10
пѣснь пояше. Под „пением песни“ в древнерусском языке нередко имелось в виду „воспевание хвалы“, „прославление“. Ср. у русского переводчика „Повести о взятии Иерусалима“ Иосифа Флавия: „тем же и
11
старому Ярославу. Здесь речь идет о Ярославе Владимировиче Мудром (ум. 1054), называемом здесь „старым“ в отличие от других, новых (например Ярослава Всеволодовича Черниговского, современника Игоря Святославича; об этом последнем Ярославе см. ниже).
12
храброму Мстиславу, иже зарѣза Редедю предъ пълкы касожьскыми. Речь здесь идет о знаменитом черниговском и тмутороканском князе Мстиславе Владимировиче Великом, брате Ярослава Мудрого, умершем в 1036 г. Вот что рассказывается в „Повести временных лет“ под 1022 г. о его единоборстве с Редедею (цитирую в русском переводе): „В то время Мстислав, находясь в Тмуторокане, пошел на касогов. Услышав об этом, князь касожский Редедя вышел ему навстречу, и когда стали оба полка друг против друга, сказал Редедя Мстиславу: «Чего ради будем мы губить наши дружины? Сойдемся и поборемся сами, и, если одолеешь ты, то возьмешь имущество мое, и жену мою, и детей моих, и землю мою; если я одолею, то я возьму твое всё». И сказал Мстислав: «Да будет так». И сказал Редедя Мстиславу: «Не оружием будем биться, а борьбою». И стали крепко бороться, и долго боролись, и начал изнемогать Мстислав, ибо был велик и силен Редедя. И сказал Мстислав: «О пречистая богородица! Помоги мне; если одолею его, построю церковь во имя твое». И, сказав это, ударил Редедю о землю и, выхватив нож,
13
красному Романови Святъславличю. Роман Святославич, князь тмутороканский, внук Ярослава Мудрого, сын Святослава Ярославича и брат Олега „Гориславича“ Черниговского, деда Игоря Святославича. Роман был убит в 1079 г.
14
Боянъ
15
отъ стараго Владимера до нынѣшняго Игоря. В противоположность песням Бояна, которые были посвящены, по словам автора „Слова“, тому или иному князю (см. выше — Ярославу Мудрому, Мстиславу Владимировичу, Роману Святославичу) или его подвигам, „Слово о полку Игореве“ посвящено целому историческому периоду. Автор определяет в данном месте свое произведение не как песнь (хвалебную, в честь князя), а как „повесть“ — повествование — „отъ стараго Владимера до нынѣшняго Игоря“. Под „старым Владимером“ подразумевается, конечно, Владимир I Святославич, а не Владимир Мономах, как думают некоторые, так как события и князья, которых касается „Слово“, захватывают промежуток времени от Владимира I Святославича и до современных Игорю. При этом, события и князья, непосредственно следовавшие за княжением Владимира Мономаха, в „Слове“ вовсе не упомянуты: „Слово“ касается только событий и князей XI в. и современных автору. — Подробное обоснование того мнения, что здесь идет речь о Владимире I Святославиче, а не о Владимире Мономахе, принадлежит А. В. Соловьеву (Политический кругозор автора „Слова о полку Игореве“. Исторические записки, № 25, М., 1948, стр. 73 и сл.).
16
иже истягну умь крѣпостию своею. Точное значение слова „истягну“ не ясно. Возможно, что это слово — одного корня со словом „сътягнути“: препоясать, связать, застегнуть, затянуть, обуздать. Ср. „мои греси стягоша мя“, „вънешним стягнув мысль“ и т. п. (И. И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка, т. III, СПб., 1912, стр. 856). Ср. также в летописи: князь Владимир Василькович „крепостию бе препоясан“ (Ипатьевская летопись под 1289 г.). Повидимому, значение всего этого выражения — „иже истягну умь крѣпостию своею“ — следует передать так: „который подчинил свой ум, свою мысль своей крепости, своему мужеству, своей отваге“, „который связал (препоясал) свое намерение своим мужеством“. Такой смысл этого выражения находится в соответствии и с общей характеристикой Игоря и в „Слове“, и в летописи: Игорь, „не сдержав уности (юности)“, пошел на половцев, он необдуманно рано начал себе искать чести, он поступил безрассудно, отправившись на половцев без зрелого размышления, доверившись только своей отваге.
17
поостри сердца своего мужествомъ. Слово „поострить“ довольно часто употребляется в древнерусской письменности в метафорическом значении, близком к данному месту „Слова о полку Игореве“: „поострить же гнев свой“, „си свою руку на своя сродникы поостриваху“, „воеводы на брань възостришася“, „подостриваху люди мьстити“, „подострите душа ваша на мсти“ и т. д. (см. цитацию сходных выражений у В. Н. Перетца. „Слово о полку Ігоревім“. Киев, 1926, стр. 144).
18
наплънився ратнаго духа. „Наполниться или исполниться ратным духом, бранным духом“ — довольно обычное древнерусское выражение. Ср.: „мужи Александровы исполнишася духа ратна“ (В. Мансикка. „Житие Александра Невского“. СПб., 1913, стр. 6), „дыша духом ратным“ (там же, стр. 19), „духа ратнаго наполнився“ (Летопись Авраамки под 1382 г.) и др.
19
Тогда Игорь възрѣ на свѣтлое солнце и видѣ отъ него тьмою вся своя воя прикрыты. Солнечное затмение имело место 1 мая 1185 г.; у Донца оно видно было в 3 ч. 25 м. по киевскому времени (Н. Степанов. Таблицы для решения летописных задач на время. Известия ОРЯС, 1908, кн. 2, стр. 127—128). Солнечные затмения рассматривались в древней Руси как предзнаменования несчастий — главным образом нашествий иноземцев. Ср. в Ипатьевской летописи под 1187 г.: „Того же лета бысть знамение месяца сентября в 15 день: тма бысть по всей земле, якоже дивитися всим человеком. Солнце бо погибе, а небо погоре облакы огнезарными. Таковая бо знамения не на добро бывають; в той бо день того месяца взять бысть Ерусалим безбожными срацины“. — Ипатьевская летопись сходно со „Словом“ описывает затмение солнца 1185 г.: „Идущим же им к Донцю рекы, в год вечерний (в вечернее время), Игорь же возрев на небо (ср. в „Слове“: „тогда Игорь възрѣ на свѣтлое солнце“) и виде солнце стояще яко месяць, и рече бояром своим и дружине своей: «Видите ли что есть знамение се?». Они же узревше, и видиша вси и поникоша главами, и рекоша мужи: «Княже! Се есть не на добро знамение се». Игорь же рече: «Братья и дружино! Тайны божия никто же не весть, а знамению творець бог и всему миру своему; а нам что створить бог, или на добро, или на наше зло, а то же нам видити». И то рек, перебреде Донець“ (Ипатьевская летопись).