«Финальная оценка по физике» Эйнштейна в 5,25 балла, которую называет Габор, – это оценка из аттестата об окончании Политехникума. Для сравнения, соответствующая оценка Марич (которую не приводит Габор) – ровно 5,0 баллов, что можно увидеть по факсимиле ее аттестата, опубликованного в книге Трбухович-Гюрич. Вероятно, это обобщенная средняя оценка по физике за все семестры. Как пишет Габор, в аттестате Эйнштейна об окончании Политехникума единственные 6 баллов – за работу в электротехнической лаборатории; столько же он получил по данному предмету на третьем курсе. В аттестате Марич оценки за этот курс не указаны – видимо, она его не посещала. После третьего курса Альберт и Милева получили по 5 баллов за научные проекты в физической лаборатории и 6 и 5 баллов соответственно по этому предмету за два семестра четвертого курса.
Сравнение их оценок за семестры на протяжении всех четырех лет обучения, которые представлены в аттестатах об окончании Политехникума, показывает, что из девяти предметов, которые они сдавали оба, по пяти у Эйнштейна оценки выше, чем у Марич, а по двум – одинаковые. Марич получила более высокие, чем Эйнштейн, баллы по предметам «Определение географической локации» и «Введение в практическую физику для начинающих». За последний Эйнштейн получил 1 балл, самый низкий из возможных, поскольку просто прогуливал занятия, за что даже получил официальный выговор. А прогуливал он их из-за конфликта с профессором Жаном Перне, который читал этот курс.
Итоговые оценки по финальным дипломным экзаменам выводились из средневзвешенных оценок по всем профильным предметам и оценки за экспериментальную дипломную работу (которая ценилась значительно выше). Марич, к сожалению, два раза провалила финальные экзамены. Второй раз, в 1901 году, явно находясь в состоянии сильного стресса – в первую очередь из-за того, что находилась на третьем месяце беременности. Габор предполагает, что неудача первого раза (в 1900 году) могла быть связана с дискриминацией в отношении нее в Политехникуме и как обоснование приводит недостоверную характеристику ее оценок:
«Хотя финальные оценки и Марич, и Эйнштейна оказались ниже 5 баллов, необходимых для получения диплома, 4,9 балла Эйнштейна [на самом деле 4,91] округлили до 5, так что он едва проскользнул. С другой стороны, 4 балла Марич означали, что она полностью провалилась; она в очередной раз получила высокие оценки по физике, но жалкие 2,5 балла по теории функций резко понизили среднюю финальную оценку».
Заявление Габор, что Марич получила «высокие оценки по физике», может иметь отношение к 5,5 баллам по экспериментальной физике, но по теоретической физике она удостоилась лишь 4,5 баллов (см. приложение Г, некоторые оценки удваивались). Габор не приводит никаких доказательств, что для получения диплома требовалась средняя оценка в 5 баллов и что оценка Эйнштейна ради этого была «округлена». В официальных документах экзаменационной комиссии не указано никаких критериев получения диплома, и ничего подобного нельзя найти в экзаменационных правилах Политехникума или ВТШ. Вероятно, экзаменационная комиссия принимала такое решение в индивидуальном порядке. Однако на конференции AAAS 1990 года Трёмель-Плётц заявила, что средняя оценка Эйнштейна была «округлена до 5 баллов», чтобы он мог получить диплом. Эту фразу она повторила в телевизионном фильме 2003 года «Жена Эйнштейна: Жизнь Милевы Марич-Эйнштейн», в котором появлялась Габор и, откуда, несомненно, получила эту (неверную) информацию.
Габор пишет, не цитируя источник, что историк Эйнштейна Роберт Шульман «предполагает, что, поскольку в финальные экзамены входила и устная часть, она [Марич] могла стать жертвой предвзятости со стороны экзаменаторов». Хотя вероятность дискриминации полностью исключить нельзя, следует отметить, что по пяти предметам промежуточных экзаменов (тоже включавшим устную часть), которые сдавала Марич в 1899 году, она получила по 5 баллов и выше, за исключением начертательной геометрии и проективной геометрии, по которым ей поставили 4,75 балла. (Трудности с начертательной геометрией, которую преподавал профессор Вильгельм Фидлер, она признавала сама в письме Эйнштейну в конце лета 1899 года).
Никто не сомневается, что женщинам, которые намеревались получать университетское образование в области естественных наук, приходилось преодолевать значительные трудности даже в относительно просвещенной Швейцарии, но Стэйчел по архивным документам ВТШ показывает, что тогда на отделении VI, где готовили преподавателей физики и математики средней школы, примерно шестую часть студентов составляли женщины. Конечно, это немного, но неплохо по сравнению с другими европейскими странами конца девятнадцатого века, многие из которых вообще не принимали женщин в высшие учебные заведения. Последнее, безусловно, не исключает возможности предвзятого отношения к Марич со стороны одного или нескольких членов экзаменационной комиссии, однако подтверждений такого рода предвзятости не существует.
В развитие темы Трёмель-Плётц выдвигает гораздо более сильное эмоциональное обвинение в дискриминации по отношению к Марич со стороны «мужской элиты ВТШ». Отметив, что «мы не можем представить себе той атмосферы, в которой оказалась Милева Эйнштейн-Марич после поступления сюда в 1896 году», она заявляет, что «общее настроение [в ВТШ] было и оставалось таковым, словно женщинам здесь не место, что профессора-мужчины и не ждали от них ничего хорошего…Я не верю, что даже профессор физики Вебер, у которого она писала дипломную работу и которую собиралась развернуть в докторскую диссертацию, собирался брать ее к себе в ассистенты». Как уже отмечалось ранее, Стэйчел документально доказал, что слова Трёмель-Плётц о поголовно враждебном отношении к женщинам в Политехникуме в конце девятнадцатого века не соответствует действительности. Если конкретизировать, то нет оснований утверждать, что профессор Вебер и не думал брать к себе ассистенткой Марич, как подозревает Трёмель-Плётц.
В другом случае Габор объясняет трудности Эйнштейна с поиском работы после окончания Политехникума его скромными академическими успехами:
«Эйнштейн, на самом деле, был средним студентом и одним из немногих выпускников ВТШ, кто не смог получить должность ассистента после окончания учебы, поэтому ему было трудно найти работу».
Здесь следует сделать уточнение. Промежуточные экзамены 1898 года Эйнштейн сдал с лучшими результатами среди однокурсников, но в последующие два года был склонен пренебрегать учебными занятиями, все больше внимания уделяя собственным научным интересам, связанным с новейшими проблемами физики, которые Вебер не затрагивал в своем курсе. В поздних «Автобиографических записках» Эйнштейн так вспоминает об этом времени: «Некоторые лекции я слушал с огромным интересом. Но в остальном часто прогуливал и ревностно изучал дома мастеров теоретической физики». В письмах Эйнштейна к Марич можно обнаружить частые упоминания о новых теоретических идеях и внепрограммном чтении новейших текстов по физике – самостоятельном или вместе с Милевой.
С учетом таких обстоятельств средний балл 4,91, полученный Эйнштейном по результатам финальных дипломных экзаменов в 1900 году, вполне объясним. По четырем экзаменационным предметам он получил как минимум по 5 баллов, но очень низкая оценка дипломной работы (которая имела наибольший вес) ухудшила общие показатели. Ему не удалось получить должность ассистента в Политехникуме в первую очередь из-за плохих отношений с двумя профессорами физики, Генрихом Вебером и Жаном Перне, хотя весьма посредственные 4,5 балла за диплом тоже могли сыграть свою роль. Сам он винил в том, что не удается найти работу в научной сфере, профессора Вебера, который не давал положительных рекомендаций. То, что до декабря 1901 года ему не удалось найти постоянную работу, Марич в письме Кауфлер-Савич объясняла тем, что он «очень несдержан на язык», а также тем, что он «еврей».
Габор во «Введении» пишет, что, в отличие от Эйнштейна, Марич наслаждалась «более легкие отношения с профессорами», и поскольку у Эйнштейна с ними были проблемы, она «часто вступалась за него». В главе, посвященной Марич, Габор выдвигает предположение, что тем самым она «могла подпортить и собственные отношения в научной среде», и повторяет эту мысль несколько позже:
«Известно, что Марич пыталась несколько раз вступиться за Эйнштейна перед Вебером – в чем не преуспела, и могла тем самым испортить свои отношения с профессором. Летом 1901 года Милева писала своей подруге Кауфлер-Савич: “Я ссорилась два или три раза с профессором Вебером, но к этому уже привыкла. Из-за него я сильно страдаю…Мы до сих пор не знаем, какая судьба ждет нас [Альберта и Милеву]”». (отточие и вставка автора).
В этом абзаце Габор явно опирается на бездоказательное утверждение Крстича, что «Милева пыталась убедить Вебера взять Эйнштейна ассистентом, но профессор был непреклонен», хотя к моменту пересказа этой истории оказалось, что Марич вступалась за Эйнштейна «несколько раз». Обратите внимание на слово «известно», которое употребляет Габор, тем самым стараясь убедить читателя в том, что сказанное ею – исторический факт. А также заметьте, что приводимые Габор (в переводе) три фразы, написанные Марич Элен Кауфлер-Савич, идентичны тем, что приводит Крстич, на которого она ссылается в конце своей книги, а их подача создает впечатление, что они взяты из одного письма, написанного «летом 1901 года», но на самом деле они взяты из
Как уже отмечалось ранее, основным источником проблем Марич с Вебером в 1901 году, судя по всему, стали его критические замечания по поводу ее докторской диссертации, в которой он выступал научным руководителем, а отнюдь не его напряженные отношения с Эйнштейном. Марич завершила дипломное исследование в июле 1900 года и планировала развернуть его в докторскую диссертацию. По поводу ее исследования Эйнштейн писал ей в мае 1901 года: «Дорогая, как продвигается твоя работа? Все ли хорошо в жизни? Старина Вебер ведет себя прилично или у него снова есть “критические замечания”?». Примерно в то же время, в мае или июне 1901 года, Марич сообщает Кауфлер-Савич, что «было несколько стычек с Вебером, но я к этому уже привыкла». Затем, осенью 1901 года, вторично провалив дипломные экзамены, она пишет подруге: «Я закончила учебу, хотя заботами Вебера докторскую защитить так и не удалось. Я слишком много от него натерпелась и ни за что не вернусь к нему еще раз». Обратите внимание, что неудача с защитой докторской объясняется «заботами» Вебера, и, очевидно, говорит, что его не удовлетворило качество диссертационного исследования, а не какой-то конфликт, связанный с Эйнштейном.
Помимо множества фактических ошибок, подчеркнутых ранее, в главе из книги Габор принимается как данность утверждение Трбухович-Гюрич, что Марич играла важную роль в научных занятиях Эйнштейна, и в, первую очередь, в отношении статей 1905 года. Вот лишь один характерный пример. Габор утверждает, что «в течение первых лет семейной жизни Марич также откровенно рассказывала семье и друзьям о сотрудничестве с мужем». В поддержку столь широкого обобщения Габор приводит два свидетельства, оба сомнительные. Ссылаясь на Трбухович-Гюрич, она пишет, что «Марич, например, рассказывала Милане Бота [Стефанович] о работе, которую она делала с Эйнштейном». В качестве второго примера она ссылается на «Приложение А» в книге Крстича 1991 года: «Марич хвасталась перед отцом и Десаной Тапавика Бала… “перед отъездом из Нови-Сада мы закончили одну важную работу, которая сделает моего мужа мировой знаменитостью”». Эти высказывания мы подробно рассматривали, соответственно, в восьмой и пятой главах и показали, что они абсолютно несостоятельны как историческое свидетельство. Однако Габор принимает рассказ Трбухович-Гюрич и Крстича безоговорочно.
Наиболее широкое распространение история Милевы получила благодаря телевизионному фильму «Жена Эйнштейна: Жизнь Милевы Марич-Эйнштейн». Автор сценария – Джералдин Хилтон, режиссер – Никола Вулмингтон, при участии Oregon Public Broadcasting в Соединенных Штатах и Australian Broadcasting Corporation (ABC). ABC и Public Broadcasting Service (PBS) показали этот фильм в различных штатах США. В 2004 году он был даже среди номинантов на Премию Японии[13] в области образовательных СМИ в категории «Образование для взрослых». Одновременно с фильмом был запущен образовательный вебсайт. С него можно было скачивать развернутые поурочные планы для преподавателей средней школы, в которых содержались тенденциозно составленные вопросы для учеников, что подразумевало восприятие всего изложенного в фильме как исторический факт.
Заметное место в фильме было уделено истории Иоффе в изложении Трбухович-Гюрич как неоспоримому свидетельству того, что в оригинальных рукописях статей 1905 года были указаны две фамилии – Эйнштейна и Марич. На вебсайте PBS Иоффе был даже назван «среди ее [Марич] сторонников» и утверждалось, что «есть как минимум один печатный источник, в котором Иоффе заявлял, что лично видел фамилии двух авторов в статьях 1905 года» (источник в онлайн более недоступен). Однако, как пишет историк Альберто Мартинес:
«В поразительно легкомысленной путанице продюсеры «Жены Эйнштейна» и сопутствующего вебсайта показывают фрагмент страницы со словами «за подписью Эйнштейн-Марити», предположительно принадлежащей Иоффе. Но представленная страница на самом деле взята из научно-популярной книги 1962 года русского автора Даниила Семеновича Данина, который, в свою очередь, даже не утверждал, что когда-либо видел оригиналы