велитъ послушати земли незнаемѣ. „Земля незнаема“ — Половецкая степь. Ср. также ниже „на полѣ незнаемѣ“. Это обозначение („земля незнаема“ или „поле незнаемо“) не раз встречается в летописи, но не в качестве точного географического термина, а в качестве обычного эмоционального определения Половецкой степи. Ср. в „Повести временных лет“ под 1093 г. описание мучений русских пленников: „печални, мучими, зимою оцепляеми, в алчи и в жажи и в беде, опустневше лици, почерневше телесы;
50
и Посулию. Посулие — пограничная с Половецкой степью область по реке Суле.
51
и Сурожу. Город Сурож — ныне Судак в Крыму. Важный торговый центр.
52
и Корсуню. Корсунь — греческая колония Херсонес в Крыму.
53
Тьмутораканьскый. Тмуторокань находилась в районе нынешней Тамани, Область эта в X в. известна по византийским источникам под названием Таматархи. В XI в. Тмуторокань была русским княжеством. Здесь было русское население, русские церкви и монастыри. Она была тесно связана с Черниговским княжеством, управлялась черниговскими князьями. Вот почему Игорь Святославич рассматривал Тмуторокань как отчину черниговских князей и конечною целью своего похода ставил возвращение Тмуторокани из-под владычества половцев, которыми она была отторгнута от Руси во второй половине XI в.
54
и тебѣ, Тьмутораканьскый блъванъ. Что такое этот „блъванъ“? Д. И. Иловайский предполагал, что „болван“ — это пролив (см. его работу „О памятниках Тмутараканской Руси и Тмутараканском болване“, „Древности“ МАО, т. IV, вып. II, М., 1873). Однако большинство исследователей видят в нем идола, столп, статую. Н. Я. Марр считал, что слово это не тюрко-персидского происхождения, как думали большинство исследователей, а болгарского — от „бол“ — бог. Болгары и „тамы“ жили в районе Тмуторокани („Таматархи“) (Н. Я. Марр. Абхазоведение и абхазы. Восточный сборник Ленинградской публичной библиотеки, т. I, 1926, стр. 164). Около Тамани еще до самого XVIII столетия стояли две огромные статуи божеств Санерга и Астарты, воздвигнутые в III в. до н. э. Не случайно черкесы переводят „тамторк“ — „становище бога“.
55
А половци неготовами дорогами побѣгоша къ Дону великому. Куда бегут половцы: от Игоря или навстречу ему? Дороги подготовлялись заранее только при отправлении войска в поход (ср. слова Владимира Святославича, желавшего двинуться походом на своего сына Ярослава: „«Требите путь и мостите мост», — хотяше бо на Ярослава ити, на сына своего, но разболеся“ — Лаврентьевская летопись под 1014 г.). Следовательно, если бы речь шла о бегстве половцев от Игоря, то незачем было бы упоминать, что они двигались „неготовами дорогами“. Здесь же это упоминание подчеркивает поспешность, с которой половцы собирали войско против Игоря. Поэтический контекст также говорит о том, что половцы поспешно собирали войско против Игоря, а не спасались бегством без сражения: весь абзац посвящен только грозным предостережениям Игорю и заключается словами: „Игорь къ Дону вои ведетъ“ — ведет несмотря ни на что. Переночевав, войска Игоря выстроились и разбили эти первые подоспевшие отряды половцев (см. ниже). В дальнейшем почти в тех же выражениях говорится о движении против Игоря главных сил половцев: „Гзакъ
56
крычатъ тѣлѣгы полунощы, рци, лебеди роспущени. Кочевники не смазывали колес своих телег. Движение многих телег в степи поднимало громкий, далеко слышный в степи тихой ночью визг. Крик лебедя отчасти напоминает этот звук. По разъяснению Н. В. Шарлеманя, своим криком отличается особенно северная порода лебедей — лебеди-кликуны. „Осенью, когда лебеди-кликуны тысячами летят зимовать на Черное и отчасти на Азовское моря, темными ночами от криков этих могучих птиц и в наше время порою нельзя уснуть в приморских селах, над которыми лебеди пролетают“ (Из реального комментария к „Слову о полку Игореве“, Труды отдела древнерусской литературы, VI, М. — Л., 1949, стр. 113). „Внимательный наблюдатель природы, автор «Слова» с изумительной точностью передает своеобразный характер звуков, издаваемых животными-зверями и птицами. Лебедь у него «пояше» или, будучи вспугнутым, «крычит»; соловей «ущекотал», его пение — «щекот»; орлы «клектом зовут», дятлы «тектом» «путь кажут»; вороны «граяхут»; галки «говоряхуть», их крик — «говор»; зегзица — «кычет»; сороки «троскоташа»; кони «ржуть»; степные зверьки, байбаки и суслики, издают «свист»; лисицы «брешут»; туры «рыкают»“ (там же, стр. 123). Точность наблюдения природы и богатство языка здесь неразрывны. Жизненный опыт автора „Слова“ непосредственно связан с его искусством художника.
57
роспущени. „Роспущени“ иногда переправляют в „роспужены“ на основании следующего места из евангелия от Иоанна: „вълк
58
Игорь къ Дону вои ведетъ. К. В. Кудряшов, исследуя направление походов Владимира Мономаха, пришел к следующему выводу: „Самое выражение «Дон», «с Дона» применяется иногда летописцем как общее географическое обозначение для всей области Дона за Северским Донцом, для всего великого поля Половецкого“ (К. В. Кудряшов. Половецкая степь. М., 1948, стр. 117). Определение страны по протекающей в ней реке чрезвычайно характерно для летописного изложения: ср. о Ярополке: „он же седя Торжку поча воевати Волгу“ (Лаврентьевская летопись под 1182 г.), или „том же лете ходи Вячеслав на Дунай“ (Ипатьевская летопись под 1116 г.) и т. п. Выражение „ходить на Волгу, на Оку“, „повоевать Сулу“ и т. д. — постоянны в летописи. Те же определения страны по реке встречаем и в „Слове о полку Игореве“: „половци неготовами дорогами побѣгоша къ Дону великому“, „Игорь къ Дону вои ведетъ“, „Кончакъ ему слѣдъ править къ Дону великому“, „Итти дождю стрѣлами съ Дону великаго“, „ту ся саблямъ потручяти о шеломы половецкыя, на рѣцѣ на Каялѣ, у Дону великаго“, „половци идуть отъ Дона“, „на синѣмь море у Дону“, „суды рядя до Дуная“, „скочи влъкомъ до Немиги“, „на Немизѣ снопы стелютъ головами“, „Игорь мыслию поля мѣритъ отъ великаго Дону до малаго Донца“, „дѣвици поютъ на Дунаи“ и т. д., и т. п. Если не считать городов, то все страны определяются в „Слове“ не по княжествам, а по рекам, и нельзя не видеть в этом народного определения земель. Корни этих определений стран по рекам понятны; реки в древности имели гораздо больший удельный вес в экономической жизни страны, чем в новое время: в промысле, в торговле и как пути сообщения. Не случайно и летописец „Повести временных лет“, давая в своей вводной части географическое описание Русской земли, ведет его по рекам Днепру, Волге и Западной Двине.
59