Книги

Лесные ведуньи

22
18
20
22
24
26
28
30

Кирилл улыбнулся и крепко сжал мою руку. А потом он устало закрыл глаза, и я поняла, что его мучает боль.

– Ты обязательно встретишь свою любовь, Анфиса. Именно её тебе не хватает до полного счастья, правда? – спросил он.

– В моей душе и так много любви – к жизни, к природе, к людям. К моему псу Доброму в конце концов! – я улыбнулась. – Так что не переживай.

На самом деле я решила помочь Кириллу, потому что он до сих пор был мне дорог. Я не стала ему рассказывать о том, что, когда я пришла к ведьме просить за него, то в душном мраке старой хижины, я остолбенела от того, что попросила взамен Улита. Я долго думала над её условием. А потом всё же согласилась. Согласилась сама, никто меня не заставлял. Ну и что, что Кирилл никогда не узнает об этом и не оценит моей жертвы? Я вовсе не тщеславна.

В конце концов жизнь теряет смысл, если мы не жалеем слабых, не делаем добрых дел, не совершаем бескорыстных поступков, не идём на подвиги ради любви. Жить – значит отдавать что-то другим, делать добро. Я так считаю…

Условие старой ведьмы было таким: после того как она исцелит Кирилла от недуга и поставит его на ноги, я должна буду забыть о своём прошлом и навсегда остаться в её избушке…

Глава 2

Обряд

Костёр почти потух, и я засуетилась. Вот-вот вернётся ведьма и разозлится на меня за невнимательность. Я переворошила угли и подложила в костёр сухих веток. Кирилл всё это время внимательно смотрел на меня. Лицо его заметно побледнело, на лбу выступила испарина. Видимо, боль усилилась.

– Мы с Мариной поженимся этим летом, – тяжело переводя дух сказал он, – даже если у Улиты не получится помочь мне. Она хочет стать моей женой, несмотря ни на что. Даже если ей придётся овдоветь через пару месяцев.

– Хорошо… – тихо ответила я и отвернулась.

Глаза защипало от подступающих к горлу слёз. Я втянула в себя воздух, встала и пошла в сторону озера. Когда я писала Кириллу письмо, в котором звала его на Мёртвое озеро, то в глубине души знала, что мне будет больно.

* * *

Позже, когда Улита осталась с Кириллом на берегу, мы сидели с Мариной вдвоём между деревьями и разговаривали вполголоса. Нам нельзя было присутствовать во время обряда, пришлось уйти в лес.

– Что бы вы ни услышали, девки, не смейте ходить на берег. Иначе озеро разгневается и убьёт этого калеку. Он и так слаб, – так сказала Улита и прогнала нас с берега.

Ночной лес был наполнен странными, пугающими звуками, но мы старались не обращать на них внимания, отгоняя от себя комаров веничками из осиновых веток. На здешних комаров не действовала даже заговорённая, сильно пахнущая анисом мазь Улиты, которой мы щедро намазали руки и шею.

– Ты тогда так внезапно уехала, Анфиса. Но я даже благодарна тебе за это. Мне кажется, что благодаря тебе Кирилл меня так быстро простил – вышиб клин клином, так сказать, – Марина рассмеялась. – Я же знала, что долго ваши отношения не продлятся, слишком уж вы были разные. Хотя я подозревала, что ты его сильно любишь.

Меня передёрнуло от её слов. Мою огромную любовь, мою светлую нежность будто бросили на землю и безжалостно растоптали ногами. Внутри снова всё заныло, а я ведь так долго «лечила» эту сердечную тоску.

До наших ушей вдруг донёсся звук бубна, а вслед за ним раздались стоны Улиты, напоминающие заунывное пение. Мы с Мариной встрепенулись и несколько минут просто слушали эти странные, завораживающие звуки. А потом раздался крик – жуткий, нечеловеческий.

– Анфиса, это Кирилл кричит? Что старуха с ним делает? – с тревогой воскликнула Марина и соскочила со своего места.

Я тут же схватила девушку за руки, чтобы удержать её.