217

Олговичи, храбрыи князи, доспѣли на брань. Здесь, несомненно, имеются в виду Игорь Святославич и князья Ольговичи, принимавшие участие в его походе. Что имеет в виду автор, когда он говорит, что они „доспѣли на брань“? В предшествующий год Игорь и его князья не успели соединиться с другими русскими князьями и принять участие в общем походе русских князей против половцев. Самостоятельный поход 1185 г. был замыслен Игорем именно потому, что он не смог принять участия в предшествующем победоносном походе: „здумаша олгови внуци на половци, занеже бяху не ходили томь лете со всею князьею. Но сами поидоша о собе, рекуще: «Мы есмы ци не князи же? Поидем такы же, собе хвалы добудем»“ (Лаврентьевская летопись под 1186 г.). На этот раз Ольговичи „доспели на брань“, но ... пришли не к победе, а к своему поражению.

218

Инъгварь и Всеволодъ и вси три Мстиславичи. Инъгварь и Всеволод — это сыновья Ярослава Изяславича Луцкого; но кто такие „и вси три Мстиславичи“? Повидимому, это какая-то другая группа князей. Нельзя считать, как это делают обычно, что это тот же Инъгварь, Всеволод и их неназванный брат Мстислав. Против такого понимания говорит самое грамматическое построение этой фразы, в которой автор „Слова“ обращается к ним: „Инъгварь и Всеволодъ и вси три Мстиславичи“. Кроме того, Ингварь и Всеволод имели не одного, а еще двух братьев (кроме Мстислава — еще и Изяслава, умершего в 1196 г.). Следовательно, их не трое, а четверо, и о них нельзя было сказать „вси три“. Кроме того, они не Мстиславичи, а Ярославичи (дети Ярослава Изяславича Луцкого). Мстиславичами они вряд ли могли быть названы по прадеду — Мстиславу Владимировичу (правнуков Мстислава было гораздо больше). Здесь, несомненно, имеются в виду единственные в ту пору на Руси три брата — сыновья Мстислава Изяславича — Роман, Святослав и Всеволод (эта мысль подсказана мне Ив. М. Кудрявцевым). Все эти три Мстиславича, как и Инъгварь и Всеволод, были князьями волынскими — вот почему они объединены в едином обращении к ним. Они не названы по имени, так как автор „Слова“ уже назвал только что выше одного из них — Романа. В этом месте он повторяет свое обращение к Роману, объединяя его со всеми его волынскими братьями. Он говорит „и вси три Мстиславичи“, подчеркивая этим, что речь перед тем шла только об одном Мстиславиче, а теперь идет о всех. Повторение это вполне естественно: автор „Слова“ обращается к волынским князьям Инъгварю и Всеволоду и объединяет свое обращение к ним с обращением ко всем другим волынским князьям: „Инъгварь и Всеволодъ и вси три Мстиславичи“ — здесь перечислены все волынские князья. — Отмечу как недоразумение отметку о годе смерти Святослава Мстиславича в генеалогических таблицах русских князей у С. М. Соловьева, М. С. Грушевского и др. — 1171. Святослав упоминается в Ипатьевской летописи, как живой, под 1173 г. Год смерти его неизвестен.

219

не худа гнѣзда шестокрилци! „Шестокрилци — повидимому, соколы, у которых обычное для большинства птиц ... деление оперения крыла на три части (большие маховые — remiges I, малые маховые — remiges II и крылышко — alula) особенно ясно видно во время парения. Таким образом, весь летательный аппарат сокола состоит как бы из шести частей, отсюда «шестокрилци»“ (Н. В. Шарлемань. Из реального комментария к „Слову о полку Игореве“. Труды Отдела древнерусской литературы, VI, М. — Л., 1949, стр. 113).

220

не побѣдными жребии собѣ власти расхытисте. Исторический смысл этих слов не ясен, так как самые события княжения этих трех Мстиславичей известны плохо.

221

Кое ваши златыи шеломы и сулицы ляцкыи и щиты? Чем объясняется, что у Мстиславичей „ляцкие“ (польские) сулицы и щиты? Мстиславичи эти были по матери полуполяками — внуками польского короля Болеслава Кривоустого (о том, кто эти Мстиславичи, см. выше, стр. 447). Однако дело здесь не в полупольском происхождении Мстиславичей. Гораздо вероятнее, что автор „Слова“, имея в виду полупольское происхождение Мстиславичей, намекает здесь одновременно и на ту военную помощь, которую получали волынские князья из Польши. Ведь именно это было важно подчеркнуть автору „Слова о полку Игореве“, взывая к их военной мощи. „Польские силы не раз помогают волынским князьям в их борьбе против киевских или галицких князей, — пишет А. Е. Пресняков. — Еще в 80-х годах XI в. Владислав-Герман поддерживает Ярополка Изяславича против Всеволода Ярославича Киевского, а в 90-х годах Болеслав Кривоустый подымается на помощь Ярославу Святополчичу против Мономаха. Изяслав Мстиславич в борьбе с Юрием Долгоруким и Владимирком Галицким ищет союза польских князей, женя сына на сестре Казимира Справедливого и выдав дочь за его брата Мешка Старого. И этот волынско-польский союз держится в течение трех поколений, продолжаясь при Мстиславе Изяславиче и Романе Мстиславиче. Мстислав в неудачные годины уходит «в ляхи», во время борьбы за Киев «снимается с ляхи». Часто обращается к ним за помощью и Роман как в борьбе за Киев, так и в первых же покушениях своих на Галицкое княжество“ (Лекции по русской истории, т. II, вып. 1, М., 1939, стр. 23—24). Отношения Волыни с Польшей были сложнее, чем простая помощь Польши волынским князьям. В их основе, в конечном счете, лежали притязания польских королей на Волынь, но для нас важно то, что польско-волынские отношения не прошли мимо наблюдательного глаза автора „Слова“. Пока его интересует только военная помощь волынских князей и их польских союзников против половцев.

222

Уже бо Сула не течетъ сребреными струями къ граду Переяславлю, и Двина болотомъ течетъ онымъ грознымъ полочаномъ подъ кликомъ поганыхъ. И Сула и Двина — две пограничные русские реки — лишились своих вод как знак поражения (см. выше, стр. 437) и, вместе с тем, они уже как бы не могут служить реальными препятствиями для врагов Руси. Много лет спустя летописец, вспоминая Кончака и его победы по Суле, так его характеризовал: „иже снесе Сулу, пешь ходя, котел нося на плечеву“; Сула была „вычерпана“, по мнению летописца, Кончаком, т. е. завоевана, лишилась своих вод, перестала быть преградой. — Отметим, что Переяславль Русский (южный) стоит не на Суле, а на Трубеже. Следовательно, переводить это место следует не „ко граду Переяславлю“ (как это делают многие переводчики), а „для града Переяславля“. Пограничная со степью Сула не служит для него уже более защитой.

223

Дружину твою, княже, птиць крилы приодѣ. Н. В. Шарлемань так объясняет это место: „По фразе «дружину твою, княже, птиць крилы приодѣ» можно догадаться, что речь идет о хищниках, питающихся трупами. Когда орлан-белохвост или гриф, паря «под облакы», увидит труп, он камнем бросается на землю и, опустившись на свою находку, как бы прикрывает ее, «приодевает», по образному выражению «Слова», своими широко распростертыми крыльями. Этим движением хищник заявляет свое право на добычу, удерживает на известном расстоянии других зверей и птиц“ (Из реального комментария к „Слову о полку Игореве“. Труды Отдела древнерусской литературы, VI, М. — Л., 1948, стр. 116).

224

Изяславъ сынъ Васильковъ... Не бысть ту брата Брячислава, ни другаго Всеволода. Летопись упоминает полоцких князей Брячислава Васильковича и Всеслава Васильковича и их отца Василька Рогволодовича. Всеволод и Изяслав летописью не упомянуты: эта ветвь княжеского рода вообще известна плохо.

225

и с хотию на кров, а тъи рекъ. В издании 1800 г. и в Екатерининской копии это место читается так: „и схоти ю на кровать и рекъ“. Поправок этого неясного места было предложено много, но ни одна из них не могла быть признана достаточно удовлетворительной. Предлагали исправления „с хотию“ (т. е. с милой, с женой), и „схыти“, „схопи“ (схватил), „и схоти (схватил) юнак (юноша) рова (могилы)“ и т. д. Принятое в настоящем издании чтение предложено И. Д. Тиуновым. Оно имеет то преимущество, что оправдано палеографически. Рукопись „Слова“ имела слитные написания слов, эти слитные написания слов привели ко многим ошибкам прочтения первыми издателями (первые издатели разделили „къ мети“ вм. „къмети“, „по Сулию“, „по морию“ вм. „Посулию“, „Поморию“ и т. д.). И. Д. Тиунов предложил иную разбивку текста на слова, и только одно исправление — ь на ъ (в слове „тъи“). Такое деление текста позволяет его удовлетворительно понять (см. перевод, стр. 68 и 95). „Хоть“ в значении „любимец“ в древнерусской письменности встречается (И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка, т. III. СПб., 1912, стр. 1389).

226