Кроме цзяоцзы и хуньтуней, есть еще одно обязательное угощение в день Дунчжи – тофу[150]. Коренные жители Нанкина жарят его с луком, а обычай этот связан с военачальником и министром Лю Бовэнем.

После того, как Чжу Юаньчжан стал императором и поселился в Нанкине, повсюду стали призывать работников для строительства крепостной стены. Возведение ее было очень важным делом, поэтому император доверил руководство самому надежному человеку – министру Лю Бовэню.

У Лю Бовэня был друг и земляк – его заместитель по общественным работам. Он сговорился с провинциальными чиновниками, выкрал бюджет на строительство стены и потратил эти деньги на еду, выпивку и развлечения. Даже когда министр узнал обо всем, его заместитель нисколько не обеспокоился. «Нас с Лю Бовэнем связывает такая крепкая дружба, что мне ничего за это не будет», – думал он. Но надежды не оправдались: заместитель забыл, что Лю Бовэнь беспристрастен. Тот правдиво доложил о казнокрадстве Чжу Юаньчжану. И без того грозный император, узнав, что кто-то смеет воровать, тотчас пришел в ярость и отдал приказ всенародно обезглавить заместителя министра.

Лю Бовэнь

Тогда продажные провинциальные чиновники засуетились. Чтобы отвести от себя подозрения, они стали всюду жаловаться на министра, распространять о нем слухи, будто он ворует деньги, предназначенные для строительства крепостной стены. Хотя Чжу Юаньчжан и доверял Лю Бовэню, слишком много людей говорили о нем гадости, и тогда император засомневался. Кроме того, он был деспотичным и не мог терпеть подобных слухов. В гневе Чжу Юаньчжан приказал отдать Лю Бовэня под суд. Когда мудрая императрица Ма узнала об этом, она стала постоянно напоминать супругу: «Государь, это очень серьезное дело – ни в коем случае нельзя принимать поспешных решений. Прошу вас хорошенько все обдумать». Чжу Юаньчжан уважал и ценил императрицу, поэтому прислушался к ее словам и переменил решение, приказав Лю Бовэню разобраться со всеми денежными счетами в течение трех дней и доложить об итогах.

Как раз наступили сильные холода, все было занесено снегом, покрыто льдом. После того, как Лю Бовэнь узнал о приказе императора, он продолжал вести себя как ни в чем не бывало – сел на лошадь и поехал за город любоваться снежными пейзажами. Не волнуется император – но не дремлют слуги. Все беспокоились за министра: «Эх, Лю Бовэнь, Лю Бовэнь… С этими счетами и в десять дней не разберешься, где уж там разобраться за три. И у тебя еще хватает выдержки любоваться красотами природы?»

Чжу Юаньчжан, узнав, что Лю Бовэнь не разбирается со счетами, а вместо этого развлекается, ужасно разозлился. На третий день как раз наступил праздник Дунчжи, и императору не терпелось отдать приказ о суде над Лю Бовэнем. Однако только он начал говорить, как его министр зашел в тронный зал, держа в левой руке стопку листов счетной книги, а в правой – глиняный горшок. Министр поклонился императору. Удивленный Чжу Юаньчжан поспешно приказал передать счетную книгу и кувшин. Он открыл книгу и обнаружил, что все подсчитано очень четко и ясно, а в глиняном горшке оказался жареный тофу с луком. Чжу Юаньчжан понял, что Лю Бовэнь имел в виду: он чист, как этот белый тофу, зря император обвинял министра. Правитель отдал приказ расследовать это дело, найти виновных и строго наказать чи-новников-клеветников за казнокрадство. С тех пор он еще больше доверял этому человеку.

Лю Бовэнь прославился. В день Дунчжи люди стали есть жареный тофу с луком в память о честном и чистом министре. Еще эта легенда породила такой сехоуюй: «Тофу с луком – чистый и честный».

Нанкинцы любят праздновать Дунчжи

Жители города Нанкин уделяют особенное внимание Дунчжи. Говорят, что для нанкинца это один из четырех самых важных праздников в году. В Нанкине много связанных с ним обрядов: «сжигать сверток», «отсчитывать девятидневки», «есть тофу»… Входе первой церемонии в качестве подношения предкам сжигают бутафорские деньги. «Считать девятидневки» означает петь «Песню девяток»[151], заполнять «Таблицу ухода холодов»[152], высчитывая, когда кончатся морозы. Тофу – главное блюдо на столе в день Дунчжи в Нанкине, потому что нанкинцы соотносят произношение слова «тофу» со словосочетанием «дуо фу» («много счастья») и надеются, что, съев его в этот день, станут счастливыми.

Таблица ухода холодов

Кроме того, едят куриный суп. По народному поверью, если отведать его в день Дунчжи, можно запастись витаминами на весь год. Раньше подкрепляли организм главным образом для того, чтобы весной были силы для работы в поле. Сейчас уровень жизни стал намного выше, но традиция укреплять здоровье куриным супом сохранилась. Помимо Нанкина, в праздник Дунчжи тофу и куриный суп едят в провинции Цзянсу, округах Тайчжоу, Янчжоу, Наньтун и других местах.

В Нанкине есть еще одно ритуальное блюдо – рисовые клецки в супе танъюань и клецки из клейкого риса с начинкой из сладкой бобовой пасты нуомидоушатуань. Созвучные слову «туаньюань» («воссоединение», «объединение»), названия блюда «туань», «юань» («шарики, клецки») символизируют счастливое единение семьи. На юге провинции Цзянсу едят цзяоцзы в память о враче Чжан Чжунцзине и в благодарность за спасенные им души.

У старых нанкинцев тоже есть традиция «провожать зиму»: родители невесты дарят молодоженам вещи, необходимые в доме зимой. Сейчас она упростилась: родители невесты просто приходят в Дунчжи к молодоженам в гости.

Давным-давно жила семья – старые родители и два сына. Старики были очень трудолюбивы, круглый год они проводили в поле за работой. Всякий раз, когда наступала пора сбора урожая, их дом был заполнен разным зерном, большие и маленькие амбары забивались доверху. Во дворе они посадили финиковую пальму, каждый день старательно ухаживали за ней – и дерево росло быстро, а его плоды были сладкими и хрустящими. Старики продавали финики на рынке, товар быстро раскупали. Хозяева жили в достатке, но были очень бережливыми: копили деньги на женитьбу сыновей.

К сожалению, дети еще не поженились, а родители уже состарились и знали, что скоро умрут. Перед смертью они наказали сыновьям старательно ухаживать за посевами, мать особенно просила следить за финиковым деревом и сохранить побольше денег и зерна для женитьбы.

После смерти родителей старший брат, глядя на богатые запасы, сказал младшему: