– И вообще, меня что-то мутит. Думаю, я сейчас… – И, поднеся ладонь ко рту, Стефани бросилась по лестнице наверх – в ванную.
– У некоторых кишка тонка, – прокомментировала Хейзел.
– О господи, какая же я пьяная, – простонала Мелисса.
– Вот-вот. Давайте во что-нибудь сыграем! – предложила Хейзел.
– Вы когда-нибудь угомонитесь? – спросил Майкл у Пита.
– Во что сыграем? – спросил Пит.
Хейзел уже налила себе еще водки и сидела, закинув ноги на колени Питу. За неделю у этой парочки появилось прозвище – Хит. Хейзел опрокинула рюмку, ничем не запивая.
– Давайте в ту игру, где каждый рассказывает кусок истории. Помнишь, Лисс? Мы в нее играли, когда школу прогуливали.
– Да ну, у меня такое паршиво получается, – ответил Майкл. Его ладонь покоилась на бедре Мелиссы: решительный хозяйский жест.
– Неважно, давайте просто попробуем. Чур, я первая.
Все без особого энтузиазма ждали рассказа Хейзел. Музыка еще играла, но тише, виллу окружала густая, мягкая ночь. На журнальном столике лежали «Кул Ориджинал Доритос», которые все единодушно признали качественными чипсами.
– Ну ладно, в общем, так, – начала Хейзел. – Однажды в лесах Папуа – Новой Гвинеи один мальчик споткнулся о камень и поранил себе ступню… Твоя очередь, Пит.
– Ладно, – отозвался Пит и тут же перешел на уверенные интонации завзятого рассказчика: – «Ой! Больно!» – воскликнул мальчик с апломбом. – Услышав это слово, некоторые захихикали. – Мальчика звали… Йоханнес. И у него не было с собой пластыря.
Хейзел, хохоча, стискивала бицепс Пита.
– Теперь ты, Дэмиэн, – объявила она.
– Э-э… Поэтому, чтобы остановить кровь, он оторвал кусок футболки (с большим сожалением, потому что это была его любимая, «Бен Тен») и перевязал рану.
– Но, увы, – драматическим тоном проговорил Майкл, – порез кровоточил так сильно, что хлипкий кусок ткани промок за какие-то секунды, и перед тем, как она – то есть его ступня – отвалилась, Йоханнес успел понять, что повредил ее сильнее, чем ему вначале показалось.
Все засмеялись.
– Неплохо, старина, – одобрил Пит. – Получилось круто, потому что ты боялся, что ничего не выйдет, и очень постарался, так бывает.
Продолжила Мелисса: