– Я весь во внимании.

– Новый карабин должен соответствовать трем основным тезисам. Во-первых, иметь возможность быстрой и простой неполной разборки-сборки в полевых условиях. Без инструментов. Чтобы его можно было легко чистить. Во-вторых, в изготовлении карабина нужно свести как можно больше деталей к горячей и холодной штамповке с последующей доводкой напильником по лекалу. А там, где надо, то и сварке.

– Сварке? Вы думаете, это имеет смысл?

– Почему нет? Во всяком случае, нужно попробовать. Ну и в-третьих, карабин должен иметь отъемный срединный магазин на десять патронов, уложенных в шахматном порядке. Что-нибудь современное и не очень мощное. Например, какую-нибудь вариацию в духе 6х50–6,5х54. Только гильза без ранта, а пуля остроконечная. И, если честно, я подумываю о том, чтобы сделать основной пулей штамповку из самой поганой стали в оболочке. Это серьезно снизит стоимость выстрела.

– Да, но действенность пули окажется не такой большой.

– Согласен. Поэтому можно будет выпускать и другие патроны. Но главная задача, которую я вижу, заключается в создании максимально дешевого оружия. Этакой «рабочей лошадки», которую можно было бы активно экспортировать всюду. Поэтому и остановился на вашем карабине. Если довести его конструкцию до ума и запустить в производство большой серией, то это позволит продавать его с такими низкими отпускными ценами, что никто из конкурентов не сможет с ним сравниться. Боеприпасы должны быть под стать. Да, можно будет отдельно выпускать и пули со свинцовым сердечником. Но главное, чтобы основной вал ходовых боеприпасов был дешев… очень дешев. И их можно было бы сделать много.

– Все быстро упрется в латунную гильзу, – чуть подумав, произнес Джон. – Она и так составляет львиную долю цены выстрела.

– Так и есть. Поэтому я хотел бы и гильзы изготавливать из стали. Штамповкой. С последующим покрытием их лаком.

– Но это невозможно!

– То, что так никто не делает, не говорит о невозможности. Я проконсультировался у ученых, и они подтвердили принципиальную возможность столь глубокой стальной штамповки. Но только из мягкой, низкоуглеродистой стали с очень низким содержанием фосфора и серы.

– А это дорого!

– Дорого. Но существенно дешевле латуни. Использование которой, к слову, делает гильзу на десять процентов тяжелее. Да и хорошей стали на наши нужды потребуется не так уж и много. На каждый миллиард патронов не более двадцати тысяч тонн. Этот объем можно и закупать. А можно и самим производить.

– Ваше Императорское Величество… вы не понимаете… это очень сложная задача!

– Джон, а что там сложного? – удивленно произнес Николай Александрович и выдал «на-гора» кучу фундаментальной информации об электродуговой плавке. Она была к тому времени вполне известна и кое-где даже потихоньку осваивалась. В той же Германии. Однако на пути ее внедрения стоял острый дефицит электрической энергии. – Но и это не проблема, – продолжал Николай Александрович. – Смотрите – вот тут река Волхов, – ткнул он на карту. – Если ее перегородить плотиной ближе к устью, то мы не только затопим ее пороги, облегчив судоходство, но и позволим запитать электрогенераторы. Река небольшая, и мощность выйдет умеренная, мегаватт в пятьдесят. Но и, например, маленькая печь на двадцать пять тонн потребляет всего около семисот-восьмисот киловатт. То есть для наших целей хватит за глаза и на плавки, и на всякие станки, и еще на сторону электроэнергию будем продавать. Вот. Что еще? Не выйдет ничего с электросталью? Не беда. Займемся переделом чугуна. Да, сейчас новые веяния – мартеновские печи. Однако есть способ и поинтересней. Сидни Томас разработал свой передельный конверторный процесс, но упустил в нем важную деталь – продувку. Если продувать не воздухом, а кислородом, то…

Николай продолжал распинаться еще пару часов, рассказывая всякие нюансы и прикидывая «на коленке» бизнес-план. Нужен кислород для продувки? Не проблема. Электролиз воды решит этот вопрос. Благо что профессор Лачинов еще в 1888 году разработал промышленный метод такого разложения воды. Электроэнергия имелась прямо под боком. Причем предельно дешевая. Как и чистая, пресная вода. А побочным продуктом получался водород, который можно продавать на сторону. Очень дешевый по себестоимости водород, существенно дешевле основной массы рыночных предложений.

И так далее. И тому подобное. В общем, там, у будущей ГЭС на Волхове, Николай Александрович предлагал Браунингу поставить комплекс производственных объектов по изготовлению не только прекрасной стали, но и собственно оружия с патронами.

Что Браунингу с этого? Титул барона, тридцать процентов этого предприятия и пожизненная должность главного конструктора. Причем совсем не фиктивная. Потому что Императору много чего хочется получить из стрелкового вооружения. И когда он перечислил свои «хотелки», Джон аж воротник расстегнул и нервно попил водички, отчаянно долбя стеклянным стаканом по зубам…

– Ваше Императорское Величество, – после долгого обсуждения произнес конструктор, – но ведь вы уже все продумали. Зачем вам я?

– Я продумал общую логику. Но я – не конструктор.

– Судя по вот этим наброскам, – кивнул он на листы с набросками всяких узлов и механизмов, включая, например, вполне современного вида магазин, – я бы с вами не согласился.