– Че? – огрызается грубоватый мальчишка не старше четырнадцати лет с тремя маленькими рожками, торчащими у него изо лба. Он хмурится, оценивая меня с головы до ног, как будто я только что украла его игрушку.

О, так не пойдет. Он не только мужского пола, но и ребенок.

– Я пришла…

– Она немного жирная, не? – он кивает подбородком в сторону лошади.

Не бери в голову, пусть Лю вдоволь повеселится.

– У нее широкая кость, – поправляю я.

– Ага, мои бабули говорят так обо мне. Но у меня не просто широкая кость. – Его взгляд стал еще более кислым, чем раньше. Я полагаю, с моей стороны ребячество продолжать настаивать на конюшне, несмотря на то что я знаю о предвзятом отношении Лю к детям и лицам мужского пола. Но я никогда не претендовала на то, чтобы быть взрослой.

– Ладно, – я неуверенно киваю, передавая ему поводья. Мальчик хватает их, и Лю начинает дергать головой и раздувать ноздри. Началось. – Что ж, проследи, чтобы она оставалась жирненькой, накормленной и в тепле в течение четырех ночей.

Он сплевывает, протягивая руку. Я прикусываю язык, чтобы удержаться от комментариев по поводу его манер, и роюсь в одной из сумок на седле. Я высыпаю монеты ему на ладонь, он опускает взгляд и снова поднимает его на меня.

– Да ты шутишь. Это больше, чем я заплатила бы в Таравине. – Я уже добавила больше, чем нужно, чтобы покрыть любой ущерб.

– Элитное обслуживание, позднее заселение, дворец прямо за углом, жирная лошадь…

– Ладно, ладно. – Я кладу ему в руку еще одну монету. – Тебе лучше кормить ее золотом за такие деньги.

Он пожимает плечами, не утруждая себя тем, чтобы помочь мне, пока я отвязываю от седла свои запорошенные снегом сумки и оружие и перекидываю их через плечо.

– Ее зовут Лю, – говорю я, запыхавшись от усилий.

– Буду называть ее «лошадь». – Он поворачивается ко мне спиной и с трудом тянет Лю в конюшню.

Я разворачиваюсь и вижу Гидеона со скрещенными на груди руками и веселой улыбкой на лице.

«Чего это ты так смотришь?» – говорю я с вызовом.

«Думаю, ты нашла себе идеальную пару».

Я закатываю глаза и напрягаюсь всем телом, чтобы поднять ногу достаточно высоко над снегом и сделать всего один шаг. Когда я пробираюсь по снегу, по продуваемым ветром улицам, с каждым шагом мои мышцы кричат все громче и громче. Десять дней езды верхом вверх и вниз по смертельно опасной местности творят ужасные вещи с организмом.

Если в день, когда мы осуществим кражу, будет точно такая же погода, я не уверена, что нам удастся уйти незамеченными, особенно если столкнемся с существами, специально выведенными для жизни в этом климате. Я встряхиваю головой, чтобы прогнать эту мысль. Мне нужно сосредоточиться на вещах, которые я могу контролировать, одна из которых – это то, как я попаду во дворец – притворюсь служанкой. В качестве стражника я располагала бы большей свободой, и меньше людей обратят внимание на мои передвижения, но одна вещь, которую я усвоила, заключается в том, что между стражниками существует некое товарищество, а это означает, что они узнают любого нового или лишнего человека.