Руки дрожат. Это память тела. Она воскрешает твои ладони. Мягкие и влажные от весеннего ночного ливня.
Вспоминаю, как хрустели в пучке моих немеющих от радости пальцев крошечные букетики ландышей, обёрнутых в сочнейшую зелень петитгрейна. Мы же, ничего не замечая, танцевали на мокрых булыжниках под аккомпанемент уличного музыканта в безразмерном пиджаке и старой тельняшке. Ландыши соглашались и кивали бусинками-головками в такт мелодии.
Для того, чтобы быть живой, не надо было забывать. Надо было всё вспомнить.
***
Кружимся с тобой беззаботно, как малые дети. Прохожие останавливаются, и их всё больше. Понимаю, что зеваки глазеют не на музыканта, а на двух сумасшедших русских. Сумасшедшим же двум русским нет до зевак никакого дела. Они заняты только тем, что слушают музыку и видят лишь друг друга.
– Так ты всё-таки мне скажешь, как называется эта песня?
– Она называется «Tu me manques».
Глава 48. Масло ландыша
Сегодня я особенно рада увидеться с Павлом и Евой. Мне есть что им рассказать. И с порога салона, минуя приветливого консультанта, залетаю в лабораторию, так что Надин за мной не поспевает и только и может, что окрикивать: «Мишель, осторожно! Мишель, стой! Мишель, дверь!» А я всё чувствую, я словно всё снова вижу. Мною сейчас руководят не глаза, а что-то другое, какие-то инстинкты. Они обострились. А ещё невероятная радость обретения давно забытого.
– Я всё вспомнила! – шумно дышу и кричу с порога.
– Мишель, вот это резвость. Вы залетели так уверенно, как фурия! Добрый день, Мишель! Добрый день, Надин! – приветствует бодрый голос Евы.
– Да! Павел, Ева, добрый день! Представляете, я всё вспомнила.
– Не узнаю вас, Мишель! Вы какая-то другая. Но я рада, что вы всё вспомнили. Неужели всё-всё? – продолжает расспрашивать Ева.
– Ровно столько, сколько мне нужно, чтобы дальше жить и снова дышать полной грудью. Я чувствую, что вот-вот полностью выздоровею. А Павел не здесь?
– Да вы присядьте, – останавливает меня Ева. – Павел на складе принимает товар. Привезли масло ландыша, мы его давно ждали. Он скоро вернётся.
– А можно прямо сейчас?! – я стараюсь перекричать своё сердце. Оно бьётся, как встревоженная галка, и вот-вот вылетит вместе с очередным выдохом. – Долго ждать? Мне нужно срочно вам рассказать!
– Ну, если это так срочно, – ошеломлённая моим тоном Ева сдаётся сразу, – пойдёмте.
Я дышу часто, словно после пробежки. Надин поддерживает меня, как дитя, но я так тороплюсь, что она постоянно чуть позади.
– Мишель, можно спросить? Вы так смело ступаете, вы снова видите?
– Да, – подтверждает сестра подозрения Евы, – она с позавчерашнего дня просто удивляет меня. Говорит, что не видит полностью, но словно всё стало явственнее и чётче. В понедельник пойдём на осмотр.