Древнерусская литература. Слово о полку Игореве, Древнерусская литература

Книги

Древнерусская литература. Слово о полку Игореве

22
18
20
22
24
26
28
30
Автор неизвестен -- Древнерусская литература Слово о полку Игореве

Произведение XII в., открытое в начале 1790-х гг. в составе сборника конца XV или начала XVI в., приобретенного А.И. Мусиным-Пушкиным в Ярославле. С рукописи в 1800 г. было сделано печатное издание, после чего список XV-XVI вв. сгорел при пожаре Москвы в 1812 г. За полтора века, прошедших со времени первого издания, появились сотни исследований о "Слове", предложено множество поправок к тексту. В 1864 г. открыта копия, сделанная для Екатерины II и небрежно изданная П.П. Пекарским. Более тщательно издана она П.К. Симони в 1890 г.

Издание "Литературных памятников" прибегает лишь к самым необходимым поправкам, не ставя себе цель реконструировать "Слово" в том виде, как его мог создать автор. В основу издания положен текст издания 1800 г.; устранены очевидные ошибки, изредка вводятся исправления по Екатерининской копии; подведены разночтения.

 ru OOoFBTools-2.57 (ExportToFB21) 03.02.2021 8C80AD5A-5A2B-4549-ABFC-F5CE98E4D511 1.0 1950

Слово о полку Игореве

ТЕКСТ

СЛОВО О ПЛЪКУ{1}[1] ИГОРЕВѢ, ИГОРЯ СЫНА СВЯТЪСЛАВЛЯ, ВНУКА ОЛЬГОВА{2}

Не лѣпо ли ны бяшетъ, братие,начяти[2] старыми словесы{3}трудныхъ повѣстий{4} о пълку[3] Игоревѣ,Игоря Святъславлича?[4]Начати же ся тъй[5]{5} пѣснипо былинамь[6] сего времени,а не по замышлению Бояню.Боянъ{6} бо вѣщий,{7}аще кому хотяше пѣснь[7] творити,то растѣкашется[8] мыслию по древу,{8}сѣрымъ вълкомъ[9] по земли,шизымъ орломъ подъ облакы.{9}Помняшеть[10] бо, рече,[11]първыхъ[12] временъ усобицѣ.Тогда пущашеть 10[13] соколовь[14] на стадо лебедѣй:[15]которыи[16] дотечаше,та преди пѣснь[17] пояше{10}старому Ярославу,{11}[18]храброму Мстиславу,иже зарѣза Редедю предъ пълкы[19] касожьскыми,{12}[20]красному Романови Святъславличю.{13}Боянъ же, братие, не 10[21] соколовь[22]на стадо лебедѣй[23] пущаше,нъ своя вѣщиа пръстына живая струны въскладаше;{14}они же сами княземъ славу рокотаху.Почнемъ же, братие, повѣсть сиюотъ стараго Владимера до нынѣшняго Игоря,{15}иже истягну умь[24] крѣпостию своею{16}и поостри сердца своего мужествомъ;{17}наплънився[25] ратнаго духа,{18}наведе своя храбрыя плъкы[26]на землю Половѣцькую[27]за землю Руськую.Тогда Игорь възрѣна свѣтлое солнцеи видѣ отъ него тьмоювся своя воя прикрыты.{19}И рече Игорькъ дружинѣ своей:„Братиеи дружино!Луце жъ бы потяту быти,неже полонену быти;{20}а всядемъ, братие,на свои{21} бръзыя[28] комони,{22}да позримъсинего Дону“.{23}Спалъ[29] князю умь[30]похотии жалость ему знамение заступиискусити Дону великаго.„Хощу бо, — рече, — копие приломити{24}конець поля Половецкаго,{25}[31]съ вами, русици, хощу главу свою приложити,а любо испити шеломомь Дону{26}“.О Бояне, соловию стараго[32] времени!Абы ты сиа плъкы[33] ущекоталъ,скача, славию, по мыслену древу,летая умомъ[34] подъ облакы,свивая славы оба полы сего времени,{27}рища въ тропу Трояню{28}чресъ поля на горы.Пѣти было пѣснь[35] Игореви,того[36] внуку:{29}„Не буря соколы занесечрезъ поля широкая, —галици стады бѣжатькъ Дону великому“.Чи ли въспѣти было,вѣщей Бояне,Велесовь[37] внуче:{30}„Комони ржуть за Сулою,{31} —звенить слава въ Кыевѣ;{32}трубы трубять{33} въ Новѣградѣ,{34} —стоять стязи въ Путивлѣ!{35}“.Игорь ждетъ мила брата Всеволода.{36}И рече[38] ему буй туръ{37} Всеволодъ:„Одинъ братъ,одинъ[39] свѣтъ свѣтлый —ты, Игорю!оба есвѣ Святъславличя!Сѣдлай, брате,свои бръзыи[40] комони,а мои ти готови,{38}осѣдлани у Курьска{39} напереди.{40}А мои ти куряни свѣдоми къмети:{41}[41]подъ трубами повити,подъ шеломы възлѣлѣяни,{42}[42]конець копия въскръмлени,пути имь[43] вѣдоми,яругы имъ[44] знаеми,луци у нихъ напряжени,{43}тули отворени,сабли изъострени;[45]сами скачють,[46] акы сѣрыи влъци[47] въ полѣ,ищучи себе[48] чти, а князю славѣ“.{44}Тогда въступи[49] Игорь князь{45} въ златъ стремень,{46}и поѣха по чистому полю.Солнце ему тъмою[50] путь заступаше;нощь стонущи ему грозою птичь убуди;свистъ звѣринъ въста;{47}збися[51] дивъ,кличетъ[52] връху древа:{48}велитъ послушати — земли незнаемѣ,{49}Влъзѣ,[53]и Поморию,[54]и Посулию,{50}[55]и Сурожу,{51}и Корсуню,{52}и тебѣ, Тьмутораканьскый{53}[56] блъванъ!{54}А половци неготовами дорогамипобѣгоша къ Дону великому:{55}крычатъ тѣлѣгы[57] полунощы,[58]рци, лебеди{56} роспущени.{57}Игорь къ Дону вои ведетъ!{58}Уже бо бѣды его пасетъ[59] птицьпо дубию;{59}[60]влъци[61] грозу въсрожатъ[62]по яругамъ;{60}[63]орли клектомъ на кости звѣри зовутъ;лисици брешутъ на чръленыя[64] щиты.{61}О Руская земле! Уже за шеломянемъ{62}[65] еси!{63}Длъго[66] ночь мрькнетъ.[67]Заря свѣтъ запала.Мъгла[68] поля покрыла.{64}Щекотъ славий успе;говоръ галичь убуди.Русичи великая поля чрьлеными[69] щиты прегородиша,ищучи себѣ чти, а князю славы.{65}Съ зарания въ пятокъ{66}[70]потопташа поганыя плъкы[71] половецкыя,{67}и рассушясь[72] стрѣлами по полю,{68}помчаша красныя дѣвкы половецкыя,а съ ними злато,{69}и паволокы,и драгыя оксамиты.{70}Орьтъмами,{71}[73]и япончицами,{72}и кожухы{73}начашя[74] мосты мостити по болотомъи грязивымъ мѣстомъ,и всякыми узорочьи половѣцкыми.{74}[75]Чрьленъ[76] стягъ,бѣла хорюговь,чрьлена[77] чолка.{75}сребрено стружие{76} —храброму Святъславличю![78]Дремлетъ[79] въ полѣ Ольгово[80] хороброе гнѣздо.{77}Далече залетѣло!{78}[81]Не было оно[82] обидѣ порожденони соколу,ни кречету,ни тебѣ, чръный[83] воронъ,поганый половчине!Гзакъ{79} бежитъ[84] сѣрымъ влъкомъ,[85]Кончакъ{80} ему слѣдъ править къ Дону великому.Другаго дни велми ранокровавыя зори свѣтъ повѣдаютъ;[86]чръныя[87] тучя[88] съ моря идутъ,{81}[89]хотятъ[90] прикрыти 4[91] солнца,{82}а въ нихъ трепещуть[92] синии млънии.[93]Быти грому великому!Итти дождю стрѣлами{83} съ Дону великаго![94]Ту ся копиемъ приламати,{84}ту ся саблямъ потручяти[95]о шеломы половецкыя,на рѣцѣ на Каялѣ,у Дону великаго![96]О Руская землѣ![97] Уже за[98] шеломянемъ еси!Се вѣтри, Стрибожи внуци,{85} вѣютъ съ моря стрѣлами[99]на храбрыя плъкы[100] Игоревы.{86}Земля тутнетъ,{87}рѣкы мутно текуть,{88}[101]пороси поля прикрываютъ,{89}[102]стязи глаголютъ:{90}половци идуть отъ Дона,и отъ моря,и отъ всѣхъ странъ Рускыя плъкы[103] оступиша.{91}[104]Дѣти бѣсови кликомъ поля прегородиша,{92}а храбрии Русици преградиша чрълеными[105] щиты.Яръ туре Всеволодѣ![106]стоиши на борони,прыщеши на вои стрѣлами,[107]гремлеши о шеломы{93} мечи харалужными!{94}Камо, туръ, поскочяше,[108]своимъ златымъ[109] шеломомъ{95}[110] посвѣчивая,тамо лежатъ[111] поганыя головы половецкыя.{96}Поскепаны саблями калеными шеломы оварьскыя{97}отъ тебе, яръ туре Всеволоде!{98}Кая раны дорога, братие,{99} забывъ[112] чтии живота,{100}и града Чрънигова[113] отня злата стола,{101}и своя милыя хоти, красныя Глѣбовны,{102}свычая и обычая?Были вѣчи Трояни,[114]минула лѣта Ярославля;{103}были плъци[115] Олговы,{104}Ольга[116] Святьславличя.[117]Тъй[118] бо Олегъ мечемъ[119] крамолу коваше{105}и стрѣлы[120] по земли сѣяше.Ступаетъ въ златъ стремень въ градѣ Тьмутороканѣ,[121]той же[122] звонъ слыша давный великый Ярославь,а сынъ Всеволожь Владимиръ{106}[123]по вся утра уши закладаше въ Черниговѣ.{107}Бориса же Вячеславлича{108} слава на судъ приведе{109}и на Канину{110} зелену паполому постла{111}за обиду Олгову,храбра и млада князя.{112}Съ тоя же Каялы Святоплъкь[124] повелѣ яти[125] отца своегомеждю угорьскими иноходьци{113}[126]ко святѣй Софии къ Киеву.{114}Тогда, при Олзѣ Гориславличи{115}сѣяшется и растяшеть усобицами,погибашеть[127] жизнь Даждьбожа внука;{116}въ княжихъ крамолахъ вѣци человѣкомь[128] скратишась.{117}Тогда по Руской земли рѣтко ратаевѣ кикахуть,{118}нъ часто врани граяхуть,трупиа себѣ дѣляче,а галици свою рѣчь говоряхуть,хотять полетѣти[129] на уедие.То было въ ты рати и въ ты плъкы,[130]а сицей[131] рати не слышано!{119}Съ зараниа до вечера,съ вечера до свѣталетятъ[132] стрѣлы[133] каленыя,{120}гримлютъ[134] сабли о шеломы,трещатъ[135] копиа харалужныявъ полѣ незнаемѣ,среди земли Половецкыи.Чръна[136] земля подъ копыты костьми была посѣяна,а кровию польяна:{121}тугою взыдоша по Руской земли.Что ми шумить,что ми звенить —далече[137] рано предъ зорями?Игорь плъкы[138] заворочаетъ:{122}[139]жаль бо ему мила брата Всеволода.{123}Бишася день,бишася[140] другый;третьяго дни къ полуднию падоша стязи Игоревы.{124}Ту ся брата разлучиста на брезѣ быстрой Каялы;ту кроваваго вина не доста;ту пиръ докончаша храбрии русичи:{125}сваты попоиша, а сами полегошаза землю Рускую.{126}Ничить трава жалощами,а древо с тугою къ земли преклонилось.Уже бо, братие, не веселая година въстала,уже пустыни силу прикрыла.{127}Въстала обида{128} въ силахъ Дажьбожа внука,вступила[141] дѣвою на землю Трояню,въсплескала лебедиными крылы{129}[142]на синѣмъ[143] море[144] у Донуплещучи, упуди[145] жирня времена.{130}Усобица княземъ[146] на поганыя погыбе,{131}рекоста бо братъ брату:„Се мое, а то мое же“.{132}И начяша[147] князи про малое„се великое“ млъвити,[148]а сами на себѣ[149] крамолу ковати.А погании съ всѣхъ странъ прихождаху съ побѣдамина землю Рускую.О, далече зайде соколъ, птиць бья, — къ морю!{133}А Игорева храбраго[150] плъку[151] не крѣсити!{134}[152]За нимъ[153] кликну Карна и Жля,поскочи по Руской земли,{135}смагу людемъ[154] мычючи{136} въ пламянѣ розѣ.Жены руския[155] въсплакашась, аркучи:„Уже намъ[156] своихъ милыхъ ладъни мыслию смыслити,ни думою сдумати,ни очима[157] съглядати,а злата и сребра ни мало того потрепати“.А въстона бо, братие, Киевъ тугою,а Черниговъ[158] напастьми.{137}Тоска разлияся по Руской земли;печаль жирна тече[159] средь[160] земли Рускыи.[161]А князи сами на себе крамолу коваху,а погании сами,побѣдами нарищуще на Рускую землю,емляху дань по бѣлѣ отъ двора.{138}Тии бо два храбрая Святъславлича,[162]Игорь и Всеволодъ —уже лжу убудиста[163] кото́рою,[164]ту[165] бяше успилъ{139} отецъ[166] ихъ —Святъславь{140} грозный[167] великый[168] киевскый[169] грозою:{141}бяшеть притрепалъ[170] своими сильными[171] плъкы[172]и харалужными мечи;наступи на землю Половецкую,{142}притопта хлъми и яругы,взмути[173] рѣкы[174] и озерыиссуши потокы[175] и болота.{143}А поганаго[176] Кобяка изъ луку моряотъ желѣзныхъ[177] великыхъ[178] плъковъ[179] половецкыхъ[180]яко вихръ, выторже:{144}и падеся Кобякъ въ градѣ Киевѣ,въ гридницѣ Святъславли.Ту нѣмци и венедици,ту греци и моравапоютъ славу Святъславлю,кають[181] князя Игоря,иже погрузи жиръ во днѣ Каялы рѣкы половецкыя,[182]рускаго злата насыпаша.{145}Ту Игорь князь высѣдѣ[183] изъ сѣдла злата,а въ сѣдло кощиево.{146}Уныша бо градомъ забралы,{147}а веселие пониче.А Святъславь[184] мутенъ сонъ[185] видѣ[186]въ Киевѣ на горахъ.{148}„Си ночь съ вечера одѣвахуть[187] мя, — рече, —чръною[188] паполомоюна кроваты[189] тисовѣ;чръпахуть ми синее вино,съ трудомъ[190] смѣшено,{149}сыпахуть ми тъщими тулы поганыхъ тльковинъ{150}[191]великый женчюгь{151} на лонои нѣгуютъ[192] мя.Уже дьскы[193] безъ кнѣса{152}в[194] моемъ теремѣ златовръсѣмъ.[195]Всю нощь съ вечерабусови{153}[196] врани възграяху у Плѣсньска,{154}[197]на болони{155} бѣша дебрь кияня,[198]и несошася[199] къ синему морю“.{156}И ркоша бояре князю:„Уже, княже, туга умь полонила;се бо два сокола слѣтѣста[200]съ отня стола златапоискати града Тьмутороканя,{157}[201]а любо испити шеломомь Дону.Уже соколома крильца[202] припѣшалипоганыхъ саблями,а самаю[203] опуташа[204]въ путины желѣзны.{158}Темно бо бѣ въ 3[205] день:{159}два солнца помѣркоста,{160}[206]оба багряная стлъпа погасостаи съ нима[207] молодая мѣсяца,Олегъ и Святъславъ,{161}тъмою[208] ся поволокостаи въ морѣ погрузиста,и великое буйство подаста[209] хинови.{162}[210]На рѣцѣ на Каялѣ{163} тьма свѣтъ покрыла;по Руской земли прострошася половци,акы[211] пардуже гнѣздо.{164}Уже снесеся хула на хвалу;уже тресну нужда на волю;уже връжеся[212] дивь[213] на землю.Се бо готьскыя[214] красныя дѣвывъспѣша на брезѣ синему морю:звоня рускымъ златомъ,{165}поютъ[215] время Бусово,{166}лелѣютъ месть Шароканю.{167}А мы уже, дружина, жадни веселия!{168}[216]Тогда великый[217] Святъславъ[218]изрони злато словос[219] слезами смѣшено{169}и рече:„О моя сыновчя,[220] Игорю и Всеволоде!{170}Рано еста начала Половецкую землюмечи цвѣлити,а себѣ славы искати.{171}Нъ нечестно одолѣсте,нечестно бо кровь поганую пролиясте.{172}[221]Ваю храбрая сердцавъ жестоцемъ[222] харалузѣ скована,а въ буести закалена.{173}Се ли створисте моей сребреней сѣдинѣ?{174}А уже не вижду властисильнаго,и богатаго,и многовоя{175}[223]брата моего Ярослава,{176}съ черниговьскими былями,съ могуты,и съ татраны,и съ шельбиры,[224]и съ топчакы,и съ ревугы,и съ ольберы.{177}[225]Тии бо бес[226] щитовь[227] съ засапожникыкликомъ плъкы[228] побѣждаютъ,{178}[229]звонячи въ прадѣднюю славу.{179}Нъ рекосте: «Мужаимѣся[230] сами:преднюю славу сами похитимъ,[231]а заднюю си[232] сами подѣлимъ!».{180}[233]А чи диво ся, братие, стару помолодити?Коли соколъ въ мытехъ[234] бываетъ,[235]высоко птицъ[236] възбиваетъ:[237]не дастъ[238] гнѣзда своего въ обиду.{181}Нъ се зло — княже ми непособие:наниче{182} ся годины обратиша.Се у Римъ[239] кричатъ подъ саблями половецкыми,а Володимиръ подъ ранами.{183}Туга и тоска сыну Глѣбову!“.Великый княже Всеволоде!{184}Не мыслию ти прелетѣти издалеча{185}отня злата стола поблюсти?{186}Ты бо можеши Волгу веслы раскропити,[240]а Донъ шеломы выльяти!{187}Аже бы ты былъ,то была бы чага по ногатѣ,а кощей по резанѣ.{188}Ты бо можеши посухуживыми шереширы{189} стрѣляти,[241]удалыми сыны Глѣбовы.{190}Ты буй Рюриче{191} и Давыде!{192}Не ваю ли вои[242]злачеными шеломы по крови плаваша?{193}Не ваю ли храбрая дружинарыкаютъ[243] акы[244] тури,ранены саблями каленымина полѣ незнаемѣ?{194}Вступита, господина,[245] въ злата стременьза обиду сего времени,{195}за[246] землю Рускую,[247]за раны Игоревы,{196}буего Святъславича![248]Галичкы Осмомыслѣ[249] Ярославе!{197}Высоко сѣдишина своемъ златокованнѣмъ[250] столѣ,{198}подперъ горы Угорскыи{199}[251]своими желѣзными плъки,[252]заступивъ королеви путь,затворивъ[253] Дунаю ворота,{200}меча бремены[254] чрезъ облакы,{201}[255]суды рядя до Дуная.{202}Грозы твоя по землямъ текутъ,[256]отворяеши[257] Киеву врата,{203}стрѣляеши[258] съ отня злата столасалътани[259] за землями.{204}Стрѣляй,[260] господине, Кончака,поганого кощея,за землю Рускую,за раны Игоревы,буего Святъславича!{205}[261]А ты, буй Романе,{206} и Мстиславе!{207}Храбрая мысль носитъ[262] вашъ[263] умъ[264] на дѣло.Высоко плаваеши на дѣло въ буести,яко соколъ на вѣтрехъ[265] ширяяся,{208}хотя птицю въ буйствѣ одолѣти.Суть бо у ваю желѣзныи[266] паробци{209}[267]под шеломы латиньскыми.[268]Тѣми тресну земля,и многы[269] страны —Хинова,{210}Литва,Ятвязи,{211}Деремела,{212}и половци сулици своя повръгоша,{213}[270]а главы своя подклониша{214}[271]подъ тыи мечи харалужныи.Нъ уже, княже Игорю,утръпѣ[272] солнцю свѣтъ,а древо не бологомъ[273] листвие срони:по Рси{215} и[274] по Сули{216} гради подѣлиша.А Игорева храбраго плъку[275] не крѣсити![276]Донъ ти, княже, кличетъ[277]и зоветь[278] князи на побѣду.Олговичи, храбрыи князи, доспѣли на брань...{217}Инъгварь[279] и Всеволодъи вси три Мстиславичи,{218}[280]не худа[281] гнѣзда шестокрилци!{219}[282]Не побѣдными жребиисобѣ власти расхытисте!{220}Кое ваши златыи шеломыи сулицы ляцкыи[283]и щиты?{221}Загородите полю воротасвоими острыми стрѣлами[284]за землю Рускую,[285]за раны Игоревы,буего Святъславлича!Уже бо Сула не течетъ[286] сребреными струямикъ граду Переяславлю,и Двина болотомъ[287] течетъонымъ грознымъ полочаномъ[288]подъ кликомъ поганыхъ.{222}Единъ же Изяславъ, сынъ Васильковъ,[289]позвони своими острыми мечио шеломы литовьскыя,[290]притрепа славу дѣду своему Всеславу,а самъ подъ чрълеными щитына кровавѣ травѣпритрепанъ литовскыми мечии с хотию на кров,а тъи[291] рекъ:{223}„Дружину твою, княже,птиць крилы приодѣ,{224}а звѣри[292] кровь полизаша“.Не бысть[293] ту брата Брячяслава,[294]ни другаго Всеволода:{225}единъ же изрони жемчюжну[295] душуизъ храбра тѣлачресъ[296] злато ожерелие.{226}Уныли[297] голоси,[298]пониче веселие,трубы трубятъ городеньскии.{227}Ярославли[299] и вси внуце Всеславли!{228}Уже понизите[300] стязи свои,{229}вонзите[301] свои мечи вережени.Уже бо выскочисте изъ дѣдней славѣ.Вы бо своими крамоламиначясте[302] наводити поганыяна землю Рускую,{230}на жизнь Всеславлю.{231}Кото́рою[303] бо бѣше насилиеотъ земли Половецкыи!На седьмомъ[304] вѣцѣ Трояни{232}[305]връже Всеславъ жребийо дѣвицю себѣ любу.{233}Тъй[306] клюками подпръ ся о кони{234}и скочи къ граду Кыеву{235}и дотчеся стружиемъзлата стола киевьскаго.{236}[307]Скочи отъ нихъ[308] лютымъ звѣремъ[309]въ плъночи[310] изъ Бѣлаграда,обѣсися синѣ[311] мьглѣ;{237}утрѣ же[312] вознзи[313] стрикусы,{238} —отвори[314] врата Новуграду,{239}разшибе[315] славу Ярославу,{240}скочи влъкомъ[316]до Немиги съ Дудутокъ.{241}На Немизѣ снопы стелютъ[317] головами,{242}молотятъ чепи харалужными,[318]на тоцѣ животъ[319] кладутъ,[320]вѣютъ душу отъ тѣла.Немизѣ кровави брезѣне бологомъ бяхуть посѣяни,посѣяни костьми рускихъ сыновъ.[321]Всеславъ князь людемъ судяше,княземъ грады рядяше,[322]а самъ въ ночь влъкомъ[323] рыскаше:{243}изъ[324] Кыева дорискаше до куръ Тмутороканя,{244}великому Хръсови{245} влъкомъ[325] путь прерыскаше.Тому въ Полотьскѣ[326] позвониша заутренюю раноу святыя Софеи въ колоколы,а онъ въ Кыевѣ звонъ слыша.{246}Аще и вѣща душа въ дръзѣ[327] тѣлѣнъ часто бѣды страдаше.Тому вѣщей Боянъи пръвое[328] припѣвку, смысленый, рече:„Ни хытру,ни горазду,ни птицю гораздусуда божиа не минути“.О стонати Руской земли,помянувше пръвую[329] годинуи пръвыхъ[330] князей!Того стараго Владимиранельзѣ[331] бѣ пригвоздити къ горамъ киевьскымъ:{247}[332]сего бо нынѣ сташа стязи Рюриковы,а друзии — Давидовы,[333]нъ розно ся[334] имъ хоботы пашутъ.{248}[335]Копиа поютъ!{249}На Дунаи Ярославнынъ[336] гласъ{250} ся[337] слышитъ,[338]зегзицею незнаема[339] рано кычеть:{251}„Полечю, — рече, — зегзицею по Дунаеви,омочю бебрянъ рукавъ въ Каялѣ рѣцѣ,утру князю кровавыя его ранына жестоцѣмъ его тѣлѣ“.{252}Ярославна рано плачетъ[340]въ[341] Путивлѣ{253} на забралѣ, аркучи:„О вѣтрѣ,[342] вѣтрило!Чему, господине,[343] насильно вѣеши?Чему мычеши хиновьскыя стрѣлкына своею нетрудною крилцюна моея лады вои?Мало ли ти бяшетъ[344] горѣ[345] подъ облакы вѣяти,лелѣючи корабли на синѣ морѣ?Чему, господине, мое веселиепо ковылию развѣя?“.Ярославна рано плачетьПутивлю городу на заборолѣ, аркучи:„О Днепре Словутицю!{254}[346]Ты пробилъ еси каменныя горысквозѣ землю Половецкую.Ты лелѣялъ еси на себѣ Святославли насады[347]до плъку[348] Кобякова.Възлелѣй, господине, мою ладу къ мнѣ,а быхъ не слала къ нему слезъна море[349] рано“.Ярославна рано[350] плачетъ[351]въ[352] Путивлѣ на забралѣ, аркучи:„Свѣтлое и тресвѣтлое слънце![353]Всѣмъ[354] тепло и красно еси:чему, господине,[355] простре горячюю свою лучюна ладѣ вои?Въ полѣ безводнѣ жаждею имь лучи съпряже,{255}тугою имъ тули затче?“.Прысну море полунощи;идутъ[356] сморци мьглами.Игореви князю богъ путь кажетъизъ земли Половецкойна землю Рускую,къ отню злату столу.Погасоша вечеру зори.[357]Игорь спитъ,[358]Игорь бдитъ,[359]Игорь мыслию поля мѣритъ[360]отъ великаго[361] Дону до малаго Донца.Комонь въ полуночи Овлуръ{256} свисну за рѣкою;велить князю разумѣти:князю Игорю не быть!Кликну,стукну земля,въшумѣ трава,вежи ся половецкии подвизашася.А Игорь князь поскочи[362]горнастаемъ[363] къ тростиюи бѣлымъ гоголемъ на воду.Въвръжеся[364] на бръзъ[365] комонь,и скочи съ него бусымъ[366] влъкомъ.[367]И потече къ лугу Донца,и полетѣ соколомъ подъ мьглами,[368]избивая гуси и лебедизавтроку,и обѣду,и ужинѣ.Коли Игорь соколомъ[369] полетѣ,тогда Влуръ влъкомъ[370] потече,труся собою студеную росу:претръгоста бо своя бръзая[371] комоня.Донецъ[372] рече:„Княже Игорю!Не мало ти величия,а Кончаку нелюбия,а Руской земли веселиа“.Игорь рече:„О Донче!Не мало ти величия,лелѣявшу князя на влънахъ,[373]стлавшу ему зелѣну[374] травуна своихъ[375] сребреныхъ брезѣхъ,{257}одѣвавшу его теплыми мъглами[376]подъ сѣнию зелену древу;стрежаше его[377] гоголемъ на водѣ,чайцами на струяхъ,чрьнядьми на ветрѣхъ“.{258}[378]Не тако ти,[379] рече, рѣка Стугна;худу струю имѣя,пожръши чужи ручьи и стругы,рострена к устью,[380]уношу князю Ростиславу{259} затвори.Днѣпрь темнѣ березѣплачется мати Ростиславля[381]по уноши князи Ростиславѣ.{260}Уныша цвѣты жалобоюи древо с тугою къ земли прѣклонилось.{261}[382]А не сорокы втроскоташа:на слѣду Игоревѣ ѣздитъ[383] Гзакъ съ Кончакомъ.Тогда врани не граахуть,галици помлъкоша,[384]сорокы не троскоташа,полозие[385] ползаша{262}[386] только.[387]Дятлове тектомъ путь къ рѣцѣ кажутъ,{263}[388]соловии веселыми пѣсньми[389]свѣтъ повѣдаютъ.Млъвитъ[390] Гзакъ Кончакови:{264}„Аже соколъ къ гнѣзду летитъ,[391] —соколича рострѣляевѣсвоими злачеными стрѣлами{265}“.[392]Рече[393] Кончакъ ко Гзѣ:„Аже соколъ къ гнѣзду летитъ,[394]а вѣ соколца опутаевѣкрасною дивицею“.[395]И рече[396] Гзакъ къ Кончакови:„Аще его опутаевѣ красною дѣвицею,ни нама будетъ сокольца,ни нама красны дѣвице,{266}то почнутъ наю птици битивъ полѣ Половецкомъ“.Рекъ Боянъ и Ходына,[397]Святъславля пѣснотворца[398]стараго времени Ярославля,Ольгова коганя хоти:„Тяжко ти головы{267} кромѣ плечю,зло ти тѣлу кромѣ головы“, —Руской земли безъ Игоря.„Солнце свѣтится на небесѣ[399] —Игорь князь въ Руской земли“:Дѣвици поютъ на Дунаи,{268} —вьются голоси чрезъ[400] море до Киева.Игорь ѣдетъ по Боричеву{269}къ святѣй богородици Пирогощей.{270}Страны ради, гради весели.{271}Пѣвше пѣснь старымъ княземъ,[401]а потомъ молодымъ[402] пѣти:„Слава Игорю Святъславличю,[403]буй туру Всеволоду,[404]Владимиру Игоревичу!“.[405]Здрави князи и дружина,побарая за христьяны[406]на поганыя плъки![407]Княземъ слава а дружинѣ!Аминь{272}.

ПЕРВОЕ ИЗДАНИЕ 1800 г. [пропущено]

[...]

ЕКАТЕРИНИНСКАЯ КОПИЯ

СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВѢ ИГОРЯ СЫНА СВЯТЪ СЛАВЛЯ ВНУКА ОЛЬГОВА

Не лѣпо ли ны бяшетъ братіе, начатистарыми словесы трудныхъ повѣстійо полку Игоревѣ, Игоря Святъ славича?Начатижеся тъ пѣсни по былинамъсего времени, а не по замышленію Бояню.Боянъ бо вѣщій, аще кому хотяше пѣснѣ творити, то растекашется мыслію по древу, сѣрымъволкомъ по земли, шизымъ орломъподъ облакы. Помняшетъ бо рѣчьпервыхъ временъ усобицѣ. Тогдапущашеть 10ть соколовъ на стадолебедей. Который дотечаше тапреди пѣснѣ пояше, старому Ярославу,храброму Мстиславу, ижезарѣза Редедю предъ полкы Ко сожьскыми, красному Романови Святъславличю.Боянъ же братіе не 10тьсоколовъ на стадо лебедей пущаше,нъ своя вѣщіа пръ сты наживаяструны въ складаше; ониже самиКняземъ славу рокотаху. Почнемъже братіе повѣсть сію отъстараго владимера до нынѣшнягоИгоря. Иже истягну умъ крѣпостіюсвоею, и по остри сердца своегомужествомъ, напо лнився ратного духа,наведе своя храбрыя полкы на землюПоловецькую за землю Руськую. ТогдаИгорь въ зрѣ[408] на свѣтлое солнце, и видѣотъ него тьмою вся своя воя прикрыты,и рече Игорь къ дружинѣ своей: братіеи дружино! Луцежъ бы потяту быти,неже полонену быти: авсядемъ братіена свои бързыя комони,[409] да позримъсинего Дону. Спала князю умъ похоти, и жало сть ему знаменіе заступиискусити Дону великаго.Хощу бо, рече, копіе приломити конецьполя Половецкого съ вами Русици,хощу главу свою приложити, алюбо испити Шеломомь Дону.О Бояне соловію старого времени!абы ты сіа полкы ущекоталъ, скачаславію по мыслену древу, летая умомподъ облакы, свивая славы оба полысего времени, рища въ тропу Троянючресъ поля на горы? Пѣтибыло пѣснѣ Игореви, того (Ольга)внуку. Небуря соколы занесе чрезъполя широкая; Галици стадыбѣжать къ Дону великому; чиливъ спѣти было вѣщей Бояне велесовъвнуче: комони ржуть за Сулою;звенить слава въ Кыевѣ;Трубы трубять въ Новѣ-градѣ;стоять стязи въ Путивлѣ; Игорь ждетъмила брата всеволода. И речь емубуй Туръ всеволодъ одинъ братъ, одинсвѣтъ свѣтлый ты Игорю, оба есвѣСвятъ славличя; сѣдлай брате своибързыи комони, а мои ти готовиосѣдлани у Курьска на переди; а моити куряни свѣдоми къ мети, подътрубами повити, подъ шеломы въ злѣлѣяни,конець копія въ скръмлени,пути имъ вѣдоми, яругы имь знаеми,луци у нихъ напряжени, тулиотворени, сабли изострени, самискачютъ акы сѣрыи вълци въ полѣ,ищучи себѣ чти, а князю славѣ.Тогда вступи Игорь князь въ златъстремень, и поѣха по чистому полю.Солнце ему тмою путь заступаше;нощь стонущи ему грозою птичьубуди; Дивъ кличеть връху древа,велитъ послушати земли не знаемѣ,влъзѣ, и по морію, и по Сулію, и Сурожу,и корсуню, и тебѣ Тъ мутороканьскыйблъ ванъ; а Половци неготовамидорогами побѣгоша къ Донувеликому; крычатъ телѣгы полунощи;рци лебеди роспущени.Игорь къ Дону вои ведетъ: уже бобѣды его пасеть птиць; подобіюволци грозу въсрожать по яругамь;орли клектомъ на кости звѣри зовутъ;лисици брешутъ на чрленыя щиты.О Руская земле! уже за Шоломянемъеси долго: ночь мрькнетъ, заря свѣтъзапала, мъгла поля покрыла, щекотъславій успе, говоръ Галичь убуди, Русичивеликая поля чрълеными щитыпрегородиша, ищучи себѣ чти, акнязю славы; с заранія въ пякъ потопташапоганыя полкы Половецкыя;и рассушась стрѣлами пополю, помчаша красныя дѣвкы Половецкыя,а съ ними злато, и паволокы,и драгыя оксамиты; орътмами,и япончицами, и кожухы начашамосты мостити по болотомъи грязивымъ мѣстомъ, и всякыми узорочьи Половецкыми. Чрълень стягъ,бѣла хорюговь, чръвлена чолка, сребреностружіе, храброму Святъ славличю. Дремлетьвъ полѣ Олгово хороброе гнѣздодалече залѣтѣло; не было нъ обидѣпорождено нисоколу, ни кречету, нитебѣ черный воронъ, поганый Половчине. Гзакъ бѣжить сѣрымъ волкомъ;Кончакъ ему слѣдъ правитькъ Дону великому. Другаго дни велмирано кровавыя зори свѣтъ повѣдают;черныя туча съ моря идуть, хотятьприкрыти 4 солнца: а въ нихъ трепещутьСиніи молніи, быти грому великому,итти дождю стрѣлами съ Дону великого:ту ся копіемъ приламати,ту ся саблямъ потручати о шеломыПоловецкыя, на рѣцѣ наКаялѣ, уДону великого. О Руская земле! ужене шеломянемъ еси. Се вѣтри, Стрибоживнуци, вѣютъ съ моря стреламина храбрыя полки Игоревы! землятутнетъ; рѣкы мутно текутъ;пороси поля прикрывають; стязиглаголютъ; Половци идуть отъДона, и от моря, и отъ всѣхъ странъ.Рускыя полки отступиша. ДѣтиБѣсови кликомъ поля прегородиша,а храбріи Русици преградиша чръвлеными щиты. Яръ туре всеволоде!стоиши наборони, прыщеши на воистрелами, гремлеши о шеломы мечихаралужными. Камо туръ поскочаше,своимъ златымь шеломомпосвѣчивая, тамо лежать поганыяголовы Половецкыя; поскепанысаблями калеными шеломы оварьскыяотъ тебе яръ Туре всеволоде.Кая раны дорога братіе, забывьчти иживота, и града Чернигова,отня злата стола, и своя милыяхоти красныя Глѣбовны свычаяи обычая? Были вѣчи Трояни, минулалѣта Ярославля; были Полци Олговы,Олга Святъ славлича. Той бо Олегъмечемь крамолу коваше, и стрелы поземли сѣяше. Ступаетъ въ златъстремень въ градѣ Тмутороканѣ.То же звонъ слыша давный великыйЯрославь сынъ всеволожъ: а владиміръпо вся утра уши закладаше въ Черниговѣ;Борисаже вячеславлича славана судъ приведе, и на канину зелену паполому постла, за обиду Олгову храбраи млада Князя. Съ тояже КаялыСвятополкъ повелѣя отца своего междюУгорьскими иноходцы ко святѣйСофіи къ Кіеву. Тогда при ОлзѣГориславличи сѣяшется ирастяшетьусобицами; погыбашеть жизнь Даждь-Божавнука, въ княжихъ крамолахъвѣци человѣкомъ скратишась. тогдапо Руской земли рѣтко ратаевѣкикахуть, нъ часто врани граяхуть,трупіа себѣ дѣляче; а Галици своюрѣчь говоряхуть, хотять полѣтѣтина уедіе. То было въ ты рати, ивъ ты полкы; а сице и рати не слышано,съ зараніа до вечера, съвечерадо свѣта летять стрелы каленыя;гримлють сабли о шеломы: трещатькопіа харалужныя: въ полѣ незнаемѣ,среди земли Половецкыи, черна земляподъ копыты костьми была посѣяна,а кровію польяна. Тугою взыдошапо Руской земли. Что ми шумить,что ми звенить давеча рано предъзорями? Игорь полкы заворочаеть;жаль бо ему мила брата всеволода.Бишася день, бишась другый: третьягодни къ полуднію падоша стязиИгоревы. Ту ся брата разлучистана брезѣ быстрой Каялы. Ту кроваваговина недоста; ту пиръ докончашахрабріи Русичи: сватыпопоиша, а сами полегоша за землюРускую. Ничить траважалощами,а древо стугою къ земли преклонилось.Уже бо братіе невеселая годинавъ стала, уже пустыни силу прикрыла;въстала обида въ силахъ Дажь-Божавнука, вступилъ дѣвою на землюТрояню, въсплескала лебединымикрилы на синемь морѣ у Дону плещучи,у буди жирня времена, усобицакняземь на поганыя погыбе.Рекоста бо братъ брату: се мое, ато моеже; и начаша князи промалое, се великое, молвити, асами на себе крамолу ковати:а поганіи съ всѣхъ странъ прихождаху съпобѣдами на землю Рускую. О! далечезайде соколъ, птиць бья къ морю: аИгорева храброго полку некресити.За нимь кликну Карнаижля поскочипо Руской земли смагу людемъ мычючивъ пламянѣ розѣ. Жены рускыя въсплакашасьаркучи: уже намь своихъмилыхъ ладъ ни мыслію смыслити,нидумою сдумати; ни о очима съ глядати,а злата и сребра ни мало тогопотрепати. А въстона бо братіеКіевъ тугою, а Черниговь напастьми:тоска разліяся по Руской земли;печаль жирна утече средѣ земли Рускыи;акнязи сами на себе крамолуковаху; а поганіи сами побѣдаминарищуще наРускую землю, емляхудань по бѣлѣ отъ двора. Тіи бодва храбрая Святъ славличя, Игорьи всеволодъ уже лжу убуди, которуюто бяше успилъ отець ихъ Святъславьгроздный выликый Кіевь скый.Грозою бяшеть; притрепеталъсвоими силными полкы и харалужнымимечи; наступи на землюПоловецкую; притопта хлъми ияругы; в’змути рѣкы и озеры; иссушипотокы и болота; а поганогоКобяка изъ луку моря отъ желѣзны(х)великыхъ полковъ Половецкыхъ,яко вихръ выторже: и падеся Кобякъвъ градѣ Кіевѣ въ гридницѣ Святъ славли.Ту Нѣмци и венедици, ту Греци и Моравапоютъ славу Святъ славлю, каютъкнязя Игоря, иже погрузи жиръ во днѣКаялы рѣкы Половецкыя, Рускаго златанасыпаша. Ту Игорь князь высѣдеизъ сѣдла злата, авъ сѣдло Кощіево;Унышабо градомъ забралы, а веселіепониче. А Святъ славъ мутенъ сонвиде: въ Кіевѣ на горахъ си ночьсъ вечера одѣвахъ те мя, рече, черноюпаполомою, на кровати тисовѣ.Чръпахуть ми синее вино съ трудомсмѣшено; сыпахуть ми тъщимитулы поганыхъ тлъковинъ великыйженчюгь на лоно, и нѣгують мя;Ужедъ скы безъ кнѣса въ моемъ теремѣзлатовръ семъ, всю нощь съвечерабо — суви, врани възграяху. УПлѣнь ска на болони, бѣша дебрькисаню, и не сошлю къ синему морю.И ркоша бояреКнязю: ужеКняжетуга умь полонила; се бо два соколаслетѣста съ отня стола злата,поискати града Тмутороканя,а любо испити шеломомьДону. Уже соколома крилца припѣшалипоганыхъ саблями, а самогоопуташа въ путины желѣзны.Темно бо бѣ въ 3и день: два солнца померкоста,оба багряная стлъпа погасоста,и сь нимъ молодая мѣ сяца, Олегъи Святъ славъ тмою ся пово ло коста.Нарѣцѣ на Каялѣ тьма свѣтъ покрыла:по Руской земли про строшася Половци,акы пардуже гнѣздо, ивъ морѣпогрузиста, и великое буйство подастьХинови. Уже снесеся хула нахвалу;уже тресну нужда на волю; уже връ жесаДивъ на землю. Се бо Готьскыя красныядѣвы въ спѣша на брезѣ синему морю,звоня Рускымъ златом: поють времяБусово, лелѣютъ месть Шароканю.А мы уже дружина жадни веселіа.Тогда великый Святъ славъ изрони златослово слезами смѣшено, ирече: О моясыновча Игорю, и всеволоде! рано естаначала Половецкую землю мечи цвѣлити,а себе славы искати. Нъ нечестноо долѣсте: нечестно бо кровьпоганую прольясте. ваю храбраясердца въ жестоцѣмъ Харалузѣ скована,а въ буести закалена. Се ли створистемоей сребреней сѣдинѣ? А уженевижду власти сильнаго, и богатагои много вои брата моего Ярославасъ Черниговьскими былями, съ Могутыи съ Татраны, и съ Шелъбиры, и съТопчакы, исъ Ревугы, и съ Олбѣры.Тіи бо бесъ щитовъ съ засапожникыкликомъ полкы побѣждають, звонячив прадѣднюю славу. Нъ рекосте мужаимѣ ся сами преднюю славу сами похытимь,а заднюю ся сами по дѣлимь.А чи диво ся братіе стару помолодити?Коли соколъ въ мытѣхъ бываеть, высокоптиць възбиваеть; недасть гнѣзда своеговъ обиду. Нъ се зло княже ми не пособіе;наниче ся годины обратиша. Се уримкричатъ подъ саблями Половецкыми,аволо диміръ подъ ранами. Туга итоска сыну Глѣбову. великый княжевсеволоде! немыслію ти прелетѣти издалеча, отня злата стола поблюсти.Ты бо можеши волгу веслы роскропити,а Донъ шеломы выльяти. А же быты былъ, то была бы чага по ногатѣ,а Кощей по резанѣ. Ты бо можешипо суху шереширы стреляти. Удалымисыны Глѣбовы. Ты буй Рюричеи Давыде, не ваю ли злачеными шеломыпо крови плаваша? Не ваю лихрабрая дружина рыкають аки тури,ранены саблями калеными, на полѣ незнаемѣ?вступи та гн̃а въ злата стременьза обиду сего времени, зане землюРускую, за раны Игоревы буего Святъ славлича!Галичкы Осмомысле Ярославе! высокосѣдиши на своемъ златокованнемъ столѣ.Подперъ горы Угорь скыи своими желѣзнымиполки, заступивъ Королеви путь, затворивъДунаю ворота, меча времены чрезъ облакы, судырядя до Дуная: Грозы твоя по землямътекуть; отворяеши Кіеву врата; стреляешисъ отня злата стола Салътани за землями.Стреляй господине Кончака, поганогоКощея за землю Рускую, зараны Игоревыбуего Святъ славича. А ты буй Романеи Мстиславе! Храбрая мысль носитьвасъ умь на дѣло, высоко плаваеши надѣло въ буести, яко соколъ на вѣтрѣхъширяяся, хотя птицю въ буйствѣ одолѣти.Суть бо у ваю желѣзніи папорзи подъ шеломыЛатинь скыми. Тѣми тресну земля,и многы страны Хинова, Литва, Ятвязи,Деремела; и Половци сулици своя повръгоша,а главы своя поклониша подъ тыимечи харалужныи. Нъ уже княже Игорю,утръпѣ Солнцю свѣтъ, а древо небологомьлиствіе срони: по Роси, по Сули градиподѣлиша; а Игорева храбраго полкунекресити. Донъ ти княже кличеть,и зоветъ князи напобѣду. Олговичихрабрыи князи доспѣли на брань. Ингварь и всеволодъ, и вси три Мстиславличи, не худа́ гнѣзда шестокрильци,не побѣдными жребіи собѣ власти расхытисте,кое ваши златыи шеломыи сулицы ляцкыи и щиты. Загородитеполю ворота своими острыми стреламиза землю Рускую, за раны Игоревыбуего Святъ славлича. Уже бо Сула нетечеть сребреными струями къ градуПере яславлю, и Двина болотомь течетъонымъ грознымъ Полочяномъ подъ кликомъпоганыхъ: Единъ же Изяславъ сынъ васильковьпозвони своими острыми мечи о шеломы Литовь скыя; притрепа славудѣдусвоему всеславу, а самъ подъ чръленымищиты накровавѣ травѣ притрепанъЛитовскыми мечи. И схоти ю на кровать,ирекъ: Дружину твою Княжептиць крилы пріодѣ, а звери кровьполизаша. Небы ту брата Брячаслава,ни другаго всеволода; Единъ же изрони жемчужнудушу изъ храбра тѣла, чрезъ златоожереліе. Уныли голоси, пониче веселіе.Трубы трубятъ Городеньскіи: Ярославе,и вси внуце всеславли! уже понизитьстязи свои, вонзить свои мечи вережени;Уже бо выскочисте изъ дѣдней славѣ: выбо своими крамолами начасте наводитипоганыя на землю Рускую, на жизньвсеславлю. Которое бо бѣше насиліе отъземли Половецкыи наседмомъ вѣцѣЗояни. връже всеславъ жребій о дѣвицюсебѣ любу. Тъ клюками подпръ сяо кони, и скочи къ граду кыеву, и дотчесястружіемъ злата стола Кіевьскаго.Скочи отныхъ лютымъ зверемвъ полночи, изъ бѣла-града, обѣси ся синемьглѣ, утръже вазнистри кусы отвориврата Нову граду. Раз шибѣ славу Ярославу:скочи волком до Немиги съ дудутокъ.На Немизѣ снопы стелють головами,молотятъ чепи халужными, на тоцѣ животь кладуть,вѣютъ душу отъ тѣла; Немизѣ кровави брезѣ неБологомъ бяхуть по сѣяни, по сѣяни костьми рускихъсыновь. всеславъ князь людемъ судяше,Княземъ грады радяше, а самъ въ ночь волкомьрыскаше; исъ Кыева дорискаше до Куръ, тмутороканя;великому хръ сови волкомь путьпрерыскаше. Тому въ Полоть скѣ позвонишазаутренюю рано у святыя Софеи въ колоколы:а онъ въ Кыевѣ звонъ слыша. Ащеи вѣща душа в друзѣ тѣлѣ нъ часто бѣдыстрадаше. Тому вѣщей Боянъ и первоеприпѣвку смысленый рече: ни хытру, нигоразду, ниптицю горазду, суда Божіа неминути.О! стонати Руской земли, помянувшепервуюго дину, и первых князей. Тогостараго владиміра нелзѣ бѣ пригвоздитикъ горамъ Кіевь скымъ: Сего бо нынѣ сташастязи Рюриковы адрузіи Давидови. Нъ розинося имъ хоботы пашуть, копіа поютъ наДунаи. Ярославнымъ гласъ слышить: зегзицеюнезнаемь, рано кычеть: полечю, рече,зегзицею по Дунаеви; омочю бебрянъ рукавъвъ Каялѣ рѣцѣ; утру Князю кровавыя егораны нажестоцѣмъ его тѣлѣ. Яро славнарано плачеть въ Путивлѣ на забралѣ, аркучи:о вѣтре, вѣтрило! чему гн̃е насильновѣеши? чему мычеши Хиновь скыя стрѣлкына своею не трудною крилцю на моея ладывои? мало ли ти бяшеть горъ подъ облакывѣяти, лелѣючи корабли на синѣ морѣ?Чему госпо дине мое веселіе по ковы лію развѣя? Яро славна рано плачеть Путивлюгороду на заборолѣ аркучи: о дне пресловутицю?ты пробилъ еси каменныя горы сквозѣ землюПоловецкую. Ты лелѣялъ еси на себѣ Свято славлиносады до полку Кобякова: възлелѣй го сподинемою ладу къ мнѣ, а быхъ неслала къ немуслезъ на морѣ рано. Яро славна на морѣ плачетькъ Путивлѣ назабралѣ аркучи: свѣтлое и тресвѣтлоеСолнце! в семъ тепло и красно еси чемугн̃е простре горячюю свою лучю на ладѣ вои?въ полѣ безводнѣ жаждею имь лучи съ пряже,тугою имъ тули затче. Прысну море полунощи; идуть сморци мьглами; Игореви КнязюБогъ путь кажетъ изъ земли Половецкой наземлю Рускую, къ отню злату столу. Погасошавечеру зари: Игорь спить, Игорь бдить,Игорь мыслію поля мѣрить отъ великогоДону до малаго Донца. Комонь въ полуночиОвлуръ свисну зарѣкою; велить князю разумѣти.князю Игорю небыть: кликну стукнуземля; въ шумѣ трава, вежи ся Половецкіиподвизашася; а Игорь князь по скачи горностаемъкъ тростію, и бѣлымъ гоголемъ наводу;въ вер жеся на борзъ комонь, и скочи съ него босы(м)ъволкомъ, и потече къ лугу Донца, и полетѣсоколомъ под мглами из бивая гуси и лебеди,завтроку и обѣду и ужинѣ. Коли Игорь сокол(ом)ъполетѣ, тогда влуръ волкомъ потече, трусясобою студеную росу; претръ госта бо свояборзая комоня. Донець рече: КняжеИгорю!немало тивеличія, а Кончаку нелюбія, аРуской земли веселіа. Игорь рече, о Донче!немало ти величія, лелѣ явшу Князя наволнахъ, стлавшу ему зелену траву насвои(х) ъсребре ныхъ брезѣхъ, одѣвав шу его теплымимглами подъ сѣнію зелену древу; стрежаше е гоголемънаводѣ, чайцами на струяхъ, чрьнядьминавѣтрѣхъ. Нетако ли, рече, рѣка Стугнахуду струю имѣя, пожръ ши чужи ручьи, истругы ростре на кусту? Уношу князю Ростиславузатвори Днѣпрь темнѣ бер езѣ.Плачется матиРостиславля по Уноши КнязиРостиславѣ. Уныша цвѣты жалобою, и древостугою къ земли преклонило, анесорокывтроскоташа. Наслѣду Игоревѣ ѣздитьГзакъ съ Кончакомъ. Тогда врани не гра ахуть,Галици помолкоша, сорокы не троскоташа,по лозію ползаша толко, Дятловетектомъ путь кърѣцѣ кажуть, соловіи веселыми пѣсньми свѣтъ повѣдаютъ. МолвитьГзакъ Кончакови: аже соколъ къ гнѣзду летитсоколича рострѣля — евѣ своими злаченымистрелами. Речь Кончакъ ко Гзѣ: аже соколъкъ гнѣзду летить, а вѣ соколца опутаевѣкрасною дѣвицею. И рекъ Гзакъ къ Кончакови:аще его опута евѣ красноюДѣвицею,ни нама будетъ сокольца, ни нама красныдѣвице, то почнутъ на ю птици битивъ полѣ Половецкомъ. Рекъ Боянъ, и ходына Святъ славля пѣсно творца стараговремениЯро славля Ольгова коганя хоти.Тяжко ти головы кромѣ плечю, зло ти тѣлу кромѣГоловы Руской земли безъ Игоря. Солнце свѣтится нанебесе, Игорь князь въ руской земли. Дѣвици поютъна Дунаи. вьются голоси чресъ море до Кіева, Игорьѣдетъ по Боричеву къ святѣй Богородици, пирогощейстраныради, гради весели, пѣвшепѣ снь старымъ княземь, а потомъ молоды(м)ъпѣти слава Игорю Святъ славличь.Буй туру всеволоде владиміру Игоревичь,здрави князи идружина, побараяза христь аны, напоганыя полкикняземъ слава, адружинѣ аминь.

ПЕРЕВОДЫ

Д. С. Лихачев СЛОВО О ПОХОДЕ ИГОРЯ, СЫНА СВЯТОСЛАВОВА, ВНУКА ОЛЕГОВА (Ритмический перевод)

Не пристало ли нам, братья,начать старыми словамипечальные повести о походе Игоря,Игоря Святославича?Начать эту песнь надо,следуя былям сего времени,а не по замышлению Бояна.Ибо Боян, вещий,если кому хотел песнь воспеть,то растекался мыслию по древу,серым волком по земле,сизым орлом под облаками.Вспоминал он, как говорил,первых времен усобицы.Тогда напускал десять соколов на стадо лебедей:который догонял какую,та первой и пела песнь —старому Ярославу,храброму Мстиславу,что зарезал Редедю пред полками касожскими,красному Роману Святославичу.То Боян же, братья, не десять соколовна стадо лебедей пускал,но свои вещие перстына живые струны воскладал;они же сами князьям славу рокотали.Начнем же, братья, повесть этуот старого Владимира до нынешнего Игоря,который препоясал ум крепостью своеюи поострил сердце свое мужеством;исполнившись ратного духа,навел свои храбрые полкина землю Половецкуюза землю Русскую.Тогда Игорь взглянулна светлое солнцеи увидел воинов своих,тьмою от него прикрытых.И сказал Игорь князьдружине своей:„О дружина мояи братья!Лучше ведь убитым быть,чем плененным быть;так уж сядем, братья,на борзы́х коней,да посмотрим хотьна синий Дон“.Ум склонился князяперед желаниеми охота отведать Дон великийзаслонила ему знамение.„Хочу, — сказал, — копье преломитьв начале поля Половецкого;с вами, русичи, хочу либо голову свою сложить,либо шлемом испить из Дону“.О Боян, соловей старого времени!Вот бы ты походы те воспел,скача, соловей, по воображаемому дереву,летая умом под облаками,свивая славу обоих половин сего времени,рыща по тропе Трояначерез поля на горы.Пришлось бы внуку тоговоспеть песнь Игорю:„Не буря соколов занеслачерез поля широкие, —стаи галок бегутк Дону великому“.Или так бы начать петь,о волшебник Боян,внук Велеса:„Кони ржут за Сулой —звенит слава в Киеве;трубы трубят в Новгороде —стоят стяги в Путивле“.Игорь ждет милого брата Всеволода.И сказал ему буй-тур Всеволод:„Один брат,один свет светлый —ты, Игорь!Оба мы — Святославичи.Седлай же, брат мой,своих борзы́х коней,а мои-то готовы,оседланы у Курска еще раньше.А мои-то куряне — известные воины:под трубами повиты,под шлемами взлелеяны,концом копья вскормлены,пути им ведомы,овраги им знакомы,луки у них натянуты,колчаны отворены,сабли изо́стрены;сами скачут, как серые волки в поле,ища себе чести, а князю — славы“.Тогда вступил Игорь князь в золотое стремяи поехал по чистому полю.Солнце ему тьмою путь заграждало;ночь, стонущи ему грозою, птиц пробудила;свист звериный встал,взбился див —кличет на вершине дерева,велит прислушаться — земле незнаемой,Волге,и Поморью,и Посулью,и Сурожу,и Корсуню,и тебе, Тмутороканский идол!И половци непроложенными дорогамипобежали к Дону великому;кричат телеги их в по́лночи,словно лебеди распущенные.А Игорь к Дону воинов ведет!Ведь уже несчастий его подстерегают птицыпо дубам;волки грозу подымаютпо оврагам;орлы клектом на кости зверей зовут;лисицы брешут на красные щиты.О Русская земля! Уже ты за холмом!Долго ночь меркнет.Заря свет уронила,мгла поля покрыла.Щекот соловьиный уснул,говор галок пробудился.Русские сыны великие поля красными щитами перегородили,ища себе чести, а князю славы.Спозаранок в пятницупотоптали они поганые полки половецкиеи, рассыпавшись стрелами по полю,помчали красных девушек половецких,а с ними золото,и паволоки,и дорогие оксамиты.Покрывалами,и плащами,и кожухамистали мосты мостить по болотами по топким местам,и всякими драгоценностями половецкими.Красный стяг,белая хоругвь,красная челка,серебряное древко —храброму Святославичу!Дремлет в поле Олегово храброе гнездо.Далеко залетело!Не было оно в обиду порожденони соколу,ни кречету,ни тебе, черный ворон,поганый половец!Гзак бежит серым волком,а Кончак путь ему указывает к Дону великому.На другой день совсем ранокровавые зори свет возвещают;черные тучи с моря идут,хотят прикрыть четыре солнца,а в них трепещут синии молнии.Быть грому великому!Пойти дождю стрелами с Дона великого!Тут копьям изломиться,тут саблям побитьсяо шлемы половецкиена реке на Каяле,у Дона великого!О Русская земля! Уже ты за холмом!Вот ветры, внуки Стрибога, веют с моря стреламина храбрые полки Игоря.Земля гудит,реки мутно текут,пыль поля покрывает,стяги говорят:половцы идут от Дона,и от моря,и со всех сторон русские полки обступили.Дети бесовы кликом поля перегородили,а храбрые русские перегородили красными щитами.Ярый тур Всеволод!Стоишь ты в самом бою,прыщешь на воинов стрелами,гремишь о шлемы мечами булатными!Куда ты, тур, поскочишь,своим золотым шлемом посвечивая,там лежат поганые головы половецкие.Рассечены саблями калеными шлемы аварскиетобою, ярый тур Всеволод!Какая из ран дорога, братья, тому, кто забыл честь и богатствои города Чернигова отцов золотой стол,и своей милой желанной, прекрасной Глебовны,свычаи и обычаи?Были века Трояна,минули годы Ярославовы,были походы Олеговы,Олега Святославича.Тот ведь Олег мечом крамолу ковали стрелы по земле сеял.Ступает в золотое стремя в городе Тмуторокане,тот же звон уже слышал давний великий Ярослав,а сын Всеволода Владимиркаждое утро уши закладывал в Чернигове.Бориса же Вячеславичапохвальба на суд привелаи на Канину зеленую паполому постлалаза обиду Олегову,храброму и молодому князю.С той же Каялы Святополк повелел отца своего привезтимежду венгерскими иноходцамико святой Софии к Киеву.Тогда, при Олеге Гориславиче,засевалось и проростало усобицами,погибало достояние Даждьбожьего внука;в княжеских крамолах сокращались жизни людские.Тогда по Русской земле редко пахари покрикивали,но часто вороны граяли,трупы между собой деля,а галки свою речь говорили,собираясь полететь на добычу.То было в те рати и в те походы,а такой рати не слыхано!С раннего утра до вечера,с вечера до рассветалетят стрелы каленые,гремят сабли о шлемы,трещат копья булатныев поле незнаемом,среди земли Половецкой.Черная земля под копытами костями была засеяна,а кровью полита:горем взошли они по Русской земле.Что мне шумит,что мне звенит —издалека рано до зари?Игорь полки возвращает,ибо жаль ему милого брата Всеволода.Билися день,билися другой;на третий день к полудню пали стяги Игоревы.Тут два брата разлучились на берегу быстрой Каялы,тут кровавого вина недостало,тут пир окончили храбрые русские:сватов напоили, а сами полеглиза землю Русскую.Никнет трава от жалости,а дерево с тоской к земле преклонилось.Уже, ведь, братья, невеселое время настало,уже пустыня войско прикрыла.Встала обида в войсках Даждьбожья внука,вступила девою на землю Трояню,восплескала лебедиными крыламина синем море у Дона;плеская, прогнала времена обилия.Борьба князей против поганых прекратилась,ибо сказал брат брату:„Это мое и то мое же“.И стали князья про малое„это великое“ говорить,и сами на себя крамолу ковать.А поганые со всех стран приходили с победамина землю Русскую.О, далеко залетел сокол, птиц избивая, — к морю!Игорева храброго полка не воскресить!По нем кликнули Карна и Желя,поскакали по Русской земле,размыкивая огонь в пламенном роге.Жены русские восплакались, приговаривая:„Уже нам своих милых, любимыхни мыслию не смыслить,ни думою не сдумать,ни глазами не повидать,а золота и серебра совсем не подержать“.И застонал, братья, Киев от горя,а Чернигов от напастей.Тоска разлилась по Русской земле;печаль обильная пошла посреди земли Русской.А князи сами на себя крамолу ковали,а поганые,с победами нарыскивая на Русскую землю,сами брали дань по белке от двора.Ибо те два храбрых Святославича,Игорь и Всеволод,уже коварство пробудили раздором,а его усыпил было отец их —Святослав грозный великий киевский грозою:прибил своими сильными полкамии булатными мечами,наступил на землю Половецкую,притоптал холмы и овраги,взмутил реки и озера,иссушил потоки и болота.А поганого Кобяка от лукоморья,из железных великих полков половецких,как вихрь, исторг:и упал Кобяк в городе Киевев Святославовой гриднице.Тут-то немцы и венецианцы,тут-то греки и чехипоют славу Святославу,укоряют князя Игоря,потопившего богатство на дне Каялы реки половецкой, —насыпавшего русского золота.Тут-то Игорь князь пересел из седла золотогов седло рабское.Приуныли у городов забралы,а веселие поникло.А Святослав мутный сон виделв Киеве на горах.„Этой ночью с вечера одевают меня, — говорит, —черным покрываломна кровати тисовой;черпают мне синее вино,с горем смешанное;сыплют мне пустыми колчанами поганых иноземцевкрупный жемчуг на грудьи нежат меня.Уже доски без князькав моем тереме златоверхом.Всю ночь с вечерасерые вороны граяли у Плесеньска,в предградье стоял киевский лес,и понеслись (они — вороны) к синему морю“.И сказали бояре князю:„Уже, князь, горе ум полонило;ведь, вот, два сокола слетелис отчего престола золотогодобыть города Тмутороканяили испить шлемом из Дона.Уже соколам крыльца подсеклисаблями поганых,а самих опуталив путины железные.Темно ведь было в третий день:два солнца померкли,оба багряные столба погаслии с ними два молодых месяца,Олег и Святослав,тьмою заволоклисьи в море погрузились,и великую смелость возбудили в хиновах.На реке на Каяле тьма свет покрыла,по Русской земле простерлись половцы,точно выводок гепардов.Уже спустился позор на славу;уже ударило насилие на свободу;уже бросился див на землю.И вот, готские красные девызапели на берегу синего моря:звоня русским золотом,воспевают время Боза,лелеют месть за Шарукана.А мы уже, дружина, без веселья!Тогда великий Святославизронил золотое слово,со слезами смешанное,и сказал:„О мои дети, Игорь и Всеволод!Рано начали вы Половецкой земледосаждать мечами,а себе славы искать.Но одолели вы без чести,без чести, ведь, кровь поганую пролили.Ваши храбрые сердцаиз крепкого булата выкованыи в смелости закалены.Что же сотворили вы моей серебряной седине?Не вижу уже у властисильного,и богатого,и обильного воинамибрата моего Ярослава,с черниговскими боярами,с воеводами,и с татранами,и с шельбирами,и с топчаками,и с ревугами,и с ольберами.Те ведь без щитов с засапожными ножамикликом полки побеждают,звоня в прадедовскую славу.Но сказали вы: „Помужествуем сами:прошлую славу сами похитим,а будущую сами поделим!“.Разве же дивно, братья, старому помолодеть?Когда сокол надел оперение взрослого,высоко птиц он взбивает:не даст гнезда своего в обиду.Но вот зло — князья мне не в помощь:худо времена обернулись.Вот у Римова кричат под саблями половецкими,а Владимир под ранами.Горе и тоска сыну Глебову!“.Великий князь Всеволод!Неужели и мысленно тебе не прилететь издалекаотчий золотой стол поблюсти?Ты, ведь, можешь Волгу веслами расплескать,а Дон шлемами вычерпать!Если бы ты был здесь,то была бы невольница по ногате,а раб по резани.Ты ведь можешь посухуживыми копьями стрелять,удалыми сыновьями Глебовыми.Ты, буйный Рюрик и Давид!Не ваши ли воинызолочеными шлемами по крови плавали?Не ваша ли храбрая дружинарыкают, как туры,раненные саблями каленымина поле незнаемом?Вступите же, господа, в золотые стременаза обиду сего времени,за землю Русскую,за раны Игоревыбуйного Святославича!Галицкий Осмомысл Ярослав!Высоко сидишь тына своем златокованном престоле,подпер горы венгерскиесвоими железными полками,загородив королю путь,затворив Дунаю ворота,меча тяжести через облака,суды рядя до Дуная.Грозы твои по землям текут,отворяешь Киеву ворота,стреляешь с отчего золотого престоласалтанов за землями.Стреляй же, господин, в Кончака,поганого раба,за землю Русскую,за раны Игоревы,буйного Святославича!А ты, буйный Роман, и Мстислав!Храбрая мысль влечет ваш ум на подвиг.Высоко паришь на подвиг в отвагеточно сокол на ветрах паря,стремясь птицу в смелости одолеть.Есть ведь у вас железные молодцыпод шлемами латинскими.От них дрогнула земля,и многие страны —Хинова,Литва,Ятвяги,Деремела,и половцы копья свои повергли,а головы свои подклонилипод те мечи булатные.Но уже, о князь Игорь,померк солнца свет;а дерево не добром листву сронило:по Роси и по Суле города поделили.А Игорева храброго полка не воскресить!Дон тебя, князь, кличети зовет князей на победу.Ольговичи, храбрые князья, поспели на брань...Ингварь и Всеволоди все трое Мстиславичи,не худого гнезда соколы!Не по праву победрасхитили вы себе владения!Где же ваши золотые шлемыи копья польскиеи щиты?Загородите полю воротасвоими острыми стреламиза землю Русскую,за раны Игоревы,буйного Святославича!Уже, ведь, Сула не течет серебряными струямидля города Переяславля,и Двина болотом течетдля тех грозных полочанпод кликом поганых.Один только Изяслав, сын Васильков,позвонил своими острыми мечамио шлемы литовские,прибил славу деда своего Всеслава,а сам под красными щитамина кровавой травебыл прибит литовскими мечамина кровь со своим любимцем,а тот и сказал:„Дружину твою, князь,птица крыльями приодела,а звери кровь полизали“.Не было тут брата Брячислава,ни другого Всеволода:так в одиночестве изронил он жемчужную душуиз храброго телачерез золотое ожерелье.Уныли голоса,поникло веселие,трубы трубят городенские.Ярославичи и все внуки Всеслава!Уже склоните стяги свои,вложите (в ножны) свои мечи поврежденные,ибо лишились вы славы дедов.Ибо вы своими крамоламиначали наводить поганыхна землю Русскую,на достояние Всеслава.Из-за усобицы ведь настало насилиеот земли Половецкой!На седьмом веке Троянакинул Всеслав жребийо девице ему милой.Он хитростями оперся на конейи скакнул к городу Киевуи коснулся древкомзолотого престола киевского.Скакнул от них лютым зверемв полночь из Белгорода,объятый синей мглой;поутру же вонзил секиры, —отворил ворота Новгорода,расшиб славу Ярослава,скакнул волкомдо Немиги с Дудуток.На Немиге снопы стелют из голов,молотят цепами булатными,на току жизнь кладут,веют душу от тела.У Немиги кровавые берегане добром были посеяны,посеяны костьми русских сынов.Всеслав князь людям суд правил,князьям города рядил,а сам ночью волком рыскал:из Киева дорыскивал до петухов Тмутороканя,великому Хорсу волком путь перерыскивал.Для него в Полоцке позвонили к заутрене раноу святой Софии в колокола,а он в Киеве звон тот слышал.Хоть и провидящая душа у него в храбром теле,но часто от бед страдал.Ему провидец Бояндавно припевку, разумный, сказал:„Ни хитрому,ни умелому,ни птице умелойсуда божьего не миновать“.О стонать Русской земле,помянув первые временаи первых князей!Того старого Владимиранельзя было пригвоздить к горам киевским:вот ведь и теперь встали стяги Рюриковы,а другие — Давыдовы,но врозь у них полотнища развеваются.Копья поют!На Дунае Ярославнин голос слышится,кукушкою безвестною рано кукует:„Полечу, — говорит, — кукушкою по Дунаю,омочу бобровый рукав в Каяле реке,утру князю кровавые его ранына могучем теле“.Ярославна рано плачетв Путивле на забрале, приговаривая:„О ветер, ветрило!Зачем, господин, веешь ты наперекор?Зачем мчишь хиновские стре́лкина своих легких крыльицахна воинов моего милого?Разве мало тебе было под облаками веять,лелея корабли на синем море?Зачем, господин, мое весельепо ковылю ты развеял?“.Ярославна рано плачетв Путивле городе на забрале, приговаривая:„О Днепр Словутич!Ты пробил каменные горысквозь землю Половецкую.Ты лелеял на себе Святославовы насадыдо стана Кобякова.Прилелей же, господин, моего милого ко мне,чтобы не слала я к нему слезна море рано“.Ярославна рано плачетв Путивле на забрале, приговаривая:„Светлое и трижды светлое солнце!Для всех ты тепло и прекрасно:Зачем, господин, простерло ты горячие свои лучина воинов моего милого?В поле безводном жаждою им луки согнуло,горем им колчаны заткнуло?“.Прыснуло море в полуночи,идут смерчи облаками.Игорю князю бог путь указываетиз земли Половецкойв землю Русскую,к отчему золотому столу,Погасли вечером зори.Игорь спит,Игорь бдит,Игорь мыслью поля меритот великого Дона до малого Донца.Коня в полночь Овлур свистнул за рекою;велит князю разуметь:князю Игорю не оставаться!Кликнул,застучала земля,зашумела трава,вежи половецкие задвигались.А Игорь князь поскакалгорностаем к тростникуи белым гоголем на воду.Вскочил на борзого коня,и соскочил с него серым волком.И побежал к излучине Донца,и полетел соколом под облаками,избивая гусей и лебедейк завтраку,и обеду,и ужину.Коли Игорь соколом полетел,тогда Овлур волком побежал,стряхивая собою студеную росу:оба ведь надорвали своих борзых коней.Донец говорит:„О князь Игорь!Немало тебе величия,а Кончаку нелюбия,а Русской земле веселия!“.Игорь говорит:„О Донец!Немало тебе величия,лелеявшему князя на волнах,стлавшему ему зеленую травуна своих серебряных берегах,одевавшему его теплыми туманамипод сенью зеленого дерева;ты стерег его гоголем на воде,чайками на струях,чернядями на ветрах“.Не такова-то, — говорит он, — река Стугна;скудную струю имея,поглотив чужие ручьи и ладьи,расширенная к устью,юношу князя Ростислава заключила.На темном берегу Днепраплачет мать Ростиславапо юноше князе Ростиславе.Уныли цветы от жалости,и дерево с тоской к земле приклонилось.То не сороки застрекотали:по следу Игоря едут Гзак с Кончаком.Тогда вороны не граяли,галки примолклисороки не стрекотали,полозы ползали только.Дятлы стуком указывают путь к реке,да соловьи веселыми песнямирассвет возвещают.Говорит Гзак Кончаку:„Если сокол к гнезду летит, —расстреляем соколенкасвоими золочеными стрелами“.Говорит Кончак Гзаку:„Если сокол к гнезду летит, —опутаем соколенкакрасною девицею“.И сказал Гзак Кончаку:„Если опутаем его красною девицею,не будет у нас ни соколенка,ни красной девицы,и станут нас птицы битьв поле Половецком“.Сказали Боян и Ходына,Святославовы песнотворцы,старого времени Ярослава,Олега князя любимцы:„Тяжко голове без плеч,беда телу без головы“, —так и Русской земле без Игоря.„Солнце светится на небе, —а Игорь князь в Русской земле“:девицы поют на Дунае, —вьются голоса их через море до Киева.Игорь едет по Боричевуко святой богородице Пирогощей.Села рады, города веселы.Певше песнь старым князьям,потом и молодым петь:„Слава Игорю Святославичу,буй-туру Всеволоду,Владимиру Игоревичу!“.Здравы будьте, князья и дружина,борясь за христианпротив полков поганых!Князьям слава и дружине!Аминь.

Д. С. Лихачев СЛОВО О ПОХОДЕ ИГОРЯ, ИГОРЯ СЫНА СВЯТОСЛАВОВА, ВНУКА ОЛЕГОВА (Объяснительный перевод)

Автор „Слова“ отказывается начать свое повествование в старых выражениях и хочет вести его ближе к действительным событиям своего времени; он характеризует старую поэтическую манеру Бояна.

Не пристало ли нам, братья, начать старыми [„старомодными“, старинными] выражениями горестное повествование о походе Игоря, Игоря Святославича? — [Нет,] начать эту песнь надо, следуя за действительными событиями нашего времени, а не по [старинному] замышлению [способу, плану, приему] Бояна. Ибо Боян, вещий, если кому хотел песнь сложить, то [вместо того, чтобы следовать „былинам сего времени“, так и] растекался мыслию по дереву, серым волком по земле, сизым орлом под облаками. Вспоминал он, как говорил, первоначальных времен войны, [и] тогда напускал десять соколов [пальцев] на стадо лебедей [струн]: который [из соколов] догонял какую [лебедь], та первая [и] пела песнь [„славу“] старому Ярославу [Мудрому], храброму Мстиславу [Владимировичу], который зарезал Редедю [касожского князя] перед полками касожскими [в Тмуторокани], прекрасному Роману Святославичу [сыну Святослава Ярославича, князя Тмутороканского]. То, братья, Боян не десять соколов на стадо лебедей пускал, но свои вещие персты на живые струны возлагал; они же сами собой [без всяких усилий, — в привычных старых выражениях, „старыми словесы“] князьям славу рокотали.

Автор определяет хронологические границы своего повествования.

[Итак], начнем же братья, повествование это от старого Владимира [Святославича Киевского] до нынешнего Игоря [Святославича Новгород-Северского], который препоясал ум крепостью своею [подчинил свои мысли своей „крепости“ — мужеству, храбрости] и поострил сердце свое мужеством; исполнившись ратного духа, навел свои храбрые полки на землю Половецкую за землю Русскую.

Печальное и тревожное начало похода Игоря.

Тогда [в начале того печального похода] Игорь взглянул на светлое солнце и увидел [грозное предзнаменование]: от него [Игоря] тьмою [затмения] все его воины покрыты. И сказал Игорь дружине своей: „Братья и дружина! Лучше [больше чести] ведь зарубленным быть [в битве], чем плененным [бесславно дома, дожидаясь половецкого набега]; так сядем [же], братья, на своих борзых коней [выступим в поход], да поглядим [хотя бы] на синий Дон [в земле Половецкой]“. Склонился у князя ум [мысль] перед страстным желанием, и охота отведать великого Дона [дойти с победою до Дона] заслонила ему [недоброе] предзнаменование: „Хочу ведь, — сказал [он], — сам копье преломить [сам вступить в единоборство] на краю поля Половецкого; с вами, сыны русские, хочу [или] сложить свою голову, или испить шлемом Дона [победить половцев на Дону]“.

Предположение о том, в каких высокопарных выражениях воспел бы Боян поход Игоря.

О Боян, соловей старого времени! Вот бы [уж] ты эти походы [по-соловьиному] воспел, скача, соловей, по воображаемому дереву, летая умом под облаками, соединяя [воедино] славы обеих половин этого времени [славу начальную и конечную времени этого повествования — „от старого Владимира до нынешнего Игоря“], рыща по тропе [языческого старого русского бога] Трояна [т. е. носясь по божественным путям] через поля на горы [иначе говоря — переносясь воображением на огромные расстояния]. [Пришлось бы] внуку тому [т. е. внуку бога Велеса, о котором ниже] воспеть песнь [в честь] Игоря [в таких (старинных) выражениях]: „Не буря [русских] соколов занесла через поля широкие; стада [половецких] галок [уже] бегут [спасаясь] к Дону великому“. Или [так бы] начать петь [тебе], [о] волшебник Боян, внук [бога] Велеса: „[Еще только] кони [вражеские] ржут за [пограничною рекою] Сулою, [а] слава [победы над ними уже] звенит в Киеве; трубы [еще только] трубят [созывая войска] в Новгороде [Северском], а стяги [уже] стоят [готовые выступить] в Путивле!“.

Ободрение Игоря его братом Всеволодом выступить в поход.

Читать дальше