– Напился он сильно, – с притворным сочувствием вздохнул фантом, – потерял контроль над своей внутренней сутью. Первый раз с ним такое, чтобы так набраться. А все после чего? После того, как понимание твоей вкусности начало медленно доходить до него. А он сопротивляется, извивается, как уж на сковородке.

Я покачала головой.

– Знаешь, мне все это не нравится. Даже если ты говоришь сейчас правду, в чем я очень сомневаюсь. Но мне бы хотелось, чтобы ты и настоящий Аш-исси пришли к какому-то совместному решению относительно меня. А еще лучше – отпустили бы меня домой.

– Так я и есть настоящий Аш-исси, – едва слышно пробормотал фантом, – я есть то, что у него глубоко внутри, то, что никто не видит. А ты видишь, тебе повезло.

– О да, мне повезло просто невообразимо!

– Конечно, повезло! – Он вздернул бровь. А у меня перед глазами возник сад герцога ле Ферна, луна и легкие, тревожащие душу ароматы осени.

– Что дурного в том, что ты вышла замуж за представителя королевского дома? – спросил фантом.

– Что хорошего в том, что мой муж смотрит на меня, как… как… – Я на миг запнулась, выбирая выражение. – Как на племенную кобылу, которой надо понести? Что хорошего в том, что он не видит во мне существо, которое может чувствовать, которому бывает больно от его холодности?

И умолкла.

Пожалуй, сболтнула лишнего, как будто и мой фантом выбрался наружу. Великолепно!

Я потерла ладонью лоб, устало махнула рукой.

– Уходи. Я хочу выспаться. Наступит утро, у меня будет под рукой Желток и много книг. И как-нибудь я дотяну до того момента, когда твоему хозяину все это надоест и он меня отпустит… Уходи.

Фантом укоризненно покачал головой, но не стал спорить, а начал медленно таять. На его губах играла загадочная улыбка, а я снова поймала себя на мысли, что тогда, в саду герцога ле Ферна, я чувствовала себя почти счастливой.

Желток мне здорово помогал, грусть уходила. А еще поутру меня ждал футляр, обтянутый синим бархатом. Внутри я нашла тяжелый браслет из белого и желтого золота с изумрудами. Сперва я хотела отправить Аантэ с этим футляром обратно к мужу, да еще и передать на словах, мол, нечего таким способом пытаться откупиться от собственной совести, но затем передумала. Если дело дойдет до побега, мне придется где-то и на что-то жить, и вот тут подарочки Аш-исси, выполненные искусным мастером, будут кстати. Я молча застегнула браслет, полюбовалась на игру камней в солнечном свете. Да, так будет правильно. И погладила спинку Желтка.

Это были странные дни. Я совершенно свободно бродила по дому, гуляла по саду – никто мне не препятствовал. Муж избегал моего общества, даже по ночам не являлся, так что меня периодически так и подмывало передать ему ехидную записочку – мол, а как же приказ брата?

У меня появилось много свободного времени, которое я смогла полностью посвятить изучению книг в библиотеке Аш-исси. Меня интересовало два вопроса: что такое промежуточное звено, которое могло бы спасти наш медленно гибнущий мир, и нельзя ли использовать магию для исцеления недугов?

Ответ на первый вопрос я нашла довольно скоро, дней через пять копания в толстых фолиантах. Нашла и опечалилась, потому что теперь точно знала: никто из народа Теней на это не пойдет. Промежуточным звеном, возвращающим материю мира к равновесию, мог стать новый город Теней, созданный для человека и привязанный к человеку. В общем-то, не было в этом ничего невыполнимого, за исключением одного маленького, но важного нюанса: когда Тень создает город – хоть для соплеменников, хоть для человека, – она развоплощается. Умирает. Сомнительно, что хоть одна Тень была готова пожертвовать собой ради тех, кого они считали ниже себя, да и вообще по большей части ненавидели. Единственным утешением во всем этом оставалось то, что процесс разрушения материи мира очень, очень долог, и, скорее всего, я успею умереть. Успеют умереть и мои дети, внуки и их внуки и правнуки, прежде чем наступит окончательное разрушение. Если, конечно, это можно считать утешением. А еще я вычитала, что в истории множества миров, по которым путешествовали Тени, случалось и такое, что сами люди – если среди них были могущественные маги, а сама магия достаточно развита – открывали порталы и уходили искать другие миры. Возможно, люди именно так и пришли в наш мир.

Магией целительства я занималась почти месяц. Добыла книги, которые, как мне казалось, наиболее подробно описывают приемы целительства у Теней, перечитывала их, пытаясь разобраться в основных принципах чуждой мне магии. Я надеялась, что магия шедов схожа с нашей, потому что герцог ле Ферн приловчился использовать резерв Эриса для своих плетений. Именно эта надежда заставляла меня раз за разом возвращаться к непонятным абзацам, разбирать их, рисуя схемы на бумаге, – и мои старания оказались вознаграждены.

Да, природа нашей магии была схожа, потому что магия едина для всех миров вселенной.

Да, наши маги могли бы перенять принципы построения заклинаний у Теней. Вся разница, собственно, заключалась в том, что наши заклинания визуально напоминали кружево, плетенное на коклюшках, а наши маги так и не додумались, как такое кружево цеплять к человеческой плоти. Тени эту проблему решили весьма просто, но действенно: при необходимости наложения целительских заклинаний на теле делались надрезы, туда вгонялись крючки, сформированные из магической энергии, и все остальное заклинание, если его требовалось плести, привязывалось уже к этим крючьям. Я долго изучала картинку, на которой был изображен совершенно голый мужчина, весь в мелких надрезах, над которым кружевными крыльями раскрывалось плетеное заклинание. Подпись гласила, что на иллюстрации показана схема исцеления при воспалении кишечника. Я повздыхала, жалея, что мой резерв до сих пор ко мне не вернулся, потому что тогда я могла бы поэкспериментировать. Но пока что мне была доступна лишь бумага, и я начала строить плетения на бумаге.