Что ещё? Сильная, упёртая, смелая. Акунфар так и не смог вытрясти из неё отцовы богатства. А старался, видать, на совесть: шея вся в следах удушения. Да и на кисти рук лучше не смотреть – тошнить начинает. Всё остальное скрыто глухим облегающим платьем, но не сомневаюсь: там есть, на что подивиться. Просто коробит от мысли: нашлась же такая свинья, что осмелилась на этом потрясном теле поупражняться в пыточном ремесле. Короче, по результатам калькуляции её достоинств я прибираю к рукам это богатство. Заслужила!

– Ты мне нужна, – выдала без обиняков. – В Ордене Отражения есть должность наперсница Внимающей. Телохранительница, горничная, секретарь, массажист, шпион, подельница в любых затеях и всякое прочее. Как и аттестованные опекуны имеет статус лица неприкосновенного, к чему Орден относится более чем серьезно. Плата интересует?

– Нет, – голос Мероны был немногим теплей глаз.

– Со мной опасно, – нехотя попыталась быть честной я. – Ни дня, чтобы кто-то не лез пощипать нервы.

Она небрежно пожала плечами с самым скучающим видом. А внутри у неё хороводил вихрь чувств и эмоций, закрученный вокруг одного единственного страха: только бы я не передумала! И не отказалась от неё. Прекрасно!

– Помоги одеться, – попросила Мерону и кивнула капитану: – А ты отвернись и продолжай.

Список подробностей был короток, как и возня с туалетом. Пара минут, и я влезла головой в постромки сумы с раненым – единственного предмет гардероба, который Мерона обошла стороной.

– Рах! – окликнула я, засунув нос в сумку. – Ему помощь нужна? Точно? Ранки вы зализали? А переломов нет? Точно? Он ел? Дорогу выдержит?

В последний раз они отнекивались уже хором, включая пациента. Из сумы на меня пялились вполне осмысленные глазищи без признаков любых страданий.

– Ну, и слава богам, – ласково подбодрила я малыша и попросила Рах: – Милая, я не слишком обнаглею, если попрошу тебя присмотреть за Мероной? Она теперь с нами. Её нужно поберечь. К тому же мне не по силам таскать на закорках весь ваш выводок.

Рах, в отличие от мужиков, позёрство употребляла дозировано и к месту. Она молча стекла на пол и замерла у ног подопытной. Мерону захлестнул рефлекторный ужас, на который девка изо всех сил плевала пересохшим ртом.

– Тебе нечего бояться, – смилостивилась я. – Если лайсак тобой не побрезговал, то не тронет. Будет рядом. А круче этого помощника лично я не знаю никого. Всё, что тебе нужно, так это внимательно наблюдать за нашей дорогой Рах. Она превосходно умеет разговаривать. Но не языком, а телом. Не стоит слишком носиться со своими страхами. Потрудись пошевелить мозгами, и вскоре вы будете болтать, как обычные подружки. Всё!

Рах занялась подопечной: взобралась по платью на плечо, протестировала её ухо, лицо и волосы. Я не посчитала нужным тратить время на всякие там моральные поддержки и вцепилась в капитана. Тот с интересом наблюдал за нашей бытовухой и несколько расслабился. А зря!

– Мы уходим, – залепила я ему оплеуху.

– Куда?! – всполошился мужик так, что вызвал лёгкое сочувствие.

– Поздороваться с гвардейцами, – ласково пропела я. – С теми, что осмелились протянуть ручонки к моим мальчикам.

– Я многое слыхал о возможностях Внимающих, – с полуслова расшифровал мою интонацию капитан. – Но, сомнение берёт. Как-то боязно, Сиятельная, отпускать Вас к этим грубиянам в одиночку, – он окинул быстрым взглядом мои тщедушные даже в балахоне телеса.

– Я пришла-ушла, а вам тут жить. Я не стану подставлять людей, которым после моего ухода аукнется любая помощь мне.

– А мы по-тихому, – ухмыльнулся капитан.

И в его башке махровым цветом распустилась конкретная такая мужская самоуверенность сильного бывалого человека. Ломаться я не стала – с какой стати? Плотный обед занял у нас полчаса. За это время в незаметный капитанов домик на краю жилого квартала порта подтянулась группка людей среднестатистической злодейской наружности. Самое то. Я вполглаза наблюдала за их приготовлениями, беспокоясь лишь об одном: а где, собственно, нынче обретается моя прочая мелочь?