Я это подтвердил и добавил (так как он очень нуждался в похвале), что его мороженое знаменито на всю Грецию, если не на всю Европу.

– Это правда, – простонал он. – Вот почему перед приездом короля губернатор захотел попробовать мое мороженое.

Меня это впечатлило, о чем я и сказал.

– Да, – подтвердил он. – Я должен был доставить во дворец Монрепо[28] двенадцать кило этого десерта и еще особое мороженое для банкета в честь его величества. А! Это особое мороженое меня и подвело. И теперь моя жена и дети должны голодать. Жестокая, безжалостная судьба!

– Почему? – спросил я в лоб, с набитым ртом. Все эти словесные кружева были мне неинтересны, хотелось поскорее добраться до сути.

– Я подумал, что это должно быть нечто новое, уникальное, о чем никто даже не мог помыслить, – сказал Кости и осушил рюмку. – Я провел бессонную ночь в ожидании знака свыше.

Он закрыл глаза и повертел головой из стороны в сторону на воображаемой горячей неудобной подушке.

– Я не мог уснуть, меня лихорадило. И вот когда прокричал петух, меня вдруг озарило.

Он стукнул себя по лбу с такой силой, что едва не свалился вместе со стулом. Дрожащей рукой он подлил себе еще узо.

– Перед моим воспаленным взором возник греческий флаг, за который мы все сражались и умирали, флаг из моего самого лучшего, непревзойденного мороженого! – Он с видом триумфатора откинулся на спинку стула, наблюдая за моей реакцией.

Блестящая идея, сказал я. Кости расплылся от удовольствия, но затем, вспомнив, чем все закончилось, снова впал в уныние.

– Я вскочил с постели и помчался на кухню, – скорбно продолжил он. – И только убедился в том, что у меня нет необходимых ингредиентов для реализации моего плана. У меня был шоколад, чтобы придать мороженому коричневый оттенок, у меня были красные, зеленые и даже желтые красители, но ничего, решительно ничего, чтобы изобразить на флаге голубые полосы.

Он взял паузу, сделал изрядный глоток и гордо расправил плечи.

– Какая-нибудь мелюзга… турок или албанец… отказались бы от своего плана. Но не Кости Авгадрама. Знаете, что я сделал?

Я покачал головой и отхлебнул лимонада.

– Я отправился к своему кузену Михаэли. Вы знаете, он работает в аптеке рядом с доками. И он – да падет на него и его потомство проклятие святого Спиридона! – он мне дал порошок для голубых полос. Вот!

Кости ушел в подвал и вернулся, пошатываясь под тяжестью гигантского блюда, которое он поставил передо мной. На нем лежала гора мороженого в бело-голубую полоску, удивительно похожего на греческий флаг, пусть даже голубой был с пурпурным отливом. Я выразил свое восхищение.

– Смерти подобно! – прошипел Кости. – Как бомба на голову.

Он сел и уставился недобрым взглядом на содержимое блюда. Признаться, я не видел никаких изъянов, если не считать того, что «голубой» больше напоминал цвет метилового спирта.

– Опозорен! Собственным кузеном, этим сыном суки! – закипал Кости. – Он дал мне этот порошок и пообещал, змея такая, что все будет отлично.