Эртан бросил на него мучительный взгляд, и, покраснев, он заткнулся. Естественно, все тут всё понимали.

– Пойду поговорю с ней, – спуская ноги, решил Рассэл.

Никто его не стал останавливать.

Добравшись до комнаты пленниц, он испросил аудиенции и был милостиво ею удостоен.

Свою дипломатическую миссию ему пришлось совершать в присутствии Алиссии – Рэми наотрез отказалась выходить.

Рассэл задуманную примирительную попытку начался издалека:

– Рэми, ты же знаешь, у нас, в Мариане, мы очень трепетно относимся к понятию клановости, – под её насмешливым взглядом выстраивать речь было сложно, но он имел выдающийся опыт такого рода, поэтому справлялся. – Мы делим мир на своих и чужих, и стоим за своих до последнего. Даже если свой неправ, даже если свой преступник, мы будем на его стороне – это верно по отношению к любому марианцу, но Эртан… – вздохнув, он пояснил: – Эртан – ралэс. Гарант мира.

Было не очень понятно, причём тут это и как оно связано с преамбулой. Рэми сделала нетерпеливый жест рукой: мол, а нельзя ли уже подойти к делу?

Рассэл снова вздохнул и терпеливо принялся пояснить:

– Пойми, Рэми, Эрт не может позволить себе ни малейшей пристрастности. Никогда, ни в чём. Он – гарант мира. Он обязан быть беспристрастным, даже когда речь идёт о его семье.

– Прекрасно, – немного помолчав и не дождавшись продолжения, откликнулась Рэми. – Великолепное качество для правителя, – отметила она столь сухо, что было понятно: вся эта речь её не впечатлила.

– Рэми! – почти с упрёком вскричал Рассэл. – Ну пойми же! – настойчиво призвал он. – Он не может иначе. Аркаст сегодня был весьма груб, – извиняющийся взгляд на Алиссию, – но по факту прав. Эртан и так пошёл на беспрецедентные уступки – только из любви к тебе…

На этом месте Рэми покраснела от гнева и холодно перебила:

– Не передёргивай, Рас. Он сделал это лишь потому, что ему всё ещё нужны дети от ниийской принцессы.

Тот отшатнулся: она явно не потеряла формы и всё ещё умела найти именно те слова, которые ударят по больному.

Он всё-таки попытался сделать ещё одну попытку:

– Рэми, правда, он очень любит тебя, и теперь мучается…

Она снова не стала слушать. Сделав шаг вперёд, она тем заставила его замолчать и припечатала:

– Он – ралэс. А беспристрастным гарантам мира любить не по чину.

Сделав резкий жест: «Вы свободны, сударь!» – она отвернулась.