Рэми захлопала ресницами.

Ничего не понимая, Эртан объяснил:

– Ну, это, вообще-то, моё дело, позаботиться о том, чтобы меня не свергли и не убили, разве нет?

В этот момент принцесса осознала, что почти ничего не смыслит в устройстве финансового управления страной. Дома ей всегда казалось, что деньги государства – это и есть деньги самого короля. Но либо она уже тогда чего-то не понимала, либо в Мариане дела обстояли совсем иначе.

– Ничего не понимаю! – призналась она. – У вас, что же, вообще все работают? А Бени и Вента? Они же совсем девчонки!

Пожав плечами, Эртан отметил:

– Бени и Вента прекрасно ткут ковры. Кстати, очень прибыльное дело, потому что козью шерсть нам продаёт дальний родственник, по хорошей цене, а красители они сами замешивают.

Рэми по-прежнему ничего не понимала и всё-таки переспросила ещё раз:

– Так у вас что же, все работают? И дворяне?

Эртан нахмурился:

– А у вас разве нет? Может, ты просто не особо присматривалась? Они же наверняка тоже либо служат, либо хозяйство ведут.

– Я никогда не работала, – начала перечислять Рэми. – Мама и сёстры никогда не работали. Алиссия никогда не работала…

Прежде, чем она продолжила, Эртан её перебил:

– Как? Разве Алиссия не твоя фрейлина?

В ответ ему достался лишь недоумённый взгляд.

– Это ведь тоже работа, Рэми, – терпеливо объяснил он.

Она захлопала ресницами, переживая момент глубокого потрясения.

– В общем, – попробовал закрыть тему Эртан, – ты решай как знаешь. Уж одну-то принцессу с двумя её дамами наш род прокормить и так сможет, так что работать или нет – твоё право решать. Но если тебе всё равно это дело нравится – не советую отказывать. У нас не принято разбрасываться работой, если уж предлагают.

Помолчав, он с горечью прибавил:

– Нас слишком мало, чтобы бездельничать.