Часть первая. Мистическая. Глава 1. Поселок

Фёдор Неряхин проснулся, не дожидаясь сигнала будильника, или, как он иногда с гордостью говорил: «Проснулся сам». Весеннее солнце задорно посылало лучики-щупальца в щели светозащитных штор. Сладко потянувшись, (а почему бы и нет, когда никто не видит?) Фёдор встал, быстро собрался, вышел из своей комнаты и спустился на первый этаж. По привычке плотно позавтракав, отправился на работу.

Когда мама Феди Неряхина радовалась за сына, поступившего на престижный юридический факультет, в своих мечтах она видела повзрослевшего Фёдора красивым, солидным молодым мужчиной в отлично пошитом костюме и добротных туфлях, с портфелем, модельной стрижкой и непременно в дорогих с тонкой оправой очках. Она лелеяла свою мечту несколько счастливых лет, ровно до того момента, как молодой юрист Неряхин, промаявшись несколько лет в фирме средней руки, подписал пятилетний контракт и уехал работать на Плато.

Мама плакала. Ей было больно отпускать от себя любимого сына, и в глубине души она понимала, того, кто пройдет службу на Севере, уже никогда не увидеть со стильной стрижкой и в тонких очках.

Изредка Фёдор присылал матери свои фото. В унтах зимой и болотных сапогах летом, в неизменной штормовой куртке и накомарнике, он словно смеялся над ее заветной мечтой. Парикмахера в Поселке не было, и доктор Затеев с помощью машинки делал всем желающим стрижку no name. А об очках вообще пришлось забыть — промаявшись сезон с вечно замерзающими стеклами в ненастном, морозном климате, Фёдор, при первой же возможности, сделал операцию по коррекции зрения.

Но все же материнская надежда умерла не сразу. Ведь ее мальчик слишком интеллигентен и слишком мягкосердечен, он, в конце концов, не сможет жить среди грубых, полудиких людей! Но свершилось чудо — в России и небываемое бывает! — именно спокойствие и выдержка Фёдора, его врожденное чувство справедливости оказались востребованы. На Севере он пришелся ко двору, и его карьера быстро пошла в гору.

Вот уже два года домом Фёдора было общежитие гостиничного типа, в котором жили такие же, как и он сам, специалисты и служащие, приехавшие на Плато работать по контракту. Вроде бы, жаловаться не на что — отдельная комната со всеми удобствами, плюс столовая и прачечная на первом этаже, но временами заедала Фёдора глухая тоска, когда не в радость ни работа, ни скудные мужицкие развлечения. Ничего не скажешь, поступая пятнадцать лет назад на престижный юридический факультет, он и представить себе не мог, куда занесет его служба.

Вот и сейчас Фёдор с ностальгией думал о родном Кемерово. Начало июня. В его город уже пришло лето, заискрились фонтаны, запестрели яркими цветами городские парки. Школьники вкушают свободу после окончания учебного года, а девушки и дамы убрали подальше теплые вещи и демонстрируют миру стройные ножки.

Начало июня. На Плато почти полностью сошел снег, и взгляду открылась мертвая, бурая прошлогодняя трава. Но яркое весеннее солнце и свежий ветер не позволили Фёдору долго хандрить, он приободрился, окинул взглядом двухэтажное здание общежития по адресу: улица Центральная, дом 3, и зашагал к своему офису.

И ничего удивительного — солнце в этих краях способно творить чудеса. Круглосуточно сияющее на небесах светило дарует жизненную энергию неизбалованной лаской здешней природе, позволяя всему живому жить и расти, торопиться максимально использовать те немногие недели, когда земля свободна от снега и льда.

В такую погоду Поселок 02–07 представлялся Фёдору почти уютным уголком. Он был административным центром обширного района, одного из тех, на которые новая власть разделила огромную территорию Плато. Двенадцать домов, почти полторы сотни жителей — по местным меркам масштаб нешуточный. В Поселке базировалась администрация, медчасть, метеостанция, универсальный магазин типа сельпо и даже небольшой собственный авиаотряд.

Фёдор шел по Центральной и единственной улице поселка. По обеим ее сторонам возвышались однотипные малоэтажные дома на сваях. Фёдор привычно поморщился — он так и не смог привыкнуть к их ярко-красной, флюоресцирующей расцветке. Но ничего не поделаешь: в туман, в метель яркая окраска домиков может спасти жизнь какому-нибудь заблудившемуся путнику. Но с чем не смирился Фёдор, так это с мусором и беспорядком в Поселке. Вступив должность, он в первое же лето недрогнувшей рукой навел порядок, и всем стало приятнее жить без мусора и грязи и ходить по аккуратным гравийным дорожкам.

А пока что улица Центральная привела Фёдора к зданию администрации. Название должности, которую занимал здесь Неряхин, даже и сам он не мог повторить без бумажки, поэтому называли его в Поселке просто — шерифом. Плато уже несколько лет имело статус «Особо управляемой территории», а Фёдор был главой исполнительной власти района, назначаемым непосредственно председателем правительства. На деле это означало, что на своей территории он имел практически неограниченную власть.

Зайдя в кабинет, Фёдор включил ноутбук и потянулся маркером к большому настенному календарю, на котором вот уже на протяжении двух недель прошедшие дни помечались крестиками. Однако он стыдливо отдернул руку, напомнив себе, что негоже зачеркивать день прямо с утра, это просто-таки неприлично. Нужно повременить, хотя бы до обеда. Меньше недели отделяло его от долгожданного события, но каждый следующий день словно назло тянулся дольше предыдущего. А пока что Фёдор взял чайник и отправился за водой.

Примерно в это же время в домик зашел нестарый еще мужчина. Был он космат, темен лицом и держал себя робко. В этих краях, как правило, обходились без церемоний, и гость без приглашения вошел в пустующий кабинет. Появившийся через несколько минут Фёдор оценивающе посмотрел на вошедшего.