Тарасов подбежал к Журавлёвой и, поминутно оглядываясь на Костякова и его беспорядочное мельтешение среди деревьев, принялся вытаскивать её из снега, приговаривая:

— Вставай, Журавлик, чего здесь разлеглась? Вздремнуть решила? Вечным сном? Там Костяк из-за тебя совсем слетел с катушек! На своих бросается! Утихомирь его уже, а?

Катерина к тому времени немного пришла в себя, но бедную девчонку от пережитого потрясения начал колотить озноб. Естественно, из Стёпкиных объяснений она ничего не поняла, кроме того, что Тарасов зачем-то просит её успокоить Женьку. Катя на личном опыте знала, каким он бывает буйным, поэтому просьбе не удивилась, но всё равно не могла понять, чего хочет от неё одноклассник:

— Успокоить? Как? — Прошептала она, стуча зубами, вцепившись в Тарасова и кое-как выбираясь из сугроба. — Чего ты от меня хочешь?

— Он должен тебя услышать! Зови его! — Убеждённо протараторил Стёпка. — Быстрее! А то он сейчас умчит, и мы ни за что его не догоним!

Катя прикинула расстояние от них до мечущегося между деревьями Женьки и слабо запротестовала:

— Да не услышит он. Зачем всё это?

— Услышит. Я его лучше знаю. И не спорь, Журавль, сейчас вот прям точняк не до этого! Катя, он никого не узнаёт, даже меня! Говорю же, кукуха у него слетела, ясно тебе?! — С неподдельным отчаяньем встряхнул девчонку Стёпка. — Из-за тебя его в дурку загребут, слышишь? Потому что этот героический гандон полез тебя спасть, разогнал чёртову прорву народу, но переклинило его, и остановиться никак не может! Катюха, он только тебя послушает! Зови его, ну!!

Катерина обречённо выдохнула и пропищала в сторону деревьев:

— Женя!

— Громче! — Потребовал Тарасов. — Я стою рядом, и то с трудом тебя услышал. Скажи, чтобы шёл сюда. А ещё лучше кричи! Так, будто тебя режут, тогда он сразу прибежит. Ну постарайся, Катька, ведь тебя и вправду могли зарезать, если бы не он, — взмолился Тарасов. И эта мольба, равно как и упоминание о недавно пережитом ужасе напугали Катю до чёртиков:

— Женя!!! — истерично завопила Журавлёва во всю мощь своих лёгких. — Костяков!! Иди сюда! Женя!! На помощь!

— Так всё, молчи, — сосредоточенно скомандовал Степан, отпрыгнув от Журавлёвой как можно дальше, чтобы Костяк не дай Бог не подумал, что опасность для девчонки исходит от него. — Услышал. Сюда бежит. Теперь держись, Катюха. Либо узнает, либо нам обоим хана. Если что, разбегаемся в разные стороны. Драпай со всех ног, поняла?

Журавлёва вытаращилась на Тарасова, надеясь, что это просто глупая шутка, но Стёпка и не думал шутить, реально приготовившись улепётывать на своей предельной скорости.

Тем временем запыхавшийся Евгений домчал до друзей и, отпихнув с дороги Тарасова, подлетел к Катерине. Окинув хрупкую дрожащую фигуру полубезумным взглядом, Костяков схватил её за плечи и прорычал, едва выпихивая из себя слова:

— Дура! Безмозглая идиотка! Какого хрена ты сюда попёрлась ночью?! Да ещё одна! Ты совсем последние мозги растеряла?!! Ну вот какого хрена, ты мне скажи!! Ты хоть понимаешь, что они могли с тобой сделать, бестолочь ты ходячая? Это же наркоши!! Они все обдолбанные по самое некуда, они могли всё, что угодно с тобой намутить, а наутро даже бы не вспомнили! И никто бы тебя не нашёл!! — Орал Женька Кате прямо в лицо и периодически встряхивал за плечи, видимо, чтобы до неё лучше доходило.

Его неприкрытая злоба и психоз били по Журавлёвой не хуже, чем знаменитые кулаки, и было вдвойне обидно, что Женька, в принципе, во всём прав. Это стало для бедняги последней каплей: Катя всхлипнула и громко, жалобно заревела, по-детски растирая глаза кулачками.