Глава 5

– Ваше Императорское Величество, – произнес взволнованный секретарь, ворвавшись в кабинет. – В Варшаве начались волнения.

– Ну наконец-то, – демонстративно выдохнув, ответил монарх.

– Ваше Императорское… – попытался промямлить обескураженный этими словами секретарь.

– Все собрались?

– Да. Министры прибыли по тревоге. Ожидают Вашего Императорского Величества в приемной.

– А генерал Гурко в столице? – поинтересовался Николай Александрович персоной варшавского генерал-губернатора, прославившегося в годы последней Русско-турецкой войны.

– Так точно, Ваше Императорское Величество. Вот уже две недели как прибыл и ждет вызова.

– Вызывайте. Как придет – сразу зови, вместе с министрами. А до того пусть подождут.

– Слушаюсь, Ваше Императорское Величество, – козырнул секретарь, продолжая дико смотреть на своего монарха. И, не дождавшись новых указаний, вышел.

Беспорядки в царстве Польском были предсказуемы чуть более чем полностью. Ведь Император распространил парламентскую реформу только на территорию России. А Польшу и Финляндию, равно как и некоторые удаленные южные регионы, не стал ею затрагивать.

Полякам и не требовалось много, чтобы полыхнуть. Достаточно было демонстративно ущемить их права. После восстания 1863–1864 годов уже народилось и подросло молодое поколение, воспитанное любопытным образом. И оно желало своего места под солнцем. Что любопытно, интегрироваться в империю оно не желало. Им было по душе только одно – учинить свое казино с black-jack и гетерами. Доходило до удивительного. Запрет на получение образования на польском языке привел к созданию целой сети подпольных школ, где учили язык и историю Польши в адаптированном, националистическом ключе. То есть там уже все варилось и бурлило потихоньку. И каких-либо серьезных усилий и не потребовалось, дабы в царстве Польском начались стихийные беспорядки. Болевая, горячая точка.

А вот Финляндия терпела. У нее ведь было особое положение. И административно, и финансово, и в плане таможенных пошлин. До смешного. Даже своя денежная единица использовалась – финляндская марка. И много других удивительных вещей. Из-за которых Император посчитал ситуацию крайне опасной и кое-что изменил в финансовой политике Финляндии.

Так, таможенные пошлины на все товары, ввозимые не из России, были увеличены вдвое. Серьезно? Очень. Ведь то же зерно финны покупали у немцев. Но и это еще не все. Все таможенные пошлины, взимаемые со всех товаров, не оставлялись в Великом княжестве Финляндском, а отчислялись ее монарху – Николаю II. То есть вывозились в Санкт-Петербург и поступали в его личную кассу.

Однако финны пока не поднимали кипиш. Видимо, думая о том, чем все это закончится для поляков. Ну а раз они наблюдают, требуется показать им правильный пример…

Пока вызывали Гурко, Император перекусил и сел за рояль. Немного поиграть. Там, в будущем, наш герой ни минуты не занимался музыкой. Слушать слушал и слух имел очень неплохой. Но так сложилось, что эта стезя прошла мимо него. Дел слишком много всегда оказывалось. А тут… внезапно так получилось, что оригинальный Николай Александрович имел прекрасное музыкальное образование и свободно умел «на клавиши давить».

Так что теперь, оказавшись в этом теле и получив в наследство массу знаний и навыков безвременно почившего оригинала, наш герой нередко наслаждался музыкой в своем исполнении. Более того, даже потихоньку пытался подбирать на слух отдельные композиции из будущего. Хотя бы кусочки, которые он помнил. Благо что выучки его предшественника вполне хватало.

Это и породило курьез. Обдумывая ситуацию в Польше, Император волей-неволей начал наигрывать «Марш Домбровского»[2]. За этим занятием его и застал секретарь с топчущимися за его спиной министрами.

– А? Проходите. Присаживайтесь. М-да. Странная музыка. Они бы еще менуэт себе в гимн выбрали.

А потом остановился. На секунду задумался. И начал играть «Марсельезу»[3], приговаривая.