– Да, конечно. Виктор Бонапарт ваш ровесник.
– А какое отношение имеет Виктор Бонапарт к главе дома Бонапартов? Давайте я проясню ситуацию. После того как Наполеон I умер, главой дома стал его сын – Орленок, известный как Наполеон II. После его смерти ветвь Наполеона Карловича Бонапарта пресеклась. Что включило принцип династического старшинства ветвей, который никто не отменял. Орленку должен был наследовать старший брат отца – Жозеф. А вот дальше наследование могло пойти двумя путями. Лествичное право требовало передачи власти младшему брату Наполеона – Жерому. Но его отменили во Франции в незапамятные времена, еще до прихода к власти Карла Великого. По действующему до сих пор династическому праву титул претендента на престол и главы дома Бонапарта после Жозефа должен был получить либо Люсьен, либо его потомки. И только после пресечения этой ветви первородство переходило бы к ветви следующего брата Наполеона – Луи, того самого, сыном которого являлся Наполеон III. Так как Люсьен умер вперед Жозефа, то старшему брату Императора должен был наследовать его сын – Шарль Люсьен, – говорил Николай Александрович, черкая на листке бумаги эту схему наследования. – А тому, в свою очередь, Наполеон Шарль, минуя старшего сына, который принял духовный сан. Вот и выходит, что главой дома Бонапартов и истинным наследником славных дел Первой империи является Наполеон Шарль Бонапарт. Боевой офицер, проливавший свою кровь за Францию и в Мексике, и на полях Франко-прусской войны. Причем не отсиживаясь в глубоком тылу, а действуя в боевых порядках войск обычным штаб-офицером пехотного полка. А никак не жирный боров и трус Плом-Плом или его сынок, что слывет светским повесой. И у истинного главы дома Бонапартов есть две дочери подходящего возраста – Мария и Евгения. Вот они и могут стать «дочерями Франции», раз уж вы так боитесь возрождать империю.
– Ваше Императорское Величество… – тихо произнес Буланже, потрясенный этими словами. – Но как же так?.. Почему же? Боже…
– А что вам не нравится? Луи-Наполеон захватил власть, не имея на нее никаких прав. Он обычный узурпатор. Кто-то скажет, что его дядя, Наполеон Бонапарт, тоже узурпатор. Но я считаю иначе. Он спаситель Франции. Человек, вырвавший Францию из костлявых рук революции и вознесший ее до высот, никогда ею не достигаемых. Для монархии чрезвычайно важны легитимность и законность наследования. Луи забыл об этом, за что и пострадал. А вместе с ним и Франция.
– Да, Ваше Императорское Величество, – уже много тверже произнес Буланже. – Я понимаю.
– Если пожелаете, передайте это Наполеону Шарлю, – произнес Николай Александрович. И, подписавшись, протянул Буланже схему наследования.
Тот несколько секунд смотрел на надпись «Empereur De France» и «usurpateur», которыми были помечены Наполеон Шарль и Луи-Наполеон. Вытер лоб платком. И резким, уверенным движением забрал лист бумаги, вложив его в свою папку с документами. На этом, собственно, встреча и завершилась. Гости откланялись и двинулись к железнодорожному вокзалу с заходом по пути в ресторан. Официально их накормить Император пока не мог. Частный визит есть частный визит. Мало ли по каким делам они посещали Россию?
Глава 2
Николай Александрович старался избегать повторяющихся маршрутов движения, чтобы не нарваться на всякого рода бомбистов. По улице, понятно, никто не подбежит. Вон сколько парней с карабинами бдят, готовые пристрелить любую опасную личность. Так ведь что злодеям мешает из окна какую-нибудь мерзость кинуть, вроде саквояжа с нитроглицерином? Или засесть с винтовкой? Правильно – ничего, кроме их весьма ограниченной фантазии и скучной натуры.
Так что передвигался Император ходко и каждый раз петлял, словно заяц. Никто и никогда не знал, с какого направления от подъедет к тому или иному объекту. А он сам отчаянно сожалел о том, что пока не было нормальных автомобилей. С ними жизнь была бы повеселее.
Вот и сейчас, возвращаясь в Зимний, он ехал по одной глубоко второстепенной дороге. Тут и заметил Николай Александрович странную возню в подворотне. Благо что белые ночи даже поздним вечером давали очень хорошую видимость.
– А ну-ка останови, – крикнул он. – Давай-ка, дружок, заглянем вон туда, – указал он «водителю кобылы» на подворотню, где что-то привлекло его внимание.
Вернулись. Ничего необычного. Просто какие-то местные разбойники грабили прохожих – молодую парочку. Зажали их в подворотне и обирали. Вон – уже и одежду стали снимать.
Появление незваного гостя заметили. Точнее, не его, а вышедшего вперед бойца лейб-конвоя.
– Эй! Проваливай! – крикнул самый молодой из компании, что явно стоял на стреме. Он хотел было еще чего выдать, куда более едкое, но осекся, увидев карабин Винчестера.
Разбойнички сразу и не поняли, кто перед ними. Полицейские свистят и всячески привлекают к себе внимание. Ну или хотя бы матерятся. Армейцы и жандармы в такие дела не вмешиваются. Неужели конкуренты? Тогда почему в мундирах? Да и вооружены они совсем не по моде тех лет – слишком круто и открыто.
– Тебе чего?! – раздраженно выкрикнул старший из этих разбойничков, увидев Императора. В лицо, видно, не узнал. Да и откуда? А мундир Николай Александрович не носил, предпочитая штатскую одежду в таких поездках.
– Махмуд, этих – повязать. Окажут сопротивление – убить.
– Слушаюсь, государь, – произнес довольно лютого вида головорез из Дербента и двинулся вперед. А за ним и его отряд.
Бойцы лейб-конвоя и раньше с подачи Императора тренировались. Больше в игровой форме и неявно, правда. После же майских событий перешли к открытым упражнениям на специальной площадке. Здесь они осваивали стрельбу, рукопашный бой, общую физическую подготовку и прочее. А еще был специальный тренажерный зал в Зимнем, выделенный им под эти задачи. Сами придумывали приемы, сами и отрабатывали. Император лишь ставил задачи и иногда подсказывал то, что всплывало в его голове. В будущем было много обыденных вещей, казавшихся откровением в эти дни. Так, потихоньку, формировался очень жесткий прикладной стиль рукопашного боя и боевых действий в городских условиях. Штурм квартиры, например, или еще чего. Про действия в полевых условиях и в лесу они тоже не забывали, но это было факультативно.