«Иногда ты впереди, а иногда — сзади». Так Человек-невидимка Ральфа Эллисона описывал трудности, возникающие при повторении сложных джазовых мелодий Луиса Армстронга. И так же я чувствую себя, проводя время с семьей. Я не всегда могу поехать туда, куда они. Я участвую в их жизни наскоками. Я хочу быть спутником, а не бременем — или, еще хуже, ответственностью. Просто явившись куда-то, я становлюсь фактором риска, который может перевернуть все с ног на голову. Поэтому я сам решаю, когда отправиться с ними, а когда остаться дома.

Освободившееся время я стараюсь проводить продуктивно — читать книги, заниматься Фондом и связанными с ним проектами, отвечать на электронные письма. Иначе меня затягивает сеть кабельных каналов, Apple TV и бесконечных стриминг-платформ. А в первую очередь телевидение. Это легкий способ сбежать от реальности. Тут не требуется никаких усилий, просто внимание. И, что лучше всего, мне не надо двигаться. С дивана я еще ни разу не падал.

Что касается моих предпочтений, обычно я программирую пульт на чередование между новостями MSNBC (по-моему, Рэйчел Мэддоу куда умнее меня) и ESPN (где только бегают, прыгают, катаются и перекидываются мячом). Когда мне это надоедает, я погружаюсь в глубины списка каналов в поисках шоу, которое меня увлечет.

Увлечения эти отражают мое нынешнее душевное состояние. Хантер С. Томпсон говорил, что «если уж быть чудаком, то только профессиональным». Благодаря вынужденному отшельничеству я обнаруживаю настоящий кладезь профессионального чудачества в виде канала BUZZR, который транслирует исключительно старые игровые шоу. Это дешевый способ занять экранное время, ведь все участники умерли и им не надо платить за авторские права. Вот Стив Аллен в «Угадай профессию» задает вопрос: «Это больше, чем хлебница?» Вот Ричард Доусон облизывает каких-то незнакомцев в исходном варианте «Семейной вражды». Вот Джин Рейберн (ныне покойный) в «Игре на совпадения» задает заведомо двусмысленные вопросы, называя знаменитостей «Дурочка Дора» или «Жирдяй Фредди». Это по-настоящему бессмысленно и потому отлично помогает отвлечься. Абсурд может быть просто фантастическим, если только мы понимаем, что это абсурд.

Я смотрю и более жесткий абсурд тоже. Частенько мой выбор падает на каналы Heroes и Icons Network, где крутят старые телевизионные вестерны, снимавшиеся еще до моего рождения. Мой отец называл их «лошадиными операми». И вот они, лошади — скачут галопом по моему гигантскому 75-дюймовому экрану во всей своей черно-белой красе.

Ранним утром, стоит мне проснуться, и Паркинсон уже не позволяет мне снова заснуть. Трясущийся человек не отдыхает. Я включаю моего друга с плоским экраном и впадаю в ступор. В 5:00 начинаются «Шайенны» с Клинтом Уокером. В 6:00 «Маверик». Дальше два получасовых эпизода «Взять живым или мертвым» со Стивом Маккуином. Моя мама говорит, что смотрела этот вестерн, когда у нее начались схватки — я собрался появиться на свет. Но она отказывалась ехать в больницу, пока не досмотрит серию. Молодец, мам! В 8:30 «Есть оружие — будут путешествия» с роскошной вступительной мелодией «Баллада Паладина».

Эти шоу из эпохи Эйзенхауэра настолько древние, что их невозможно воспринимать как положительные или отрицательные: они забавные, хотя порой кажутся до невозможности политически некорректными. Меня же они просто развлекают, позволяя отвлечься от болезней, словно золотые часы-луковица в руках гипнотизера.

Мне эта сфера тоже не чужда. Хоть я и вступил в нее позд-нее, мне удалось занять свое место в зале славы истории телевидения: как Алексу Китону, молодому и энергичному республиканцу, который обожает Рональда Рейгана. «Семейные узы» мало чем отличались от программ, которые я перечислил выше; они полностью соответствовали своему времени. Иногда мы затрагивали, конечно, довольно серьезные вопросы (наркотики, подростковые самоубийства, проблемы в браке), хотя и опасались, что диктор NBC преподнесет следующий эпизод как «совершенно особый». Мы считали, что нашей публике лучше знать, какой эпизод особый, а какой нет. Мы просто радовались тому, что все больше поклонников смотрело сериал с каждой неделей.

Президент Рональд Рейган в действительности входил в их число. Бывшая звезда «лошадиных опер» («Дни в Долине смерти»), он утверждал, что «Семейные узы» — его любимое шоу, вероятно, потому, что персонаж Алекса был от него без ума. Как-то раз нашему исполнительному продюсеру Гэри Голдбергу позвонили из Белого дома: пресс-офис предлагал участие президента в одной из серий шоу. Это действительно был бы совершенно особый эпизод; но Гэри, сценаристы и я сам единогласно ответили, что президент может участвовать в съемках, только если он придет на чтение сценария в понедельник, будет репетировать всю неделю, в четверг явится на постановку камер и в пятницу согласится сниматься перед живой аудиторией, с занавесом и аплодисментами, плюс ночная встреча с поклонниками. Естественно, оказалось, что мы не настолько особенные.

Этот процесс — чтение сценария в начале недели, потом репетиции, расстановка на сцене, доработка текста, чтобы сделать его насыщенней и смешней, отработка движений камеры и в конце презентация результата публике — был великолепным примером оптимизма в действии. Неважно, как проходила неделя, мы всегда знали, что текущий эпизод — самый смешной из всех, что у нас были. Это являлось нашей главной задачей: быть смешными. Нашей тогдашней аудитории сейчас за сорок, а то и за пятьдесят. Сюжет, построенный на конфликте «родителей-хиппи с детьми-яппи» не вызовет интереса у современного зрителя, который с трудом вспоминает президента Обаму, не говоря уже о Рейгане или Никсоне. Но мне приятно думать, что молодежь, если она наткнется в 2020 году на сериал про Алекса Китона и семью Китон из Коламбуса, штат Огайо, хотя бы посмеется от души.

Мои собственные политические взгляды, в отличие от взглядов Алекса Китона, полностью противоположны рейгановским, однако он тоже некоторым образом поучаствовал в моей жизни и карьере. Упоминания о нем присут-ствовали не только в «Семейных узах»: про него есть очень смешная шутка в «Назад в будущее».

В 1986 году Рональд Рейган пригласил меня на торжественный обед в Белом доме. Как демократ, я заколебался, но потом решил пойти. Как бы смешно это сейчас не прозвучало, но я уважал власть. Приглашение стало для меня честью. Рональд Рейган оказался потрясающим и очень гостеприимным хозяином.

Много лет спустя Нэнси Рейган даже поддержала наш Фонд в дебатах об использовании стволовых клеток в медицине. Это была отнюдь не консервативная позиция, что нас сильно удивило. Люди не всегда такие, как нам их преподносят.

Однако телевидение хорошо знает, какова его аудитория. Мы — то, что мы смотрим; и это наглядно демонстрируют нам рекламы в любимых программах. Я переключаюсь на футбольный матч, и мне рекламируют пиво и большие машины; переключаюсь на MTV — и, пожалуйста, презервативы и Clearasil. Причудливый телевизионный пейзаж, в котором я сейчас обитаю, пестрит рекламами — но не кофе, не машин и не Бургер Кинга, — а товаров для стариков. Душевые поддоны без порожка, подъемники для инвалидных кресел, наследуемые займы, переносные устройства подачи кислорода, катетеры, которые — только вдумайтесь — почти не причиняют боли, и вечно востребованные подгузники для взрослых. Боже, это что, моя демографическая группа? Дальше меня ждут только скидки на ранний обед в ресторанах и пенсионерские дни в кино. Ну да, я порой могу задремать перед экраном, но подгузники мне все-таки не требуются.