг становится очень богатым. Он летит над миром стремительно, как баллистическая ракета. Ему кажется, что он поднимается над окружающими, парит орлом над нищими друзьями, коллегами-неудачниками. Он начинает собирать вокруг себя все больше и больше вещей. Его близкие радуются, что вдруг стали богатыми, но постепенно начинают осознавать, что с человеком происходит что-то не то. Он становится равнодушным и злым, редко смеется и – самое главное – ничего больше не чувствует: ни любви, ни боли, ни страданий. Но даже не это самое страшное. Те, в кого заселились эйдосы, стараются затащить в свой мир как можно больше людей. Снежная королева, которую описал Андерсен, – типичный эйдос. У нее есть все – богатство, дворец и прочее. Казалось бы, живи себе и радуйся, но она хочет, чтобы и у других тоже были ледяные сердца. В компании веселее и проще завоевать мир, не так ли?
«А как отличить нормального человека от, так сказать, зараженного?»