Рассеяно поводив глазами по прилавкам с учебниками и полкам со скудной беллетристикой, я приблизился к стойке с картами. Быть в Витебской области, и не прикупить хороший, к тому же довольно точный местный атлас было бы непростительно. Заодно я решил взять и туристическую схему Полоцка, который вскоре сослужил мне отличную службу. Вынув из кармана имеющиеся у меня наличные, я решительно приблизился к продавщице. Сказать честно, россиянину, приехавшему на некоторое время в Белоруссию, крайне сложно делать здесь покупки, просто морально тяжело. То, что у нас стоит рубли или десятки рублей, здесь оценивается во многие сотни и тысячи местных рубликов. И поневоле, когда видишь перед собой ценник с множеством нулей, рука как-то инстинктивно начинает придерживать денежки. Но в данном случае жмотничать было бы глупо.

Теперь, обзаведясь раскладным путеводителем, я с лёгкостью мог ориентироваться даже в незнакомом месте. Ведь кроме названий улиц и основных микрорайонов на нём были указаны все исторические достопримечательности этого старинного города. И я отправился бродить по центру города, заходя по пути, то в старинные соборы, то в кафе, чтобы согреться и перекусить. Примерно через два часа бесцельного блуждания, я выбрался на берег Западной Двины, делящей город на старую северную часть, и южную, более современную. Ширина реки меня откровенно поразила, и я несколько минут с любопытством рассматривал её внушающую уважение серо-стальную полосу, за которой с трудом угадывались невысокие домики Задвинья. Несмотря на пасмурную погоду, около воды топталось несколько пенсионеров с удочками, и я направился к одному из них полюбопытствовать насчёт улова. Но, подойдя ближе, увидел, что меня кое-кто опередил. Около ног старичка на выброшенной течением коряге восседал большой серый кот, ревниво следящий за всеми манипуляциями своего хозяина.

– И не лень такому массивному пушкану бежать за вами в такую сырость? – спросил я, подходя ближе.

– Ему-то как раз не лень, – на секунду обернулся рыбак, – он ко мне просто в сумку пристраивается. Так что нашему Тимофею остаётся только сидеть на брёвнышке и ожидать очередной подачки.

– И много попадается?

– Когда как, – зябко поёжился мужчина, – но три-четыре рыбёшки вытаскиваю ежедневно.

– Наверное, по большей части мелочишка?

– Да-а, не больше ладони…

– Большой рыбы, что ли совсем не осталось?

– Большая, она по глубоким местам прячется, а здесь так мелко…

– При такой-то ширине? – изумился я.

– А при чём здесь ширина? – удивился рыбак. Двина хоть и кажется полноводной, но на самом деле совсем мелкая стала. Летом здесь её можно в любом месте перейти, глубина её не больше полутора метров!

Я неуверенно поддакнул и взглянул на часы. Часовая стрелка приближалась к одиннадцати, и я поспешил раскланяться со словоохотливым рыбаком. Ведь мне хотелось прийти в музей пораньше, дабы иметь возможность встретиться и поговорить с директором. Бодро отшагав по улице Ленина с полкилометра, я увидел справа от себя старинное здание из красного кирпича, похожее на небольшой рыцарский замок или крепостную башню. Лучшего здания для краеведческого музея трудно было подобрать даже в таком старинном городе. Купив входной билет, я некоторое время бродил между витринами с аляповатыми глиняными фигурками и ржавыми чугунными ядрами. Впрочем, осмотр экспозиции продолжался недолго. Заметив девушку в синем халате, явно относящуюся к служащим музея, я смело направился к ней.

Она выслушала мою просьбу о встрече с директором со скептической миной на лице, но когда я упомянул о том, что я писатель и очень хотел бы посодействовать культурным контактам между нашими народами, её лицо мигом смягчилось.

– Пойдёмте за мной! – указала она взглядом на узкую крутую лестницу, ведущую куда-то наверх.

Вскоре мы оказались на тесноватой площадке второго этажа, куда выходили три закрытых двери.

– Подождите чуть-чуть, – кивнула девушка на единственный стул, с высокой резной спинкой, стоящий в углу площадки, – я сейчас спрошу…

Она с заметным усилием толкнула самую правую дверь и исчезла за ней. Я же расположился на скрипучем стуле, воображая, что некогда на нём сиживали какие-нибудь польские или литовские князья. Впрочем, долго восседать на истёртой кожаной подкладке мне не пришлось.

– Заходите, – неожиданно прозвучало из-за приоткрывшейся дверцы, – вас ждут!

Директором музея оказалась изящная дама в малиновом пиджачке, примерно пятидесяти лет. Была она в кабинете не одна. Около узкого, стрельчатого окна сидел рассерженный мужчина, нервно перебирающий какие-то бумаги. Чувствовалось, что временно прекратившийся разговор между ними был не слишком приятным для обеих сторон. Впрочем, госпожа директор мигом овладела собой.