— Ты что, охренел? Федя… Тише… Сейчас понабегут, будешь потом объясняться…

Фёдор замахнулся еще пару раз, но не попал. В конце концов, Максим усадил его в кресло. Фёдор обмяк, но дышал тяжело, его все еще душила бессильная злоба. Возможно, это были рыдания, но особенные: без слез, без соплей и без вскриков, только его большие руки подрагивали на рабочем столе. Видеть это было жутко.

Убедившись, что Фёдор перестал буянить, Максим опустил светонепроницаемую штору и включил лампу.

— Водка есть?

— По закону об «Особо управляемых территориях…» — пустился в объяснения Фёдор, но Максим перебил его:

— Законы я знаю. Водка есть?

— Погоди, я сейчас.

Пошатываясь, Фёдор направился к боковому столику, на котором громоздились кипы бумаг, и стоял старенький принтер. Он до сих пор не мог прийти в себя, документы валились у него из рук и разлетались по кабинету. Видя плачевное состояние товарища, Максим взял дело в свои руки. Отметив про себя, что офисный хлам является превосходной маскировкой, ибо мало найдется желающих перебирать пыльные бумажки, он аккуратно освободил стол и, следуя инструкциям хозяина кабинета, перевернул его набок. Внутри тревожно звякнуло, и Фёдор скривился, как от зубной боли.

— Полегче давай! Тебе-то что, завтра-послезавтра уедешь на материк, а кто мне запасы пополнит?

Но ничего плохого не произошло: Максим осторожно открутил несколько винтов, демонтировал трубчатую полую ножку и медленно вытащил оттуда закупоренную длинную, узкую колбу, изготовленную не иначе как по специальному заказу.

— Беленькая… — ласково, почти любовно произнес Максим.

— Спирт! Нужно будет развести…

Вскоре на столе появилось все необходимое: чашки, графин с водой и пачка фруктового сока. Максим уже собирался смешать коктейль, но удовольствие пришлось отложить.

— Так не пойдет, — рассудительно заметил Фёдор. — Надо замести следы, пока мы еще в состоянии.

И ведь не поспоришь! Немного расстроенный, как малыш, которому не дали съесть конфету до ужина, Максим проделал весь ритуал в обратном порядке. «Игла в яйце, яйцо в утке, утка в селезне…» — бормотал он, закручивая винты и возвращая предметы на прежние места. Тем временем, оклемавшийся Фёдор организовал закуску.

— Давай первую, не чокаясь, — предложил Максим.

— Я думал, вот буду в Кемерово, игрушек ей куплю. Я ведь крестный. Эх, кто же знал…

— Не береди, Федя.

— Скажи, ты удерживаешь меня от исполнения служебного долга не потому, что это твой знакомый?

— Конечно, нет!